Все беды от женщин, или Приключения Странника
Шрифт:
И они поспешили на свет. Да так спешили, что в очередную пещеру влетели обе сразу, споткнувшись о собственные ноги, или ноги друг друга (в последствие виноватую определить не смогли и списали казус на подвернувшийся под ноги камень) Словом влетели обе красавицы, красиво так, картинно влетели, уже приготовились поцеловать жесткую землю под ногами, но не тут то было. Приняла их в свои ледяные объятия вода подземного озера…
Очень странное ощущение лёгкости, полёта и невесомости. Я парил или плавал, не могу определить своих ощущений. Одно лишь понятно – это за гранью реальности. Я уже за гранью. И не понятно где именно или даже когда именно я нахожусь. И нахожусь ли вообще? Может это и есть забвение? А может так выглядит загробная жизнь для таких страшных грешников, как я? Это правда страшно – ни звуков, ни запахов, ни света, или я одновременно потерял способность ко всем чувствам сразу. Будь здесь, хотя бы ветерок, я бы не так испугался. Страшно, чувствовать себя слепым и глухим и таким беспомощным. Я практически не помню себя. То есть, я помню себя мужчиной, но не помню своего имени. Я помню лица, но не помню, кому они принадлежат – друзьям или врагам? Помню покалывание в пальцах от играющего на ладони заклинания, но я не помню, был ли магом.
Что бы как-то снять напряжение я закричал. Но не услышал собственного голоса. Замечательно, я еще и нем. Печально.
Несколько раз я усыпал или проваливался в обморок, а может это была моя редкая возможность увидеть то ли прошлое, то ли будущее. В любом случае, назовём это снами. Что бы легче ориентироваться. А то для меня и всё слишком тут странно и запутанно.
Эти редкие сны приносили мне некоторое облегчение, боюсь, я могу сойти тут с ума. Очередное видение. Шум воды, плещущейся о пологие берега. Я подошел ближе к кромке воды, наслаждаясь открывшимся видом. Большая и широкая река со стремительным течением, весело шумела, унося с собой мои невеселые думы.
Уже привыкнув к нестабильности моих видений и их стремительной смене, я не удивился, когда картинка резко поплыла перед глазами, сменившись совсем другим пейзажем, хотя и тут тоже была река. Только маленькая и неглубокая. Я услышал чей-то задорный смех. Он показался мне смутно знакомым. Сейчас я стал немного узнавать местность. Здесь я был при жизни. Или буду при жизни. Тот еще вопрос! Но суть не в том. Это маленькая речушка проходит недалеко от загородной усадьбы нашей семьи. Недалеко от приграничья с герцогством. Откуда такая уверенность? Ведь сейчас я не могу быть уверенным ни в чем. И всё же, я очень четко помню, как проводил здесь свои юношеские годы.
Я смело пошел на смех и вышел к раскидистым ивам у самой воды.
— Амаллир, – звонко вещал девичий голосок, – Амаллир, смотри – я древесная фея.
Я узнал эту девочку. Пенелопа. Моя маленькая сводная сестричка. Она вплела себе в волосы полевые цветы, и сидела под старой ивой, наблюдая за мной. А я совсем еще юный, тренировался с мечом. Пэни меня отвлекала от занятий, но я не злился на малышку. Собственно только со мной она и могла быть в относительной безопасности. Братья никогда не признавали девчонку ровней себе и вообще, по их мнению, бастардам не место среди законнорожденных сыновей Его Величества. Они постоянно задирали красавицу сестру. И мне приходилось частенько бивать их за это. Надо отдать должное Его Величеству, он нашел в себе достоинство признать дочь, хотя сейчас я понимаю, что это был лишь далеко продуманный шаг. Ведь свадьба принцессы с герцогом сулила выгоды для Глупого Короля.
Сейчас я наблюдал за собой пятнадцатилетним со стороны вместе с малолетней сестрой.
Вот здесь я схалтурил, слишком маленький выпад, а здесь не докрутил поворот. В реальном бою, я бы уже потерял равновесие при столкновение двух мечей. Это серьёзная промашка с моей стороны. Ничего, еще научусь.
