Всё, что нужно мне
Шрифт:
– Это в твоих же интересах, Саша… Или… Алекс? Как тебя величали на зоне, м-м-м?
Чтобы не броситься на этого урода, я с такой силой сжал кулаки, что на коже еще пару дней потом оставались неглубокие бороздки – лунки от ногтей. Возвращая себе контроль, закусил щеку и принялся неспешно водить взглядом по сторонам. Смотреть было особенно не на что. Над головой монотонно гудела лампа, где-то за пределами этой клетушки хлопали двери, смеялись люди, кажется, я даже слышал звук работающего телевизора. Все это я отмечал на автомате.
– В твоем случае лучше сознаться. Ты же знаешь.
Фамильярность… Вот первый признак того, что ты опять попал в жернова системы. Этим тебе сходу дают понять, что ты человек второго сорта. За решеткой ни о каком равноправии речь не идет, как и о социальной дистанции. Кто угодно может шагнуть грязным сапогом в твое личное пространство, и ничего ему за это не будет. Самое тяжелое за решеткой – сохранить собственное достоинство в абсолютно неблагоприятных для этого условиях. В условиях, когда все направлено на то, чтобы его у тебя отнять. И смешать с дерьмом твою личность.
В зоне я много читал. Классику… Ничего другого в библиотеке не было... Так вот, у кого-то я вычитал, и это навсегда врезалось в мою память, что фамильярность демонстрирует наличие близости, которой на самом деле нет. Я тогда подумал – как тонко…
Поежился. В кабинете было настолько холодно, что, казалось, еще чуть-чуть, и изо рта повалит пар.
– Ряд свидетелей утверждает, что вы угрожали убийством жертве в клубе.
Я молчал… Брошенные в запале слова могли теперь сыграть против меня. Но я не жалел, что выкрикнул их. Я ни за что не стал бы смотреть, как он оскорбляет мою жену. Жену, господи… Даже осознавая последствия.
Дверь в кабинет открылась. В проем заглянул тощий полицейский. Выглядел он довольно нелепо в огромной форменной фуражке. Она была едва ли не больше его самого.
– Кирилл Викторович, на минутку…
Следак вышел. А я, оставшись один, встал. И подошел к окну. Стараясь не смотреть на собственные вновь скованные наручниками руки. Притворяясь, что я свободен. И могу делать, что хочу. Погода за окном была довольно мерзкая. Резко потеплело. Снег почти сошел, впитался в землю, и только кое-где, там, куда сваливали расчищенный с дорожек, еще виднелись грязно-белые кучи.
Тем, кто будет рыть могилу для Игоря, повезло. Земля оттаяла…
Сколько прошло времени с тех пор, как следак ушел – не знаю. Может, его не было минуту, а может, несколько часов. Я как будто застыл в безвременье.
– Продолжим!
Он начал снова задавать мне вопросы. Те, на которые я уже отвечал. И вроде бы был все таким же вальяжным, но… Что-то в нем изменилось.
– Кирилл Викторович… - дверь снова открылась.
– Ну, что опять?
– Вам здесь звонят…
– Я же сказал! Что мне нужно закончить! Пусть за этого… - кивок в мою сторону, - хоть сам господь бог вписывается…
– Не знаю, как насчет бога,
– Какого…
Следак вскочил. Выхватил из рук дежурного трубку и снова выскочил за дверь. А я тихо засмеялся и уткнулся лбом в стол.
Сонька… Я не сомневался, что это она. Всех на уши поставила… Не прошло и… черт! Я действительно потерялся во времени.
– На выход!
– Что?
– На выход, говорю…
С меня сняли браслеты, а пока я тупил, разминая запястья, распахнули дверь. И прямо в ту же секунду в нее влетела…
– Соня!
– Ты в порядке? Они… они ничего тебе не сделали?
Она шарила по моей груди, спине руками… И с ужасом, едва скрывая плещущуюся на дне глаз панику, заглядывала мне в глаза. А я выдохнул. Ее аромат вдохнул и… выдохнул.
– Теперь да.
Я обнял Соню и зарылся носом в волосы.
– Пойдем отсюда скорей! Пожалуйста… Пойдем.
Я мог понять ее нетерпение. Мне и самому не хотелось здесь задерживаться. Мы вышли из кабинета, держась за руки. А там… толпа народу. Но первым, конечно, мне на глаза попался Сонин отец.
Вообще-то выход был в другом направлении. Но я резко изменил траекторию. Стремительно подошел, так что Соня едва успевала, и протянул руку. К черту, если он не пожмет…
Но мои сомнения не оправдались. На секунду наши взгляды встретились. А потом Гейман энергично встряхнул мою ладонь.
– Я не виновен.
– Я в курсе.
– Тем не менее, спасибо, что помогли.
– Береги мою дочь.
– Обещаю.
– На этом и сочтемся.
Фамильярность. А ведь это слово имеет и другое значение. Положительное… Так общаются по-настоящему близкие люди.
– София… есть минутка?
Соня оглянулась на звук и подошла к… если бы я интересовался мужчинами, сказал бы, что к самому красивому мужику из всех, что мне доводилось видеть. Я недоуменно нахмурился.
– Иди. Твоему освобождению не только я поспособствовал, - усмехнулся Гейман.
Все интереснее и интереснее. Я догнал Соню и вместе с ней и тем самым мужиком вышел из отделения. Налетел ветер. Подхватил полы Сонькиного пальто.
– Я знаю, что вы мне этого не поручали, но… В своей работе я привык полагаться на собственную интуицию, а она мне подсказывала, что нужно быть начеку. Поэтому я предпринял кое-какие шаги на свое усмотрение.
И вот вроде бы он говорил четко. И по существу. Но я все равно ничего не понимал. О чем и сказал Соне, которая почему-то все сильней нервничала.
– Наверное, я должна вас представить. Тимур Белый – владелец предприятия, которому я поручила навести о тебе справки, когда… когда…
Когда еще сомневалась во мне. Это я понял. Не то чтобы мне понравилась мысль о том, что за мной шпионили, я решил, что обдумаю это как-нибудь потом. А пока нам всем нужно было сосредоточиться на другом.