Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
— Значит, они вели двойную игру и рассказали тебе, — сказал Фарадин. — Они мне ничего этого не рассказали, — ответила Джессика. — Данкан прав — они меня надули, — и кивнула самой себе. Классическая акция замедленного действия по традиционному образцу Сестер — правдоподобная история, легко проглатываемая, поскольку соответствует тому, во что можешь поверить относительно их мотивов. Но они хотели убрать Джессику с дороги подпорченную Сестру, которая однажды их подвела.
Тайканик подошел к Фарадину:
— Милорд, эти двое слишком опасны, чтобы…
— Погоди немного, Тайк, — ответил Фарадин. — Здесь есть планы внутри планов, — он повернулся лицом к Джессике. — У нас есть основания полагать, что Алия может предложить себя мне в невесты.
Айдахо непроизвольно дернулся, сдержал себя. Из его левого запястья, рассеченного шигавиром, закапала кровь.
Джессика позволила себе лишь широко открыть глаза в качестве короткого ответа. Она, знавшая первого Лито как любовника, отца ее детей, наперсника и друга, видела теперь, как присущий ему холодный расчет просачивается сквозь метания Богомерзости.
— Ты примешь это предложение? — спросил Айдахо.
— Оно рассматривается.
— Данкан, я велела тебе молчать, — сказала Джессика. И обратилась к Фарадину. — Ценой ее будут две незначительные смерти — нас двоих.
— Мы подозревали предательство, — сказал Фарадин. — Разве не твой сын сказал, что «предательство взращивает предательство??
— Бене Джессерит рвется взять под контроль и Атридесов и Коррино, сказала Джессика. — Разве это не ясно?
— Мы играем теперь с идеей принять ваше предложение, леди Джессика, но Данкана Айдахо следует отослать назад, к любящей жене.
«Боль — это функция нервов», — напомнил себе Айдахо. «Боль приходит, как в глаза входит свет. Усилие происходит из мускулов, а не из нервов». Это было то, что зазубривали ментаты при выучке, и Айдахо произнес это от начала до конца на одном дыхании, изогнул правое запястье и рассек его шигавиром.
Тайканик кинулся к креслу, разомкнул замок, убирая путы, призывая во весь голос врачебную помощь. И сразу же — из дверей, скрытых в панелях стен, — густой толпой сбежались помощники.
?Всегда Данкан был немножко с придурью», — подумала Джессика.
Фарадин с секунду внимательно смотрел на Джессику, пока врачи занимались Данканом.
— Я не сказал, что собираюсь принять его Алию.
— Он не поэтому разрезал себе запястье, — сказала Джессика.
— Да? Я думал, он просто пошевельнулся.
— Ты не настолько глуп, — возразила Джессика. — Перестань со мной притворяться.
Фарадин улыбнулся.
— Я отлично понимаю, что Алия меня уничтожит. Никто, даже Бене Джессерит, не вправе рассчитывать, что я приму ее предложение.
Джессика смерила Фарадина пристальным взглядом. Каков он из себя, молодой отпрыск Дома Коррино? Дурака он изображает не слишком хорошо. И опять она припомнила слова Лито, что она получит интересного ученика. И, по словам Айдахо, этого же хотел и Проповедник. Хотелось бы ей встретиться с этим Проповедником.
— Ты вышлешь Вэнсику в изгнание? — спросила Джессика.
— Вроде бы разумная сделка, — ответил Фарадин.
Джессика взглянула на Айдахо. Врачи с ним закончили. Теперь в обтекаемом кресле его удерживали менее опасные путы.
— Ментатам следует остерегаться абсолютностей, — сказала она.
— Я устал, — ответил Айдахо. — Ты даже не представляешь, как я устал.
— Даже верность в конце концов изнашивается, если ее чересчур эксплуатируют, — сказал Фарадин.
И опять Джессика кинула на него взвешивающий взгляд.
Фарадин, заметив это, подумал: «Со временем она узнает меня наверняка, и это может быть ценным. Моя собственная отступница Бене Джессерит! Единственное, что имел ее сын из того, чего не имею я. Пусть только мельком увидит меня сейчас. Остальное она сможет увидеть потом».
— Честный обмен, — сказал Фарадин. — Я принимаю ваше предложение на ваших условиях, — он сделал знак немому у стены, щелкнув пальцами. Немой кивнул. Фарадин наклонился к системе управления креслом и освободил Джессику.
— Милорд, вы уверены? — спросил Тайканик.
— Разве это не то, что мы обсуждали? — вопросом на вопрос ответил Фарадин.
— Да, но…
Фарадин хмыкнул и обратился к Джессике:
— Тайканик не доверяет моим источникам. Но из книг и катушек учишься лишь тому, что то-то и то-то может быть сделано. Действительное обучение требует, чтобы ты сделал это на деле.
Джессика задумалась над этим, вставая из кресла. Мысли ее вернулись к сигналам руки Фарадина. Его боевой язык настолько был в стиле Атридесов! Это указывало на тщательный анализ. Кто-то здесь сознательно подражал Атридесам.
— Ты, конечно, захочешь, чтобы я обучила тебя так, как учат в Бене Джессерит? — спросила Джессика.
Фарадин ликующе ей улыбнулся.
— Именно то предложение, перед которым я не могу устоять, — сказал он.
Глава 31
Пароль был сообщен мне человеком, умершим в темницах Арракина. Видишь ли, это там я получил это кольцо в виде черепахи. За городом был САК, где меня спрятали мятежники. Пароль? О, с тех пор он менялся множество раз. Был он: «Настойчивость». А отзыв: «Черепаха». Они и вывели меня оттуда живым. Вот почему я ношу это кольцо: оно мне служит напоминанием.
Тагир Мохандис.
Беседы с другом.
Лито был далеко в песках, когда услышал, как сзади к нему приближаются червь, привлеченный тампером и запахом спайсовой пыли, которого Лито рассеял вокруг мертвых тигров. Хорошая примета в начале их плана — чаще всего черви бывали очень редкими в эти местах. Червь не то что был важен позарез, но очень в помощь. Ганиме не понадобится объяснять исчезновение тела.