Всё еще люди
Шрифт:
— Можно покороче?
— Ты куда-то торопишься?
— История твоей жизни меня не очень интересует.
— Но тебе придется её выслушать. – Губы Сильвии расплылись в хищной улыбке, но она продолжила. — Принц был молод, красив. Ох, его серо-голубые глаза до сих пор стоят у меня перед глазами, такой выразительный взгляд. Чем-то похожи на твои.
Сильвия схватила меня за подбородок и всмотрелась в глаза.
— Да. Определенно что-то есть, – Сильвия достала из стола мундштук и закурила. — Принц был один. В сезон дождей искал ночлег и наш караван как раз проходил мимо Сайлоса. Отец был не самым великодушным человеком, но принял незнакомца. Тогда мы еще не знали,
Рассказывая эту историю, её лицо постоянно менялось, между бровей появлялись глубокие морщины и исчезали, она кусала губы и загубник мудштука, теребила волосы, закрывала глаза, словно представляла события.
— А теперь принц послал меня, чтобы восстановить поиски…
— Да. Сейчас это уже не ребенок. Сейчас ему… лет девятнадцать, наверное. Или около того.
Я терялся в сомнениях. Не было никаких причин верить ей, но и не верить тоже. Себастьян оставил уж слишком размытые указания, а точнее он не оставил никаких указаний, кроме места.
— Я не верю Ворам. Мне нужны доказательства.
Губы Сильвии растянулись в хитрой улыбке. Гильдия воров. Вот кто они. Другого объяснения я не нашел. Слишком многое указывало на это. Как минимум, только в этой комнате я насчитал пять гербов гильдии. Но не думаю, что они пытались это скрыть.
— Фелицио, покажи Артуру чем заплатил нам принц в прошлый раз. За сохранение тайны пришлось попросить соответствующую цену.
— Конечно, госпожа. Как скажете.
Фелицио с усилием встал со своего места и позвал меня рукой. Мы подошли к небольшому шкафу в самом дальнем углу каюты, и он открыл мне потайной люк. На внутренней стенке красовался выжженное знамя Принца - Львиная голова. Кристаллы всех цветов радуги располагались в хаотичном порядке, из них лилась энергия по небольшим трубкам и уходила дальше, в стены корабля. Раньше я видел только несколько цветов. Сам использовал голубые для оружия. Кристаллы изготавливались из алмазов, но все кимберлитовые трубки Империи были в руках дворца, и ни одному из предпринимателей не дозволялось приближаться к залежам этих драгоценных камней. Даже украсть их не представлялось возможным - так сильно охраняли эти месторождения. Благодаря Императрице алхимики получили такой мощный ресурс для своих чар.
— Принц был так любезен, что поставлял нам алмазы очень много лет, – Сильвия выдохнула в меня табачный дым в форме колечка.
— Мы зачаровываем Кристаллы в зависимости от того, что нам нужно получить. Во дворце вы должны были видеть подобное. Эта технология не новая, я лишь слегка видоизменил формулу.
— Я не слишком был вхож во дворец.
— Да? Ну что ж, — он вынул желтый из механизма, и время моментально продолжило свой ход.
Люди за окном каюты снова начали шуметь, двигаться, волны бились о борт, а ветер подгонял паруса.
— Теперь они нас видят и слышат? – я удивленно посмотрел на Фелицио.
— Нет. За это отвечает фиолетовый, но мы его стараемся даже лишний раз не двигать. Они видят только то, что мы тут стоим или ходим. Это иллюзия.
Я сразу вспомнил фиолетовые кристаллы в серьгах воришек. Так вот что это было за наваждение, из-за которого они то возникали, то исчезали перед глазами.
— Трубки образовывают контуры. Для каждой задачи - свой Кристалл. Желтый – останавливает время, голубой, думаю ты знаешь – используется в пистолетах и ружьях. Фиолетовый - создает что-то вроде альтернативного пространства.
— И всё это вам поставлял принц?
— Только алмазы. Отец не знал всей ценности этих камушков, но благодаря Фелицио наш клан обрел то, чего мы были многие годы лишены - власть и силу. Ресурсы важны, но нет ничего сильнее чем человеческий разум. Он безграничен и способен творить чудеса из всего, что доступно под рукой. Мой отец не понимал этого.
— Вы состояли в Гильдии Алхимиков? – я обратился к толстяку..
— Это всё в прошлом.
Упоминание Гильдии не обрадовало капитана. В его прошлом, видимо, произошло что-то, отчего его либо оттуда выгнали или он сбежал сам. Это читалось на лице – боль от воспоминаний. Такое выражение лица я часто вижу в зеркале.
— Разве стали бы мы показывать тебе всё это, не будь мы на одной стороне, Артур?
Сильвия, наконец, отвела взор от моря и снова пронзила меня взглядом. Лицо её оказалось в тени, а глаза так и продолжали светиться своим почти неестественным цветом. Таких глаз я ни у кого не видел прежде.
— Допустим, я вам поверил.
— Знаешь, Артур, мне абсолютно всё равно веришь ты мне или нет. В данном деле, так уж и быть, по старой дружбе, согласилась услужить, но на моих условиях.
— Чего и следовало ожидать от воров. И какие же у тебя условия?
— Ты принесешь мне клятву верности.
— Ты - ведьма?!
Я вскочил со своего места, но ощутил как чья-то рука в кожаной перчатке тяжело легла на плечо и усадила меня назад. Обернулся – это была Анна. Она одарила меня холодным взглядом почти черных глаз, в свободной руке она держала кинжал. От этого всего мне стало ужасно не по себе. Её лицо начало плыть перед глазами, а рука продолжала сжимать плечо до боли. Казалось, через мгновение моя ключица треснет под её натиском.
Сильвия подошла ближе и забрала кинжал из рук Анны. Блондинка обхватила меня сзади уже двумя руками, отчего я не могу пошевелиться. Я попытался оттолкнуться ногами от пола, но стул будто бы был к нему прибит.
— Не подходи ко мне, женщина.
— Всё пройдет быстро. Тебе даже не нужно ничего делать.
Сильвия резко разрезала рубашку у меня на руке, освобождая плоть и полоснула кинжалом. Я замычал, сдерживая боль. Капли крови капали на пол, словно стрелки часов отбивают мои последние минуты. Тоже самое Сильвия проделала и со своей рукой, окропляя белую рубашку алыми пятнами, а затем скрепила наши руки в замок.
— Моя кровь - твоя кровь. Ты служишь мне, а я – тебе. У нас одна цель и один путь. Пока бьются наши сердца, клятва нерушима. Hit et nunc. Anima ad animam.
Я почувствовал, как кровь Сильвии потекла в мои вены, и как моя кровь стремиться слиться с её телом. Клятва была скреплена. И Анна меня отпустила. Я ощутил легкость в теле, даже воодушевление, прилив сил. Кровь Сильвии бурлила в венах и придавала желания жить. По телу разливалось тепло, схожее с тем, что мать дарила, обнимая меня в детстве. Но все эти чувства меркли на фоне того, как я был зол на эту женщину и на всю эту ситуацию.
Рана на руке как по щелчку исчезла, только кровавые лужицы и порванная ткань напоминали о совершенном ритуале.