Все Грани Мира
Шрифт:
— Обещаю, что вечером, — продолжала Суальда, — я исправлю свой недосмотр.
Представив, какой тогда будет ужин, я чуть не застонал.
Некоторое время мы ели молча. Все блюда были изумительно вкусными, и мне приходилось сдерживать себя, чтобы не объесться да ещё оставить место для обещанного десерта.
— Суальда, — наконец произнесла Инна, — ты неправильно поняла меня. Я спрашивала, почему ты говоришь о Мэтре «правил», а не «правит».
— Потому что он уже не правит, госпожа.
— Он умер?
— Этого я не говорила.
— Так он жив?
— И этого
„…!!!…?!…!…!!!“ — мысленно выругался я.
Инна бросила на меня сердитый взгляд, но ничего мне не сказала, а продолжила расспрашивать Суальду:
— В любом случае, Мэтр уже не верховный король?
— Этого я не говорила, госпожа, — повторила Суальда фразу, от которой меня уже начинало трясти. — Никто не лишал Мэтра титула верховного короля, а сам он от него не отрекался.
„Чума на твою голову!“ — подумала Инна, вслед за мной начиная терять терпение.
— Но должен же кто-то править вместо короля. Регент, например.
— Вот-вот! — почему-то обрадовалась Суальда, как будто её вывели из крайне затруднительного положения. — Регент. Великий инквизитор, его высокопревосходительство Ференц Карой.
„Ого! Великий инквизитор! Небось, здешний последователь Торквемады [8] . Ференц Кар… ой! Влад, ты слышал?“
„Да, да, действительно,“ — взволнованно отозвался я, тотчас вспомнив, как Леопольд говорил, что ученика Мэтра зовут Ференц. — „Так ты думаешь, что…“
8
Торквемада, Томас (ок. 1420-98), с 80-х гг. глава испанской инквизиции (великий инквизитор).
„Ясное дело! Я не верю, что это простое совпадение.“
„Я тоже. Всё сходится: этот Ференц был учеником Мэтра, а теперь стал его преемником.“
„И ещё одно,“ — добавила Инна. — „Карой — слово, бесспорно, венгерского происхождения, а тот Ференц, по утверждению кота, мадьяр.“
„Ну что ж, в таком случае, идентичность Ференца, ученика Мэтра, и Ференца Кароя можно считать доказанной… или установленной. Подумать только — регент, великий инквизитор! А мы собирались искать его в Киеве…“
— Стало быть, — произнёс я вслух. — Теперь Кэр-Магни принадлежит регенту?
Суальда отрицательно покачала головой:
— Нет, мой господин.
— А кому же?
— Это зависит от вас.
— От нас?
— Разумеется, милостивые господа. Ведь у вас есть кот?
— Ну, есть… („Чёрт возьми! Шагу нельзя ступить без Леопольда…“) А что?
— Кот здесь имеет большое значение, мой господин. Если, конечно, это тот самый кот. Можно узнать, как его зовут?
— Леопольд.
— Он обыкновенный кот?
— Ну, не совсем обыкновенный, он какой-то редкой породы. Очень похож на сиамского, но не сиамский, а… как бы это сказать…
„Думаю, можно сказать прямо,“ — заметила Инна. — „У меня такое подозрение, что здесь уникальные способности Леопольда ни у кого не вызовут сердечного приступа.“
И закончила вместо меня:
— Он
— И принадлежит вам?
— Ну… Скажем так: он считает нас своими хозяевами, а мы против этого не возражаем.
— Значит, вы — господин Владислав и госпожа Инна?
— Так оно и есть, — ответил я, немного удивлённый. — Но как вы узнали?
— Сегодня утром, — вмешался в разговор Шако, — мы нашли на кухне четверых котят…
— Молчи! — перебила его Суальда. — Ступай за десертом.
Мальчик скорбно вздохнул, жалобно посмотрел на нас и вышел из комнаты.
„Бедный ребёнок,“ — сочувственно подумала Инна. — „Эта старая фурия терроризирует его.“
„Отнюдь,“ — возразил я. — „Просто, по её мнению, он должен молчать, когда говорят старшие.“ — И я вновь обратился к служанке:
— Суальда, это правда?
— О котятах, мой господин? Чистая правда. Один из них оказался самцом и уже мог разговаривать. Он сказал мне…
— Вот это да! — воскликнул я. — Он говорит по-вашему?
— Да, господин. И очень неплохо для такого маленького котёнка.
„Чудеса да и только… Инна!“
„Ох, я уже ничему не удивляюсь. Многовато чудес для одного дня…“
— И что он сказал? — спросил я у Суальды.
— Что зовут его Базом, — отвечала она. — Что остальные котята — его сёстры. Что их отец — Леопольд, мать — Лаура, а хозяев зовут Владислав и Инна. Тогда я осмотрела весь дом и нашла вас в этой спальне. Я догадалась, что вы и есть те самые господин Владислав и госпожа Инна, но не стала беспокоить вас. Решила, пока вы спите, ещё раз проверить, всё ли готово к встрече новых хозяев.
При этих словах Инна поперхнулась. А мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы проглотить кусок мяса, который внезапно застрял у меня в горле.
— Хозяев?! — поражённо прошептала Инна.
Я же просто уставился в Суальду обалделым взглядом.
А служанка, приняв внушительный вид, торжественно произнесла:
— Ваши светлости! Кэр-Магни и весь наш край рады приветствовать своих новых повелителей, графа и графиню Ланс-Оэли.
Инна крупно ошибалась, когда говорила, что её уже ничто не удивит…
Вот так сразу привыкнуть к мысли, что ни с того ни с сего мы стали владельцами этой шикарной усадьбы и правителями целого графства, было трудновато — и вряд ли бы кто-нибудь поверил мне, если бы я стал утверждать обратное. Однако приятное известие тем и отличается от неприятного, что воспринимается легче и в него охотнее верится. Впрочем, принимать слова Суальды только на веру нам не пришлось: вечером того же дня она показала нам завещание верховного короля, где чёрным по белому было написано, цитирую: «Графство Ланс-Оэли со всем принадлежащим ему, включая Кэр-Магни и всё находящееся в нём, после прекращения моего земного существования переходит во владение того лица (или группы лиц), кого кот Леопольд Лансоэльский, прежде принадлежавший мне, без угроз и принуждения признает своим новым хозяином». Завещание было подписано просто и без претензий: «Деметриос, король».