Все монархи мира. Западная Европа

Рыжов Константин Владиславович

Первый успех был достигнут в войне с Данией. Конфликт разгорелся после того как датский рейхстаг принял новую конституцию, действительную как для Дании, так и для немецкоязычного герцогства Шлезвигского, после чего Шлезвиг должен был окончательно слиться с Данией. Вильгельм и австрийский император Франц Иосиф потребовали отмены датской конституции в немецких герцогствах, а получив отказ, объявили Дании войну. 1 февраля 1864 г. прусские и австрийские войска заняли Шлезвиг. Слабая датская армия, отброшенная со своих позиций, поспешила эвакуироваться на острова. К середине мая весь полуостров до Лимфьорда находился в руках немцев. Летом началось завоевание островов. В начале августа датский король запросил мира, который был подписан 30 октября. Шлезвиг, Голштиния (Гольштейн) и Лауэнбург были уступлены Данией победителям.

Эта война послужила прологом к новой – на этот раз между Пруссией и Австрией. Дружественные отношения между двумя великими державами испортились после того, как стало ясно желание Бисмарка и Вильгельма присоединить Шлезвиг и Голштинию к Пруссии. Франц Иосиф громко протестовал против такого поворота событий. В ответ началось демонстративное сближение между Пруссией и Италией. Обмен нотами с Австрией принимал все более резкий характер. В середине июня 1866 г. начались военные действия. Не только немецкие правительства, но и общественное мнение в самой Пруссии было против этой братоубийственной войны. Сам Вильгельм, по его словам, решился на неё с «тяжёлым сердцем». Однако успех прусского оружия превзошел все ожидания. Уже 3 июля австрийская армия была разбита в ожесточённой битве при Садовой. Этим сражением решилась судьба не только Австрии, но и целой Германии. В один день Пруссия на глазах всей Европы выросла в могущественную военную державу. Не мудрено, что у победителя закружилась голова. Вильгельм желал, чтобы прусская армия вступила в Вену; он требовал крупных территориальных приобретений. Хладнокровному Бисмарку стоило больших трудов умерить его воинственное настроение. Он настоял на очень умеренных условиях мира: Австрия была исключена из Германского союза, Венеция присоединилась к Италии, Ганновер, Нассау, Гессен-Касель, Франкфурт, Шлезвиг и Голштиния отошли к Пруссии. Через месяц Вильгельм торжественно въехал в Берлин. От враждебного настроения оппозиции не осталось даже воспоминаний. Толпа приветствовала короля шумными изъявлениями восторга. С этого времени его популярность уже не знала границ. Палата огромным большинством вотировала все правительственные проекты и давала все просимые кредиты.

Одним из важных следствий австро-прусской войны было образование Северогерманского союза, в который наряду с Пруссией входило ещё около 30 г.осударств. Все они, согласно конституции, принятой в 1867 г., образовали единую территорию с общими для всех законами и учреждениями. Внешняя и военная политика союза была фактически передана в руки прусского короля, который объявлялся его президентом. С южно-германскими государствами вскоре был заключен таможенный и военный договор. Эти шаги ясно показывали, что Германия быстро идет к своему объединению под главенством Пруссии. Наполеон III более других был встревожен образованием у границ его государства могущественной военной империи. Французские и прусские интересы то и дело сталкивались по разным вопросам. Однако окончательный разрыв наступил в июле 1870 г. в связи с испанскими делами. Узнав, что король Вильгельм разрешил князю Леопольду Гогенцоллерну занять испанский престол (о чем его просили кортесы), Наполеон резко потребовал у прусского правительства отзыва кандидатуры своего принца. Вильгельм, который вовсе не хотел тогда войны, посоветовал Леопольду отказаться от предложения кортесов. Наполеон не удовлетворился этим и резко потребовал от Вильгельма дать обязательства «и в будущем не допускать кандидатуры Гогенцоллерна». Эта нота показалась старому королю (да и всем пруссакам) крайне оскорбительной. Сам Вильгельм гордо игнорировал дерзость императора, но Бисмарк дал от его имени желчный и едкий отказ. Раздосадованный Наполеон объявил Пруссии войну. Это было большой ошибкой с его стороны, так как перед лицом всей Европы французы оказались в роли нападавшей и неправой стороны. Немецкая нация была охвачена небывалым патриотическим подъемом. Последние препятствия, мешавшие объединению Германии, пали в эти дни под напором неистового национального воодушевления. Государи не только Северного, но и Южного союзов объявили себя на стороне Пруссии.

