Все, что мне нужно

Сальвадор Э.

— Что ты… ох, ты, должно быть, шутишь, — говорит Лола, ее голос полон презрения. — Не могу поверить, что он меня подставил.

Я игнорирую идиота и смотрю на хмурящуюся Лолу.

— Мне надо поговорить с тобой. Ты игнорируешь мои сообщения.

— Хм… — снисходительно улыбается она. — Правда, сейчас?

Парень, сидящий напротив нее, смеется, но, когда я смотрю на него, отводит взгляд.

— Ло…

— Ты совершенно ясно дал понять, что никогда больше не хочешь меня видеть, и, к счастью для тебя, я тоже больше

не хочу тебя видеть. Так что можешь уйти.

Она отпускает меня рукой, поворачивая голову и глядя на придурка, сидящего напротив нее. Лола продолжает с ним разговор, как будто я не стою прямо перед ней.

Я ошеломлен на секунду. Меня никто никогда так не прогонял.

— Лола, мне нужно с тобой поговорить.

— Луиза, — поправляет она. — И нам не о чем говорить. В любом случае, как я и говорила…

Трепет наполняет мою грудь, но я преодолеваю беспокойство.

— Я здесь, чтобы сделать то, что должен был сделать в пятницу.

Она вытягивает голову назад, чтобы посмотреть на меня. В ее глазах кружится гнев, но он колеблется, когда к нему примешивается печаль. У меня в горле возникает комок, когда я замечаю, насколько опухло ее лицо и покраснели глаза.

Это возвращает меня в пятницу и к сожалению, которое испытал, увидев ее плачущей.

Она отрывает взгляд от меня и смотрит на идиота, одаривая его извиняющейся улыбкой.

— Мне очень жаль, я…

Он выскальзывает из кабинки, и я отхожу, чтобы он мог уйти. Хотя похоже, что парень хочет продлить это, потому что сразу не уходит.

— Мой перерыв в любом случае закончился. Мне пора возвращаться, увидимся позже.

— Хорошо, увидимся позже.

Она улыбается ему.

— Ты была права. Я нарисовал латте, — он показывает ей блокнот с изображением идеально нарисованной чашки.

Она смеется.

— Ты слишком предсказуем.

Ладно, я закончил с этим.

— Ладно, ну, пока.

Его улыбка становится напряженнее, но он ничего мне не говорит.

— Пока, Лола, увидимся позже.

— Пока, Дариус.

Она улыбается ему, но, когда он наконец уходит, сердито смотрит на меня.

— Я знаю, что ты хочешь услышать, и этого не произойдет. Ты зря тратишь наше время.

Мои губы приоткрываются, но я не могу заставить себя сказать то, что хочу. Знаю, что мне нужно покончить с этим, но вместо этого стою здесь, как тупица, и смотрю на нее.

Она поднимает бровь, не впечатленная.

— Хорошо?

Я вздыхаю и проскальзываю в кабинку напротив нее, и в процессе наши ноги соприкасаются. Можно было бы подумать, что ее подожгли, потому что она трясется на месте и быстро убирает их. Хотя Лола не может много двигаться, потому что кабинка не самая большая, а ноги у меня чертовски длинные.

Одна из ее ног оказывается между моими, а другая — по другую сторону от меня. Она ничего не говорит, но смотрит на меня так, будто это моя вина.

—

Не смотри на меня так. Я ничего не могу с этим поделать.

— Да уж.

Я сдерживаю желание сделать остроумный комментарий, зная, что это не принесет мне никакой пользы. Лола уже разозлилась, и знаю, что, если не буду осторожен, она в конечном итоге уйдет.

Я вздыхаю, ставя перед ней одну из чашек.

— Я взял это для тебя.

Она смотрит на нее слишком долго, а затем отодвигает обратно.

— Я не хочу.

— Но я купил его для тебя.

Двигаю его обратно.

Лола на мгновение закрывает глаза, ее грудь приподнимается на вдохе. Она глубоко вздыхает и снова открывает глаза. Я думаю, она собирается отодвинуть напиток назад, но затем поднимает свою сумочку, которая лежала в стороне, и вытаскивает бумажник. Она достает двадцатидолларовую купюру и кладет ее прямо передо мной.

— Я возьму это, потому что ненавижу тратить зря кофе, но мне ничего от тебя не нужно. Это за сегодняшний день и за последние два раза, когда ты угощал меня кофе. Не делай этого больше.

— Лол… Луиза, — поправляю себя, когда она хмурится еще сильнее. — Мне не нужны твои деньги. Я решил купить это для тебя.

Я возвращаю двадцатку в ее сторону.

— Я не буду этого делать.

Она встает, и я в панике обхватываю ее запястье.

Я понимаю, насколько это неправильно, как только делаю это, и сразу же сожалею об этом, но не по тем причинам, по которым следовало бы.

Опустив руку, я делаю глоток и беру двадцатку.

— Не уходи.

В ее глазах появляется нерешительность, когда они скользят по лестнице. Я думаю, что в любую секунду Лола уйдет, но она этого не делает.

— Я никогда не хотела, чтобы это произошло, и я ничего не говорила. Если ты пришел сюда, чтобы заставить меня солгать, потому что хочешь это услышать, этого не произойдет.

Она обхватывает чашку рукой, мягко барабаня по ней пальцами.

— Я думал, ты что-то сказала, и я…

Она усмехается.

— Разве ты не понимаешь, почему я хотела сказать тебе наедине? Ты не можешь сказать мне, что не видел, что обо мне говорили. Ты правда думаешь, что я этого хотела?

— О тебе? Они и обо мне говорят всякую ерунду.

Я смотрю на нее в замешательстве, когда она достает телефон из сумочки и разблокирует его. Она несколько раз постукивает по экрану, пока не смотрит на меня, а затем снова смотрит на свой телефон.

— Мне так жаль ТиДжея. Он не заслуживает этого. Конечно, кто-то будет использовать ТиДжея для привлечения внимания. Ей никто не верит. Всегда такую херню делают любители футболок. Все знают, чего она добивается. Я не удивлюсь, если ее обойдёт вся команда. Вот такие суки жаждут внимания. ТиДжей собирается принять участие в драфте, и она попытается забрать все его деньги. Отчаянная, ищущая внимания мразь.