Все, кроме чести

Василевский Артур

Роман, пока его друг бросал тяжелые обвинения, пристально смотрел на вельможу и видел, как тот становится все более пунцовым от гнева. Когда визор смолк, Рагнемод отступил на шаг и выпалил:

— Да как ты смеешь, ничтожный чародеишка, обвинять меня в подобной чуши?! Меня — верного слугу короля, его преданного пса?..

Неподдельное негодование сквозило в каждой черточке лица казначея, но маги чувствовали — это лишь умелая игра. Они стояли — внешне спокойные, но собранные, готовые в любой момент выхватить оружие и защитить свою жизнь и честь.

Впрочем, хозяин, побушевав

с минуту, театрально вскинул руку, указывая в сторону выхода:

— Вон отсюда, презренные! И чтоб духу вашего здесь больше не было! Я немедленно пожалуюсь на вас королю, и пусть он накажет моих обидчиков за подлую клевету.

Маги ухмыльнулись, потом развернулись и, почти чеканя шаг, двинулись на выход. Ничего другого и не оставалось. Свою задачу они выполнили — теперь нужно было ждать результатов.

Они нарочито медленно пересекли двор, беспрепятственно миновали привратника, а когда очутились за пределами усадьбы, остановились и посмотрели друг на друга.

В душе каждый из них желал, чтобы догадки насчет вины казначея оказались верными. Обоим был симпатичен настоящий воитель и государственный муж Карл Мартелл. Что касаемо Гунтара… Если Мартин был для них как старший брат, то граф вполне тянул на отца — пусть строгого и даже сурового, но заботливого и снисходительного. Это будет жестоким ударом, если выяснится, что в центре заговора стоит кто-то из них.

3

Маги, не сговариваясь, двинули в сторону близлежащего парка. В этот час он был безлюден, что играло на руку сыщикам. Не доходя до расположенного в самом центре парка пруда шагов тридцать, они остановились на лужайке, осмотрелись — вроде никого. С трех сторон их окружали густые заросли кустов. Нападения можно было ожидать именно оттуда, если, конечно, враг отреагирует быстро и под рукой у него окажется достаточное количество злодеев для расправы над докучливыми ищейками.

Прошло с четверть часа. Они по-прежнему топтались на одном месте, изредка перебрасываясь короткими фразами. Если вскорости ничего не случится, они отправятся домой — не вечность же тут торчать…

Неожиданно Антон почувствовал, как в мозгу вспыхнул сигнал тревоги. Вот оно, началось!..

Он локтем толкнул соратника в бок, давая знать, чтоб приготовился. Маги встали спина к спине, мягко потянули оружие из ножен. Холодная сталь тускло блеснула при свете пасмурного дня.

И тут хлынул дождь.

Антон вполголоса выругался: дерьмо собачье! Холодная проточная вода смывает любую магию, в том числе и защитную. Ливень обрушился каскадами воды, забираясь под латы, превращая одежду в мокрые тряпки. Внутреннее чутье стало сбоить: четкие до этого образы и ощущения превратились в размытые тени и неясные отголоски. Теперь приходилось полагаться лишь на обычные органы восприятия да на собственные физические силы. И еще этот — амулет ведуна — молчит, зараза, никакого от него проку!

Внезапно, перекрывая шум ливня, хищно засвистели стрелы. Визоры даже не успели испугаться — так быстро все произошло. С десяток выпущенных стрел и болтов залпом хлестнули по мокнущей парочке, но… достигнув цели, вдруг разом вспыхнули и с треском рассыпались

в прах. И ничего от металла и дерева не осталось — лишь сноп искр и окалины на мокрой траве.

Столетов собрал остатки магической энергии, напряг зрение и увидел еле различимый контур силового поля, в форме светло-фиолетового кокона окутывающего магов. И одновременно почувствовал тепло, исходящее от спрятанного за пазухой хрустального шара Волузиана.

Он просунул под доспехи свободную руку, достал амулет. Шарик сиял ослепительно-белым светом. Так вот, значит, как он работает: при малейшей опасности талисман мгновенно выстраивает вокруг его владельцев непробиваемую защиту. Интересно, а если вороги набросятся…

Додумать Антон не успел, ибо убийцы и впрямь кинулись на них с оружием наголо. С полдюжины головорезов, вооруженных мечами и палицами, устремились к своим жертвам, подбежали вплотную, замахнулись в яростном порыве разрубить ненавистных магов на куски, размозжить им черепа, под которыми скрывались чересчур пытливые мозги… Молодые люди невольно вскинули клинки вверх, защищаясь, но это не понадобилось. Едва оружие противника соприкоснулось с невидимой сферой, как раздалось знакомое шипение и треск, сопровождаемое искрами и вспышками. Нападающие с криками боли выпустили из обожженных рук оплавленные раскаленные обломки — все, что осталось от вражьих клинков и булав. Этого хватило, чтобы атака захлебнулась, а сами атакующие в страхе попятились.

С минуту неприятель шестью парами выпученных глаз обалдело пялился на оставшихся невредимыми магов. Когда, наконец, до них дошло, разбойнички кинулись врассыпную, но не успели сделать и нескольких шагов, как попали прямо в руки вооруженных лейдов, незаметно окруживших поляну со всех сторон.

Визоры увидели среди подоспевших стражей приметную фигуру Гунтара и облегченно вздохнули. Вовремя, ваша светлость!

Антон поднял голову к небу и послал благодарение всем высшим силам, которые спасли их сегодня, — в лице правильного ведуна и его чудо-шара. Потом опустил взгляд на грешную землю и заметил, что ушкуйников уже успели повязать, поставив в ряд на колени.

Парни переглянулись, обменялись ухмылками и хлопнули друг друга по ладоням.

В этот момент граф поманил их к себе. Убрав оружие, маги подошли к пленным.

— Попробуй ты, — бросил Антону начальник, кивая на избитых понурых головорезов.

Дождь к тому времени успел стихнуть, поэтому Столетов почувствовал себя значительно увереннее. Он шагнул к крайнему справа разбойнику, сосредоточился, напряг волю и легко проник в его сознание.

— Говори, подлец! — грубо потребовал маг.

В глазах допрашиваемого плеснулся страх. Разбитые в кровь губы задрожали, и наемник жалобно пробормотал:

— Не губите, светлейшие господа! Я лишь простой исполнитель, раб своего господина.

— Кто тебя нанял? — ледяным тоном поинтересовался граф.

Тот задрожал еще сильнее.

— Г-гэ… г-гу, — заикаясь, начал канючить пленник, потом кое-как справился с испугом и сумел выговорить: — Г-господин казначей… Рагнемод, на него я работаю. Он и послал умертвить г-господ м-ма-гов…