— Амаллир, поколдуй для меня! – Попросила сестра, – поколдуй, поколдуй, пожалуйста, – повторяла она совсем по-детски.
Я остановил свой неуклюжий бой с вымышленным противником и вогнал меч в ножны.
— Пэни, ты же знаешь, что мне нельзя злоупотреблять магией, – с укором произнёс я, вытирая пот с лица.
— Ну, позязя, – перековеркала на детский лад она свою просьбу и предано по – щенячьи заглянула в глаза. – А я никому не скажу, честно-честно!
Меня всегда умиляла ее детская наивность и простота. И я ни разу еще не устоял перед ее просьбами. Вот и сейчас я уже вполне смышленый в плане магии, решил пренебречь наказом наставника и немного помагичить перед малышкой. Наставник будет ругаться, но не убьёт и ладно, а смех сестры того стоит.
Я весело подмигнул сестрёнке и щёлкнул пальцами, вызывая сноп искр. Этот немудреный фокус вызвал восхищенный визг ребенка. Пэни хлопала и веселилась, каждой вспышке магии. Разноцветные маленькие взрывы сменялись настоящим снегопадом в миниатюре, а потом на раскрытой ладошке сестры появился мыльный пузырь, который рос и рос, пока не лопнул, рассыпавшись множеством маленьких пузырей, в облаке которых, сестра весело кружилась, ловя и лопая их.
Слишком резко сменилась обстановка, я не успел сориентироваться в пространстве. Когда резко исчезла сестра в облаке пузырей, и загремело чужеродное заклинание, приближаясь на меня всё такого же юного, огненным вихрем, я на уровне инстинкта выставил вперед себя щиты, которые не могли помочь. Потому что я опять видел всё со стороны и не мог участвовать в происходящем. А тем временем, юный я, боролся со стихийным заклятием, явно превышающим тогдашний мой уровень. Мне было больно смотреть на собственные муки, словно заново ощущать жар палящего заклятия на своей шкуре, боль во всём теле и запах паленой плоти…
Я вспомнил тот случай. Тогда мне не повезло нарваться на охотника на магов. Я не мог сопротивляться силе и количеству артефактов, навешанных на охотнике. И я не помню, как всё кончилось. Только помню, что пробуждение моё было тяжелым и болезненным. Может сейчас и узнаю, как окончилась та встреча?
И в самом деле, картинка не спешила меняться, показывая всё того же юнца борющегося с огнём, а если точнее, горящего заживо. Когда я уже, казалось, должен был умереть, резко спало пламя и меня накрыло тонкая вуаль успокоительного заклинания. Юнец был без сознания, а так же без волос и с сильно обожженной кожей, в обгоревших лохмотьях.
Рядом с телом соткался их осенних листьев мой наставник. Он с болью посмотрел на остатки меня и недовольно стукнул посохом, вызвав настоящий ураганный ветер в лесной чащобе. Ветер гневно заревел и умчался прочь, но совсем ненадолго. Буквально, через минуту, неподалеку раздался приглушенный крик и ветер снова шумя на всю округу вернулся к наставнику. Да не один. Крепко спеленатого охотника за колдунами держал ветер в цепи осенних листьев. И казалось бы, что за оковы? Да вот не порвать их, ни магией, ни руками.
Мой наставник учил меня смирять гнев, и держать себя в руках, чтобы не случилось. Держать голову холодной. Сейчас я видел в его глазах гнев. Видел это и плененный охотник. Гнев и приговор. Я еще успел увидеть, как на навершие посоха разгорается заклинание. И резко сменилась картинка. Поплыла реальность и выкинула моё сознание совсем в другое место.
Вечный Лес. Такой огромный и великий. Сколько мне здесь? Не больше двадцати наверное. Я брёл по лесу, шумно ступая по земле. Под моими ногами шумел потревоженный лес. Он не привык к такому отношению. Трещали сухие ветки под ногами, эхо шагов разносилось далёко вперед меня, а если вдруг тут все глухие, как для подстраховки, я еще и освещал впереди себя дорогу ярким светлячком, который разве что слепой да ленивый не заметит.