Все дело в отваге
Шрифт:
Верят кумирам
Убогие люди,
Их души во мраке,
Ты выйди на свет…
Матвей вдруг понял, что нормальный человек такую околесицу нести не будет. С другой стороны, пели они дружно и в рифму. Любопытство взяло верх. Он прокрался через заросли кустов, оцарапавшись о колючки боярышника и жалея, что не надел даже штанов.
В очищенном мире
Печали не будет,
Мы избраны знаком
От высших планет.
– Посредник! – раздался на фоне заунывного песнопения мужской голос. – Разреши присоединиться к нам сестре
– Может, кино снимают? – подумал вслух Матвей.
Звуки раздавались совсем близко. Он приподнялся на цыпочки. Увиденное ошеломило. С десяток мужчин и женщин, одетых в белые рубахи и штаны, образовывали круг, в центре которого сидела на небольшом, голубого цвета, прямоугольном коврике молодая женщина. Волнистые, слегка отливающие медью волосы были распущены и спадали на плечи. Голова склонена. Левая рука уперлась в землю. Она будто бы плакала, повторяя слова странной песни.
А между тем поющие снова стали дружно хлопать в ладоши и, подпрыгивая поочередно то на одной, то на другой ноге, медленно двинулись по кругу. На краю поляны стояли два микроавтобуса.
Деревянные боги,
Убогие люди…
Матвей прошел еще немного вперед и присел за поваленным деревом.
Необычное песнопение продолжалось. У людей был странный, отсутствующий взгляд. Они были словно под гипнозом. Было в этой пляске что-то неестественное, внеземное и мистическое.
По спине Матвея пробежал неприятный холодок. Он поежился. Номера на одной машине были московские, на другой – Владимирской области.
«Какая-то секта, – подумал он. – А здесь, на границе двух областей, организовали совместное служение своему богу».
Сзади что-то хрустнуло.
«Наверное, Марта!» – подумал он, однако в тот же миг в голове словно что-то лопнуло, залив сознание ослепительно-белым светом.
Катя открыла глаза и тут же снова зажмурилась из-за подступившего к горлу тошнотворного кома. Голова кружилась так, словно она выпила бутылку водки.
«Неужели Татьяна обычная мошенница? – вяло подумала она. – Что за бумаги она совала мне? Чем снова напоила? Какая я растяпа! Ведь и так было ясно, что нечисто здесь все как-то. Надо было бежать, как только ее увидела».
Катя несколько раз глубоко вздохнула и снова открыла глаза. Огляделась. Как оказалось, она действительно сидела на заднем сиденье автомобиля. Только не было рядом никакой Татьяны. Справа и слева от нее были незнакомые парни.
– Что, кукла крашеная, очухалась? – сказал тот, что был слева. – Плохо небось?
– А с чего ей хорошо будет? – хохотнул подпиравший справа. – Ты будто не знаешь, сколько в нее тетя Лера влила.
Он был еще мощнее своего напарника.
«Странно, о какой Лере речь? – удивилась Катя. – И что она в меня вливала? Ну конечно же! – осенило ее. – Разве мошенники представляются своими настоящими именами? Татьяну зовут Лера! А вливала она в меня свой чай, в котором перед этим размешала какую-то
Катя посмотрела в окно. Мимо проносились многоэтажные дома, но она не могла понять, что это за район. Сознание вновь стало заволакивать каким-то молочным дымом. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.
«Что все это значит?» – свербел и не давал покоя один и тот же вопрос.
– Ты не гони, – сказал водителю сидевший слева парень. – Менты остановят – греха с этой сучкой не оберемся… Посмотри, на ней лица нет.
– Слышь, Корень, – заговорил водитель, – так давай во дворы заедем да забросим ее в багажник.
– Она там загнется, – возразил парень, которого назвали Корнем. – Смотри, белая вся.
«Может, меня везут насиловать? – отрешенно подумала Катя и удивилась своей апатии: – Господи, как я спокойно об этом думаю!»
– Скажите, что со мной? – с трудом выдавила она из себя.
– Кайфуешь, – раздался голос Корня.
В какой-то степени сознание вновь приобрело ясность, когда машина стала сбавлять ход и Катя по инерции повалилась вперед. Наконец они остановились. Раздался звук открываемых дверей и мужской голос снаружи:
– Как она?
– Прикинь, очухалась, – сказал Корень, уже выбравшись наружу. – Первый раз с подобным сталкиваюсь.
– Что, убежать пыталась?
– Да ты что, Рыбак? – удивленно воскликнул парень, который сидел справа от нее. – Куда ей в таком состоянии?
– Ладно, вытаскивай ее, – приказал Рыбак.
Катя почувствовала, как ее взяли за руку и потащили из машины. Она не сопротивлялась. Да и не могла. Лишь застонала.
Открыла глаза. Машина стояла на лесной дороге. Чуть впереди – два микроавтобуса. На обочине, в тени вековых сосен, смиренно опустив головы, – группа странно одетых мужчин и женщин.
Катю потащили к ним. Постепенно возвращалась способность думать. Она стала испытывать страх.
– Отпустите меня, – простонала молодая женщина.
Но тащивший ее под руку Корень лишь сильнее сжал своей лапищей предплечье.
Навстречу вышла женщина. На ней был длинный, без всякого рисунка сарафан из грубой, похожей на мешковину, ткани. Перед собой, на вытянутых руках, она несла точно такой же, аккуратно сложенный.
– Сестра, – остановившись в шаге от Кати, заговорила женщина торжественным тоном, – здесь ты должна избавиться от мирского одеяния, дьявольских игрушек и украшений.
– Раздевайся! – тряхнул ее Корень. – И цацки свои снимай!
Катя безропотно сняла кольца, сережки и кулон, которые тут же перекочевали в карман рубашки Корня. Потом стала расстегивать блузку. Ее не беспокоило присутствие мужчин. Когда на землю упали трусики, женщина протянула ей новую одежду. Вскоре, загрузившись в микроавтобус, они снова поехали по шоссе.
– Куда вы меня везете? – попыталась спросить она у женщины, назвавшейся Дарьей.
– В новую жизнь, – улыбнулась та.
– Но я не хочу… У меня мама…