Все, что пожелаю
Шрифт:
— Прошу прощения, мадемуазель, сорвалось с языка. Старые обиды надо забывать. Сегодня мне следовало бы не думать ни о ком, кроме вас.
Девушка растерянно оглянулась, но Брейден уже исчез. И ей отчего-то показалось, что бал потерял свою привлекательность. Вероятно, она слишком ревностно ищет новых впечатлений, опасностей и авантюр, считая свою жизнь слишком унылой и тоскливой. Вне всякого сомнения, повстречайся ей на самом деле человек, не слишком ладивший с законами и правилами, вряд ли Анжи нашла бы его столь уж привлекательным. Но пока этого
— Мадемуазель, вы находите танец Эжени интригующим? Вопрос Делакруа вернул Анжелу к действительности, и девушка досадливо поморщилась. Неужели ее лицо настолько выразительно?
— О нет, — пренебрежительно бросила она, — женщине неприлично и унизительно выставлять себя напоказ подобным образом.
— Вы, конечно, правы. И должно быть, шокированы этим небольшим развлечением. Но здесь, в Новом Орлеане, мы привыкли к такого рода представлениям. Пойдемте, я провожу вас к матушке. Видите, она возвращается вместе с месье Гравье и губернатором Уормотом.
Направляясь в другой конец зала, Анжи не смогла устоять перед искушением обернуться и посмотреть, присоединился ли к Эжени ее неотразимый любовник. Но ни той ни другого уже не было видно. Они наверняка сейчас вместе, и Анжи никогда больше его не увидит, что, возможно, к лучшему. Но все же легкое непонятное разочарование сверлило сердце. Как жаль, что это волнующее видение так быстро исчезло!
Странно обескураженная, она пожаловалась на головную боль, и Миньон, хоть и нахмурилась, все же разрешила дочери вернуться к себе.
— Проводить тебя, Анжелика?
— Нет, не хочу отнимать тебя у таких очаровательных джентльменов. Ничего со мной не случится, мама. Бетт даст мне отвар от головной боли и поможет лечь.
— Ну хорошо. Вероятно, всему виной чрезмерное возбуждение после такого долгого путешествия. Тебе следует отдохнуть.
Мужчины выразили сожаление столь внезапной болезнью и надежды на быстрое выздоровление. Анжи с величайшим облегчением покинула душный зал с его давящей жарой. В широких коридорах оказалось прохладнее, и девушка быстро спустилась вниз, на первый этаж, где находилась ее спальня, но остановилась у широко открытой двери, ведущей на веранду, откуда дул свежий ветерок. Повинуясь внезапному порыву, она переступила порог, вышла в сад, остановилась у беседки, увитой цветущими лианами, и вдохнула нежное благоухание. В центре сада возвышался фонтан: изо рта огромной каменной рыбы в широкую чашу лилась вода.
Приблизившись к фонтану, девушка залюбовалась игрой света на прозрачных струях. Висевший на стене фонарь отбрасывал причудливые отблески на окружающий пейзаж. Из бального зала доносились едва слышные аккорды шопеновского ноктюрна, которому аккомпанировали трели маленькой ночной птички, примостившейся среди листьев, затенявших беседку. Вечерние тени окутали девушку синеватым покрывалом. Впервые с той минуты, как судно подошло к пристани, ее охватило чувство умиротворенности, словно родина наконец-то признала и приветствовала ее.
И когда музыканты заиграли популярную мелодию, Анжи тихо запела, вдруг вспомнив слова сентиментальной баллады:
Когда черты любимого лица
Вдруг растворятся в памяти моей…
Птичка, словно поняв, что творится на душе у девушки, вторила ей, и обе безмерно наслаждались необычным дуэтом. Но тут музыка смолкла, и крылатая певунья с громким чириканьем упорхнула из сада, оставив Анжи в одиночестве. Несколько минут она молчаливо прислушивалась к журчанию воды, падавшей с верхнего яруса на нижний, тихо радуясь своей свободе.
За беседкой, у дальней стены, стояла скамейка из кованого железа, и девушка уселась, тщательно расправив юбки, чтобы не смять оборку. Занятая собой, она ничего не замечала вокруг, а когда подняла глаза, замерла от страха: из темноты появилась чья-то высокая фигура и ступила в полосу света. Анжи закричала бы, но горло намертво перехватило. Только сейчас она узнала человека, потревожившего ее уединение.
Джейк Брейден…
Глава 5
— Сэр! Вам следовало бы дать знать о своем присутствии…
— И лишиться столь очаровательного концерта?
Он подошел ближе, и девушка затаила дыхание, потрясенная собственной реакцией на его внезапное появление. Сердце больно колотилось о ребра, а руки тряслись так, что она поспешно спрятала их в складки юбки.
Джейк навис над ней, показавшись при мутном свечении луны куда более зловещим, чем в людном бальном зале. Анжи с трудом различала черты смуглого лица, на котором сверкали обрамленные длинными ресницами львиные глаза под косо поставленными бровями. Эти глаза пристально смотрели на нее. Откровенно. Дерзко.
Анжи негодующе выпрямилась и, вздернув подбородок, встала.
— Думаю, будет лучше, если вы немедленно удалитесь, сэр.
— Мне так не кажется, — возразил он и коварно усмехнулся, услышав негодующий возглас. — Жаль разочаровывать вас, мадам. Очевидно, что вы привыкли любым способом добиваться своего.
— А мне очевидно, что передо мной грубый варвар!
— Если предполагаете, будто подобная отповедь должна превратить меня в вашу послушную комнатную собачку вроде Анри Делакруа, вас ждет второе жестокое разочарование за вечер, — саркастически сообщил Джейк. Совсем не тот вежливый тон, каким с ней обычно говорили мужчины!
Анжи растерянно захлопала глазами. К тому же к злости примешивалось непонятное возбуждение, причину которого она никак не могла угадать, волнение, смущавшее ее, лишавшее способности ясно мыслить, наполнявшее предчувствием чего-то необыкновенного. Чего именно? И он еще смеет нагло пялиться на нее, как… Господи, совсем как на ту мулатку!
— Ошибаетесь, сэр. Вы не разочаровали меня. Просто укрепили мое мнение о вас как о невоспитанном хаме. Если вы не уйдете, значит, это сделаю я. Пожалуйста, посторонитесь и дайте пройти.