Все для будущей войны (Полигон - II)
Шрифт:
– Это все сложно, девчата. Конечно он мне моих демаршей не простит.
– Может все же не нужно было конфликтовать..., - неуверенно говорит Маша.
– Понимаешь, если мы эту работу успешно не закончим, то меня возможно и заклюют, но я уверен в успехе.
– Вообще то рискованное мероприятие, - замечает Мира.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только одно, позавчера Маша забыла закрыть один эксикатор... и оставила его на столе...
– А где он должен быть?
– В термостате
– Ну и что?
–
– Девчонки, не томите, что это значит?
– Мы сами не знаем. Под микроскопом выявились новые неизвестные нам колонии. По крайней мере, в каталогах их нет.
– Успели испытать на резине?
– Успели. Резину сожрали.
– Тогда... Что?
– Понимаешь, Андрюша, когда мы начинали эту работу, то усиленно кормили микробами мышей и кроликов. Тогда было все в порядке, крыски толстели, кролики жирели. И все же мы оставили нескольких контрольных зверюшек до настоящего дня.
– Правильно, так и надо делать.
– Может и правильно, но сегодня утром этим оставленным крысам было плохо...
Я оборачиваюсь и смотрю на них.
– Черт возьми, но вы говорили, что на человека эта зараза не действует...
– Теперь мы это боимся говорить.
– А причем здесь новые микробы?
– Они сожрали резину на семь секунд раньше, чем старые.
– Слушайте, девчонки, вы все говорите загадками. Я уже двадцать минут пытаюсь вытащить из вас основное. Что вы открыли, что так встревожены.
– Активность новых микробов выше, значит скорость заболевания зверюшек может увеличится. Мы уже четко опасаемся, что для людей контакт с нашими микробами весьма опасен и это скажется не сразу, а через некоторое время. Эти солдаты, которых прогнали через опасную зону по всей вероятности уже заболели.
– Так какой же микроб оказался на полигоне?
– Я считаю, что старый микроб попав в атмосферные условия сначала преобразовался в новые, а потом сдох. Военные попали именно в полосу новых микробов, почему активность разрушения на них противогазов и костюмов химзащиты была выше.
– А я этого не заметил.
Машины не доехали до самолетов. Весь асфальт и бетон взлетной полосы залит маслом. Вытекшее из под цилиндров шасси и гидравлических систем самолетов, оно еще не успело впитаться в почву и большими озерами, преградило путь транспорту. Гости вылезли из машин и Мирон Иванович повел их по траве к ближайшему пассажирскому самолету ТУ-134. Длинный корпус лежал брюхом на земле. Стекла кабины пилотов и иллюминаторы отсутствуют, дверь полуоткрыта.
– Вы видите серую пыль, - объясняет Мирон Иванович генералам и другим любопытным лицам.
– Это уже переработанная микробами резина. Посмотрите, ее особенно много у колес.
Гости идут к парку машин. У самолета осталась Маша, Мира и я. Маша одевает полиэтиленовые перчатки, отчаянно лезет под самолет и в пробирку собирает миниатюрной лопаточкой серую пыль.
– Осторожней, Маша, там много масла.
– Я вижу.
Она выползает из под днища.
– А у машин собирать будешь?
– Зачем? Так все ясно.
– Зато я ничего не понимаю. Чего вы там увидели?
– Андрюша, отходы по цвету похожи на те, которые мы получали в лаборатории... после последнего эксперимента.
– Неужели вы правы?
– Мы их исследуем..., только потом... скажем.
Я уже не стал ничего спрашивать, мне просто хотелось поверить, что солдаты, которые прошлись здесь после испытаний, может быть не пострадали...
Колонна машин объехала аэродром и прибыла на карантинную площадку, где отсиживалось воинское подразделение. Офицеры и солдаты уже переоделись, только что им подвезли ужин и все бодро уплетали гречневую кашу. Старший офицер отдал рапорт начальнику полигона. Все любуются молодцеватым видом наших воинов.
– Как видите, - вещает гостям Мирон Иванович, - все эти прогулки в зараженной зоне не отражаются на здоровье людей. Выводится из строя вся техника, а бойцы в полном порядке.
Все. Сегодня испытания закончены, мы возвращаемся обратно.
На следующий день мы должны отдыхать, но меня срочно потребовал к себе Мирон Иванович. В кабинете понуро сидят Мира и Маша.
– Садись, Андрей. Дело препоганое. Наши биологи чего то не доглядели и вот сегодня начались неприятности. Те ребята, что прошли вчера полигон почти все заболели желудками. Я только что звонил в госпиталь, там выясняют в чем дело...
– Я знаю в чем дело..., - пытается высказаться Мира.
– Лучше бы ты не знала, - прерывает ее главный.
– Я вызвал вас не для того, чтобы мы каялись и ахали, ах, что мы наделали... Вы были молодцами, сделали все, что могли и теперь будете продолжать эту тему и дальше. Надо закончить весь этап работ. Завтра вы засядете за отчеты и через два дня сдадите мне. Выводов прошу не делать...
– Как же так?
– удивляется Маша.
– Вот так.
– Разве нам ничего не будет?
– Мария, ты о чем? Каждый отрицательный результат, есть тоже результат. Если подтвердится, что ваш микроб уничтожает людей, да вам за это государственную премию дадут. У нас же теперь будет в руках оружие, которое не только уничтожает технику, но и выводит солдат противника.
– Пока оно вывело наших солдат. Толи еще будет, - бросаю реплику я.
– Ну это еще неизвестно. Может желудки у них заболели от недоброкачественной пищи. Так договорились, делаем отчет. А теперь не теряйте время, идите...