Все дело в отваге
Шрифт:
– Зачем ты мне это говоришь? – ужаснулась Катя.
– Нравишься, вот и сказал, – пожал Данила плечами. – Да и почему не сказать? Здесь гении психиатрии работают. Думаешь, кем Дарья раньше была?.. То-то, – не дождавшись ответа, вздохнул он. – Врач-психиатр, кандидат наук Наталья Грибанова работала в закрытом психоневрологическом диспансере для преступников, у которых нелады с головой. Потом его закрыли. Оказалась на улице. На руках сын и больная мать. Можешь представить, с каким усердием она здесь деньги отрабатывает? Стоит только заикнуться о том, как ты ее за нос водишь, – и все. Через час не только наш разговор забудешь…
– Отпусти меня! – Катя неожиданно рухнула на колени и заплакала. – Я знаю, у меня отобрали фирму, дом и все остальное. Я не буду требовать вернуть это обратно. Просто уеду к маме. Правда!
– Твои близкие уже знают, что ты добровольно ушла в братство. – Данила опустился перед ней на корточки. Утирая слезы, нежно провел рукой сначала по одной щеке, потом по другой, обнял за плечи и вынудил встать. – Ты несколько раз звонила домой, рассказывала, как тебе здесь хорошо. На поселение приезжали журналисты. Многие из вас с ними встречались.
– Господи! – простонала сквозь слезы Катя.
– Тихо! – Он погладил ее по спине. – Нас могут услышать. Я прошу тебя, успокойся и веди себя так, чтобы не отличаться от остальных. Все будет хорошо, вот увидишь.
– Но… Если узнают, что ты… Что будет с тобой? – догадавшись, что Данила не будет выдавать ее, спросила Катя.
– Мы убежим отсюда вместе. – Он взял ее ладонями за щеки и заглянул в глаза: – Ты мне веришь?
– Почему ты решил помогать мне? – Катя отстранилась от Данилы.
– Не знаю. – Он вдруг смутился. – Хотя, конечно… да чего это я? Нравишься ты мне!
Она обхватила Данилу и прижалась к его груди.
– Я не знаю… я уже боюсь верить даже себе, – призналась она.
В объятиях Данилы Катя чувствовала себя защищенной.
– Не бойся, пойми, ты уже победила зависимость, а это самое главное…
На улице послышался звук колокола, созывающий всех к обеду. Этот звук вернул Катю в страшную реальность.
– Иди, – Данила тихонько подтолкнул ее к выходу. – Только ни на что не реагируй, веди себя так, будто ты под действием наркотика. И возьми посуду.
Катя кивнула, забрала со стола берестяной туесок, в котором стояли два глиняных горшочка, и пошла прочь.
Босые ступни приятно ласкала прогретая на солнце трава. Глядя себе под ноги, она шла рядом с «сестрами» и блаженно улыбалась.
Кто бы мог подумать, что в этом жутком месте у нее вдруг появится надежда и она обретет… Нет, Катя даже в мыслях боялась назвать это состояние души тем словом, которое определяет всю сущность и цель человеческого существования. Любовь – вот что лежит в основе смысла жизни и от чего берет свое начало все остальное. Желание человека достичь определенных высот, тщеславие, стремление к богатству, войны… В корне любого события прежде всего чувства. В конце концов, и человек, делающий историю, – тоже результат этого таинства.
Жители поселения собирались на околице. Здесь уже стояла запряженная в телегу лошадь. Люди улыбались друг другу, пропускали вперед себя. От этой учтивости и вежливости было противно. Катя принялась разглядывать повозку, на которой лежал огромный кусок мешковины. На нем стояли две кадушки, из которых полная женщина разливала деревянным черпаком борщ и накладывала овсяную кашу. Люди подходили, ставили на край телеги свои горшки, ждали, когда их наполнят, и смиренно отходили. Когда очередь дошла до Кати, она так же дождалась, когда женщина наполнит ее тару, составила ее в туесок и направилась домой.
Посадив на поезд Надежду Валерьевну, Матвей вернулся домой к Марте и рассказал ей о злоключениях несчастной женщины.
Они сидели на кухне и пили кофе.
– Значит, кульминацией вчерашних встреч со старухой у церкви и цыганкой в парке стала окровавленная девушка на балконе, – задумчиво проговорила Марта, взяла чашку и сделала глоток. – Знаешь, я хоть и не психиатр, но кое-что в этом понимаю…
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Матвей, вспомнив, как совсем недавно Марта уже говорила нечто подобное.
Было это по пути с озера, где они наткнулись на загадочного рыбака и его собаку Стрелку, которая неожиданно, прямо на глазах, по неизвестным причинам околела. Тогда, убежав от Матвея, Марта вскоре вернулась до смерти перепуганная и стала утверждать, будто видела двойника рыболова и точно такую же псину, только живую и невредимую. В тот день Матвея удивила реакция врача на банальную гибель животного. Он не сомневался, что Марте все показалось. Возможно, был мужчина с удочками и похожей собакой, а воспаленное воображение дорисовало детали.
– Я твой сарказм понимаю, – Марта смешно нахмурила брови. – А тебе не кажется странным, что уже второй раз в этой истории происходит похожий случай?
– Разве эти события что-то объединяет? – удивился Кораблев.
– Сам подумай, – Марта закатила глаза под потолок. – В обоих случаях очевидцы событий кажутся сумасшедшими. Кстати, мне, например, твой рассказ про людей в странной одежде, которые водили хоровод и распевали глупые песни, тоже показался странным.
– Знаешь, а ведь в этом что-то есть, – задумчиво проговорил Матвей, чувствуя, что девушка уловила нечто важное. – Неужели ты действительно видела двойников? Слушай, а если там просто близнецы были? – осенило его. – Они часто покупают одинаковые вещи и заводят одну и ту же породу собак. Это привычка с детства. Вспомни, мамы всегда покупают им одни и те же вещи…
– Значит, врал все это время, что поверил? – догадалась Марта. – И только сейчас допускаешь, что мы могли встретить близнецов?
– Нет, я с самого начала отнесся к твоему рассказу серьезно, – солгал Матвей. – Только ты была под впечатлением гибели Стрелки, да еще обо мне подумала бог весть что…
– С тобой все ясно, – надула девушка губки.
– Я допускал, что ты попросту увидела похожего человека и собаку. Тем более на рыбалку все сейчас одеваются примерно одинаково…
– Хватит оправдываться, – ее взгляд неожиданно стал мягче. – Неизвестно, что я бы на твоем месте подумала.