Все мертвые обретут покой
Шрифт:
Больше ничего, заслуживающего внимания в доме Кэтрин не нашлось. Перед уходом я снял трубку ее телефона и нажал кнопку повторного набора. Послышались гудки, и вслед за этим раздался голос:
— Канцелярия шерифа округа Хейвен. Здравствуйте.
Я повесил трубку, затем набрал номер знакомого парня из телефонной компании. Через пять минут он выдал мне список местных звонков, прошедших с пятницы по субботу. Их было всего три, и к этому делу они не относились: заказ на доставку из китайского ресторана, звонок в прачечную и по поводу информации об идущих в кинотеатрах фильмах.
Местная
Я набрал номер приемной и попросил соединить меня с шерифом.
Мне сообщили, что шерифа Грейнджера нет на месте. Тогда я поинтересовался, кто его замещает. Как выяснилось, помощник шерифа Элвин Мартин также отсутствовал: он уехал на происшествие. Дежурный не знал, когда вернется шеф. По его тону я сделал вывод, что шериф не за сигаретами отлучился. В ответ на просьбу назвать себя, я поблагодарил и повесил трубку.
Что-то серьезное заставило Кэтрин Деметр искать встречи именно с шерифом ее родного города вместо того, чтобы обратиться в полицию Нью-Йорка. Если нет других зацепок, мне придется ехать в Хейвен. Но прежде я решил нанести визит «шалуну Фрэнки» — доктору Форбсу.
Глава 8
Я вышел из такси на Третьей авеню и купил в гастрономе немного дорогой клубники с ананасами, затем отправился к зданию банка «Ситикорп», чтобы перекусить в людном месте. Мне нравились линии этого сооружения и его необычная крыша, наклоненная под углом. Этот комплекс принадлежал к немногим современным постройкам, где творческая мысль коснулась и внутреннего оформления: на пространстве семиэтажного крытого портика зеленели деревья и кустарники: заполнены народом были магазины и рестораны, а горстка верующих молча застыла среди тишины скромной церкви.
В двух кварталах от этого места в здании с дымчатыми стеклянными панелями постройки 70-х годов располагался — по крайней мере, пока — шикарный офис «шалуна Фрэнки». Лифт доставил меня на нужный этаж, и я вошел в приемную, где молоденькая хорошенькая брюнетка что-то печатала на компьютере. Она оторвалась от работы и одарила меня лучезарной улыбкой. Я улыбнулся в ответ, но усердствовать особенно не стал.
— Доктор Форбс свободен? — поинтересовался я.
— Вы записаны к нему?
— Я не пациент. Мы с Фрэнком давно знаем друг друга. Скажите, что его пришел повидать Чарли Паркер.
Ее улыбка слегка потускнела, но она позвонила в кабинет Фрэнка и передала ему послание. Я заметил, что ответ заставил ее немного побледнеть, но в остальном она держалась молодцом.
— Боюсь, что доктор Форбс не сможет
— Он вам так и сказал?
— Не совсем, — вспыхнула она.
— Вы работаете здесь недавно?
— Да, первую неделю.
— Фрэнк сам вас выбрал?
— Д-да, — удивилась она.
— Ищите другую работу. Он извращенец, и скоро его карьере конец.
Я прошел в кабинет мимо ошеломленной девушки, оставив ее переваривать мои слова. Никого из пациентов в кабинете не оказалось, только милейший доктор листал за столом какие-то бумаги. Мое появление, судя по его виду, не очень обрадовало Форбса: тонкие усики закрутились от неприязни, как черные червяки, а от ушей красная волна поднялась к высокому выпуклому лбу и затерялась среди черных и жестких, как проволока, волос. Он был высокого роста и в хорошей форме. Пожалуй, выглядел он очень неплохо, но внешность бывает обманчива. Искать в «шалуне Фрэнки» хорошее — что воду решетом носить. Если он вам протягивает доллар, то, прежде чем деньги окажутся у вас в бумажнике, с них краска облезет.
— Убирайся к черту, Паркер! Если ты забыл, я тебе напомню, что тебе теперь не все позволено. Ты больше не полицейский, и от этого полиция только выиграла, — он потянулся к кнопке внутренней связи, но секретарь уже появилась в дверях.
— Вызови полицию, Марси, а еще лучше позвони моему адвокату. Передай ему, что я собираюсь подать заявление о нарушении спокойствия.
— Говорят, Фрэнк, ты ему задал много работы, — как бы между прочим, заметил я, усаживаясь в кожаное кресло напротив его стола. — А еще я слышал, что Мейбаум и Лок занимаются иском некой дамы, которой очень не повезло, и она заполучила интересную болезнь. Я в прошлом с ними пересекался, и могу сказать, что ребята они шустрые. Сижу вот и думаю, стоит ли шепнуть им об Элизабет Гордон? Ты помнишь Лиззи Гордон, Фрэнк?
Фрэнк инстинктивно оглянулся на окно и отодвинулся от него.
— Все в порядке, Марси, никуда звонить не нужно, — он кивнул секретарше, и было видно, что ему не по себе. Дверь за моей спиной тихо закрылась. — Что тебе нужно?
— У тебя есть пациентка Кэтрин Деметр?
— Брось, Паркер, ты же знаешь, что обсуждать своих пациентов я не могу. И даже если бы мог, тебе бы я ни черта не рассказал.
— Фрэнк, из всех, известных мне психиатров, хуже тебя нет. Я бы тебе и собаку лечить не доверил: вдруг бы тебе захотелось ее трахнуть. Так что свои разговоры об этике прибереги для судьи. Эта девушка, скорее всего, попала в беду, и мне нужно обязательно ее найти. Если ты откажешься мне помочь, пеняй на себя. Я мигом свяжусь с Мейбаумом и Локом.
Фрэнк вовсю старался изобразить борьбу с совестью, но у него это неважно получалось. Чтобы добраться до его совести, потребовалась бы крепкая лопата и разрешение на эксгумацию.
— Она вчера не пришла на прием. И потом не позвонила.
— С чем она к тебе обратилась?
— В основном инволюционная депрессия. Это отклонение характерно для людей среднего и более старшего возраста. По крайней мере, таким случай представлялся... сначала.
— А потом?
— Паркер, это же конфиденциальная информация. Даже у меня есть принципы.