Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
— Многие из них — хорошие, — сказал Туек.
— А где ближайшая Преподобная Мать? — спросила Шиэна.
— В посольстве Ордена, здесь, в Кине, — ответил Туек.
— Ты ее знаешь?
— Много Преподобных Матерей в Оплоте Бене Джессерит, — сказал он.
— Что такое Оплот?
— Это то, как они называют свой дом здесь.
— Какая-то одна Преподобная Мать должна быть старшей. Ты знаешь, какая?
— Я знал ее предшественницу, Тамалан, но эта — новенькая. Она только что прибыла. Ее зовут Одраде.
— Какое смешное имя.
Туек и сам так думал, но вслух сказал:
— Один из историков говорил мне, что это видоизменение имени Атридес. Шиэна задумалась над этим. Атридесы. Это была семья, из которой произошел на свет Шайтан. До Атридесов здесь были только Свободные и Шаи-Хулуд. Устная История, которую народ сохранял, несмотря на все запреты жречества, содержала перечень родословных самых значительных семей Ракиса. В своей деревне Шиэна не раз слышала эти имена по вечерам.
«Муад Диб родил Тирана».
«А Тиран родил Шайтана».
Шиэне не хотелось спорить и доказывать правду Туеку. Да и вид у него сегодня усталый. Она просто сказала:
— Приведи мне эту Преподобную Мать Одраде.
Кипуна подняла руку ко рту — скрыть торжество злорадной улыбки.
Туек в полном ужасе отпрянул. Как мог он повиноваться такому требованию? Даже ракианское жречество не может повелевать Вене Джессерит! И что, если Орден ему откажет? Может ли он предложить дар меланжа? Это могло бы стать признаком слабости! Преподобные Матери могли начать торговаться! На свете тяжело сыскать более прижимистых торгашей, чем холодноглазые Преподобные Матери Ордена. Эта новенькая, Одраде, выглядит, как раз одной из худших.
Все эти мысли промелькнули в уме Туека в одно мгновение.
Вмешалась Каниа, предоставив Туеку нужную подсказку.
— Может быть, приглашение Шиэны могла бы передать Кипуна, — сказала Каниа.
Туек метнул взгляд на юную жрицу-послушницу. Да! Многие подозревали (и Каниа явно среди них), что Кипуна — шпионка Бене Джессерит. Разумеется, каждый на Ракисе шпионил за каждым. Туек изобразил самую любезную улыбку и кивнул Кипуне.
— Ты знаешь кого-нибудь из Преподобных Матерей, Кипуна?
— Некоторые из них мне известны, мой Владыка Верховный Жрец, ответила Кипуна.
?По крайней мере она все еще проявляет надлежащее почтение!?
— Превосходно, — сказал Туек. — Не была бы ты столь добра, передать это небесное приглашение Шиэны в посольство Ордена?
— Я постараюсь из всех моих ничтожных сил, мой Владыка Верховный Жрец.
— Я уверен, что ты постараешься!
Кипуна начала горделиво поворачиваться к Шиэне, осознание успеха нарастало в ней. До смешного легко было, используя технику Ордена, спровоцировать это желание Шиэны. Кипуна улыбнулась и открыла рот, чтобы заговорить. Движение на парапете, приблизительно в сорока метрах позади Шиэны, привлекло внимание Кипуны. Что-то там блеснуло в солнечном свете. Что-то маленькое и…
Со сдавленным криком Кипуна схватила Шиэну, откинула ее потрясенному Туеку и крикнула:
— Бегите!
После этого Кипуна метнулась по направлению к быстрому яркому пятнышку — крохотному самонаводчику, за которым тянулась длинная шигавировая нить.
В свои молодые годы Туек играл в лапту. Он инстинктивно поймал Шиэну, а потом осознал опасность. Повернувшись с извивающейся и протестующей девочкой в руках, Туек кинулся к открытой двери башенной лестницы. Он услышал, как дверь захлопнулась за ним, и быстрые шаги Кании у него за спиной.
— Что это? Что это? — крича, Шиэна молотила кулачками по груди Туека. — То, Шиэна, то! — Туек задержался на первой лестничной площадке.
Отсюда в сердцевину здания вели и спусковой желоб, и суспензорный спуск. Каниа остановилась рядом с Туеком. Она запыхалась, в тесном пространстве ее дыхание звучало тяжело и громко.
— Это убило Кипуну и двух твоих охранников, — выдохнула Каниа.
– Разрезало их! Я видела. Боже, сохрани нас!
Ум Туека был в смятении. И спусковой желоб, и система суспензорного прыжкового спуска — закрытые трубчатые пространства, ведущие сквозь башни, их легко перекрыть. Нападение на крыше могло быть только частью обширного замысла.
— Отпусти меня! — настаивала Шиэна. — Что происходит?
Туек поставил ее на пол, но продолжал крепко держать за руку. Он наклонился к ней:
— Шиэна, дорогая, кто-то пытался поранить вас.
Рот Шиэны изобразил безмолвное «О», затем:
— Они убили Кипуну?
Туек поглядел на дверь крыши. Не орнитоптер ли ему слышится? Стирос! Заговорщики так легко могут увести трех уязвимых людей в пустыню!
Каниа обрела дыхание.
— Я слышу топот, — сказала она. — Не следует ли нам бежать отсюда?
— Мы спустимся вниз по лестнице! — сказал Туек.
— Но…
— Делай, как я говорю!
Крепко держа Шиэну за руку, Туек повел ее вниз, на следующую лестничную площадку. В добавление к спусковому желобу и суспензорному устройству, эта лестничная площадка имела еще и дверь в широкий извивающийся холл. Всего лишь несколько коротких шагов — и там вход в апартаменты Шиэны. Прежде — собственные апартаменты Туека. И опять он заколебался.
— Что-то происходит на крыше, — прошептала Каниа.
Туек поглядел на испуганно примолкшую девочку. Ее ручка вспотела.
Да, на крыше происходило какое-то смятение — крики, шипение огнеметов, топот беготни. Дверь крыши, скрытая теперь от их глаз, громко распахнулась, и это все решило для Туека. Он быстро отворил двери в холл и кинулся туда, попав прямо в плотно сформированный клин облаченных в черное женщин. С каким же пустым чувством поражения Туек узнал женщину, стоявшую в острие этого клина: Одраде!
Кто-то выхватил у него Шиэну и запихнул ее внутрь плотно стоявших черных фигур. Ни Туек, ни Каниа не успели запротестовать, как им крепко зажали рты. Другие руки притиснули их к двери холла. Несколько черных фигур вышли через дверь и направились вверх по лестнице.