Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
— Так что вы и я — станем товарищами.
Тег точно следовал инструкциям по пробуждению, сохраняя достоинство и повелительные интонации башара.
— Я не особенно-то заинтересован, чтобы стать твоим товарищем, — он устремил испытующий взгляд на лицо Данкана. — Я думаю, вполне возможно, когда-нибудь ты станешь башаром — ты сделан из нужного теста. Но я к тому времени уже давным-давно буду мертв. — Ты товарищ только башарам?
— Патрин был моим товарищем, а он никогда не поднимался выше командира отряда.
Данкан поглядел в пустую чашку, а затем на Тега.
— Почему ты не закажешь себе что-нибудь выпить? Ты ведь тут тоже как следует поработал.
«Умный вопрос». Не следует недооценивать этого юнца. Он знает, что совместная трапеза — один самых древних ритуалов Союза.
— Запаха твоего питья мне достаточно, — ответил Тег. — Старые воспоминания. Мне они в данный момент не нужны.
— Зачем же тоща ты спустился сюда?
Вот оно — и надежда, и страх, — юношеский голос предательски дрогнул. Он хочет, чтобы Тег сказал что-то особенное.
— Мне нужно тщательно оценить, насколько удаются тебе эти упражнения, — сказал Тег. — Мне необходимо было спуститься сюда и взглянуть на тебя.
— Почему так тщательно?
?Надежда и страх!» Как раз время направить разговор в нужное русло:
— Я никогда прежде не обучал гхолу.
Гхола. Это слово как бы висело между ними среди кухонных запахов, с удалением которых фильтры глоуба не справлялись.
Гхола! Это слово сдобрено пряностью спайса, которым пахло от пустой чашки Данкана. Данкан наклонился вперед, ничего не говоря. Выражение его лица стало жадным. На память Тегу пришло наблюдение Лусиллы: «Он знает, как пользоваться молчанием».
Когда стало ясно, что Тег не станет развивать эту простую мысль, Данкан с разочарованным видом опять откинулся к стене. Левый угол его рта поник, у него стал обиженно-раздраженный вид. Все концентрировалось внутри, как тому и следовало.
— Ты спустился сюда не для того, чтобы побыть одному, — сказал Тег.
– Ты спустился сюда, чтобы спрятаться. Ты все еще прячешься, и думаешь, что никто никогда тебя не найдет.
Данкан поднес руку ко рту. Это был тот условно-бессознательный жест, которого все время ожидал Тег. Инструкции на этот момент были ясными: «Гхола хочет, чтобы его исходная память была пробуждена и ужасно этого боится. Это главный барьер, который необходимо преодолеть».
— Убери руку ото рта! — приказал Тег. Данкан уронил руку, будто обжегшись. Он уставился на Тега, как попавшее в ловушку животное.
«Говори правду, — предупреждали Тега инструкции. — В этот момент, когда все чувства полыхают, гхола будет видеть прямо в твоем сердце».
— Я хочу, чтобы ты знал, — сказал Тег. — То, что мне приказал Орден сделать с тобой, для меня весьма неприятно.
Данкан словно бы съежился, уйдя в себя.
— Что они приказали тебе сделать?
— Умения, которые мне было приказано тебе передать, неполны.
— ПОЧЕМУ?
— Частично это касается интеллектуальной подготовки. В этом отношении ты доведен до уровня командира полка?
— Лучше, чем Патрин?
— С чего ты должен быть лучше, чем Патрин?
— Разве он не был твоим товарищем?
— Да.
— Да, ты говорил, что он не поднимался выше командира отряда!
— Патрин был способен полностью принять на себя командование целыми многопланетными силами. Он был магом и волшебником тактики, чью мудрость я использовал во многих случаях.
— Но ты говорил, что он никогда…
— Это был его собственный выбор. Низкий чин придавал ему тот оттенок заурядности, который мы оба находили полезным.
— Командир полка? — голос Данкана был лишь немногим громче шепота. Он уставился на крышку стола.
— Ты понимаешь, в чем заключаются твои функции, ты запальчив, но с опытом это обычно сглаживается. И твое умение владеть оружием превосходно для твоего возраста.
Глядя на Тега, Данкан спросил:
— Что насчет моего возраста, сэр?
Точно так, как предостерегали инструкции: «Гхола будет кружить вокруг главной темы. „Что насчет моего возраста?“ То есть, сколько лет по-настоящему гхоле??
Холодным обвиняющим голосом Тег сказал:
— Ты хочешь знать возраст гхолы, почему просто так не спросишь об этом?
— Ка… каков этот возраст, сэр?
Этот юношеский голос был до того подавлено-несчастным, что Тег почувствовал, как слезы подступают к глазам. И об этом его тоже предупреждали. «Не проявлять слишком много сострадания!» Тег скрыл этот миг, откашлявшись. Он сказал:
— Это вопрос, на который только ты можешь ответить.
Инструкции были недвусмысленными: «Обращать все это на него! Держать сосредоточенным на самом себе. Эмоциональная боль очень важна для процесса, не меньше, чем физическая».
Глубокий вздох вырвался у Данкана, сотрясая его. Он плотно закрыл глаза. Когда Тег только уселся напротив него за стол, Данкан подумал: «Не наступил ли момент? Что он теперь будет делать?» Но обвиняющий тон Тега, словесные нападки были совершенно неожиданными. А теперь Тег говорил покровительственным голосом.
«Он покровительствует мне!?
Айдахо закипел гневом. Неужели Тег считает его таким болваном, которого можно поставить только на самый заурядный уровень командования? «Одним лишь голосом и отношением можно порабощать волю другого». Однако же Данкан ощутил что-то другое за этим покровительственным тоном: пластальное ядрышко, которого не раскусишь. Целостность… целенаправленность. Данкан заметил и проступившие слезы и скрывающий их жест.
Открыв глаза и глядя прямо на Тега, Данкан сказал: