Все, что я желал
Шрифт:
Разумеется, так делать не полагалось, но Саут не имел ничего против. Виконт видел, с какой жадностью набрасывались матросы на черствый хлеб, и это его ничуть не смущало.
– Когда вы ели в последний раз? спросил он.
Индия съела кусочек сыра.
– Вчера. Кажется, это было яйцо всмятку. Возможно, у меня уже начиналась мигрень. Мне было трудно съесть даже такую малость. Меня затошнило.
– Вы очень деликатно выражаетесь.
Она покраснела.
– Прошу меня простить, милорд. Боюсь,
Саут нашел в корзинке яблоко и с хрустом впился в него зубами. Индия внимательно на него посмотрела и вдруг проговорила.
– Расскажите мне об Эмбермиде. Дом принадлежит вам?
– Нет, моему другу.
– Маркизу Истлину? Тому, что арендует ложу в театре?
– Нет, другому.
– Значит, этот друг лорд Нортхем? Он ведь тоже был тогда с вами в театре?
Саут кивнул.
– Значит, вы расспрашивали про нас.
– Если вам приятно так считать, милорд, я не возражаю.
Саут усмехнулся и сказал.
– Дом в Эмбермиде принадлежит мастеру Марчмену. Мы называем его Уэстом. Вероятно, вам хотелось бы узнать, почему мы его так прозвали? Обычно люди, не знакомые с Марчменом, проявляют к нему интерес Но дело в том, что не в наших правилах удовлетворять их любопытство на этот счет.
Индия кивнула:
– Да, я понимаю…
– Но иногда мы делаем исключения, с улыбкой сказал виконт. Видите ли, в свете считают, что существуют только Норт, Ист и Саут. Что же касается мистера Марчмена, то многие ошибочно полагают, что мы назвали его Уэстом просто ради соблюдения правил нашего клуба «Компас».
Не забывая о еде, Индия внимательно слушала. Саут же между тем продолжал:
– Мы познакомились в ХэмбрикХолле. В те далекие дни я был просто мистером Форрестером. Да, меня звали Мэттью Форрестер. То же самое было и с Нортхемом. Он получил свой титул гораздо позже меня, много лет спустя после того, как мы расстались с ХэмбрикХоллом. Истлин же отстоял от титула еще дальше. Однако мы поняли, что наши будущие титулы странным образом перекликаются с названиями сторон света, поэтому стали называть друг друга Саутом, Нортом и Истом. И назвали наше содружество клубом «Компас».
– А как же мистер Марчмен? спросила Индия.
Саутертон усмехнулся.
– Марчмен стоял ближе к титулу, чем любой из нас, но все же был далеко от него.
Индия нахмурилась.
– Вы, как я вижу, любите загадывать загадки. Подожди те, я сама ее разгадаю… Ваш друг мистер Марчмен старший сын… Виконта? Графа?
– Герцога, сказал Саут.
– Герцога?… А, понимаю… И как старший сын он, должно быть, уже имел какойто титул, когда вы учились в ХэмбрикХолле. А если нет, то это значит, что он незаконный отпрыск герцога.
– Совершенно верно, кивнул Саут.
– Для него это, наверное, очень тяжело, вполголоса
– Почему вы так думаете?
Она пожала плечами.
– Нелегко чувствовать себя незаконнорожденным.
– Да, конечно.
– А мальчики бывают очень жестоки друг к другу, продолжала Индия.
– И это верно, согласился Саут. Но случается, что они на всю жизнь становятся друзьями. Так было в случае с клубом «Компас».
– Он состоял только из четверых?
– Да. Только Норт, Саут, Ист и Уэст. Мы поклялись, что останемся друзьями на всю жизнь. А все остальное для нас не имело значения.
– А ваш клуб… Почему вы никого больше не приняли в него? спросила Индия. Почему вы так решили?
– Но ведь существуют только четыре стороны света. Виконт пожал плечами. По правде говоря, мы стали друзьями еще до того, как создали этот клуб. И дело не в том, что мы не допускали к себе посторонних, а в том, что остальные не допускали нас в свой круг.
– Но почему? спросила Индия. И почему вы держались в стороне от остальных и дружили только с этой троицей?
– Я уязвлен вашим непониманием, мисс Парр. Разве я не доказал вам остроты своего ума?
– Ну… раз уж дураков принимают в любом обществе, то и вас могли бы вытерпеть, возразила Индия.
Саут рассмеялся.
– Видите ли, никто не знал, как со мной общаться. Никто, кроме Марчмена, Хэмптона и Уитни. Впрочем, и они не знали. Зато они знали, что в моем обществе чертовски весело.
– Да, конечно, кивнула Индия. Я прекрасно их понимаю.
Саут хотел спросить, что она имела в виду, но тут же передумал. Он снова протянул Индии кувшин с элем. Затем приоткрыл дверцу экипажа и выбросил огрызок яблока. Струи дождя тотчас же окатили его руку.
– Хотите еще чегонибудь? спросил он, указывая на корзинку.
Индия кивнула и выбрала яблоко. Саут же допил эль, поставил кувшин на место и пристроил корзинку между двумя саквояжами.
– И всетаки есть неясность с мистером Марчменом, неожиданно проговорила Индия. Я не оченьто поняла, почему вы называете его Уэстом.
– Я думал, что уже объяснил вам. Отец Марчмена герцог Уэстфал.
Индия нахмурилась; ей казалось, что она забыла чтото важное.
– Что случилось? спросил виконт.
– Я не очень уверена, пробормотала Индия, но мне помнится, что миссис Гаррети говорила мне… Прижав к виску палец, она пыталась вспомнить слова своей костюмерши. Дада, якобы мистер Кент сообщил ей, что герцог Уэстфал умер.
Виконт помолчал, потом спросил:
– Умер? Когда?
– Вчера вечером. Она только это и сказала.
«В это время я готовился похитить Индию, подумал Саут. Даже если Уэст и послал мне записку, я едва ли получил бы ее, потому что наказал слугам не беспокоить меня».