Преклонные годы не помешали Вильгельму принять личное участие в наступлении своей армии. Успех пруссаков на этот раз превзошел все ожидания. Одна победа следовала за другой, и ровно через месяц после начала военных действий значительная часть французской армии была, точно железным кольцом, окружена немецкими войсками под Седаном и капитулировала. Сам Наполеон сдался Вильгельму в плен. К чести прусского короля, он, при виде поверженного врага, не испытал злорадных чувств, а выразил только сострадание к нему, как к человеку, испытавшему жестокую превратность судьбы. Вильгельм писал жене: «Я не могу передать, что я перечувствовал, припоминая, как три года назад я видел императора на вершине его могущества». Но с падением империи не закончилась война. Французы, охваченные патриотизмом, героически защищали свою землю, однако не могли уже переломить ход войны. Прусская армия быстро подступила к Парижу и начала осаду французской столицы. В октябре капитулировал Мец. Между тем Вильгельм завел переговоры с южно-германски ми государями об их вступлении в Северный союз. В ноябре в Версале переговоры были приведены к желанному концу. Северный союз перестал существовать, уступив место единому германскому союзу. В декабре баварский король предложил восстановить Немецкую империю и немецкое императорское достоинство, уничтоженные в своё время Наполеоном. Предложение это было тотчас принято, и рейхстаг обратился к Вильгельму с просьбой принять императорскую корону. 18 января 1871 г. все немецкие князья собрались в зеркальной галерее Версаля, и здесь Вильгельм был провозглашен германским императором. Вскоре после этого Париж капитулировал, и начались мирные переговоры. 2 марта был заключен Парижский договор – тяжёлый и унизительный для Франции. Приграничные территории Эльзас и Лотарингия отошли к Германии. Побежденные должны были уплатить 5 миллиардов контрибуции. Это был звездный час для императора Вильгельма. Он возвратился в Берлин как триумфатор, сопровождаемый повсеместными изъявлениями восторга и любви, какие очень редко выпадали на долю какого-либо государя.

В последующие годы, когда Германия вернулась к мирной жизни, горячие симпатии подданных несколько поугасли. Прусское господство, поначалу принятое с таким энтузиазмом, стало казаться весьма обременительным для немцев. Упорная борьба между императором и имперским рейхстагом за дальнейшее расширение конституционных прав стала едва ли не главным явлением германской политической жизни К ней вскоре прибавилась новая опасность – со стороны быстро оформившегося рабочего социалистического движения. Угроза с этой стороны стала ощущаться особенно остро после того, как летом 1878 г. было совершено покушение на жизнь императора. Тогда Бисмарку удалось провести через рейхстаг печально знаменитый «закон против социалистов». На основании этого закона закрылось множество газет и обществ, часто очень далеких от социализма. Это не могло не вызвать возмущения со стороны левых сил, но император до самой смерти продолжал считать принятие закона «всемирно-историческим» актом, который должен был обуздать врага, угрожавшего «гибелью всему государственному порядку».

Третьим важным моментом политической жизни Германии при Вильгельме стала борьба с католической церковью. После объединения Германии в рейхстаге появилось много депутатов-католиков из южно-германских областей. Вскоре они объединились в партию, боровшуюся против прусского господства в Германии. Почувствовав угрозу с этой стороны, Бисмарк поспешил выбить почву из-под ног у клерикалов проведением нескольких радикальных законов против католической церкви. Школы были отделены от церкви, введен гражданский брак, изгнаны иезуиты, многие епископы низложены, сосланы или оказались в тюрьме. Но меры эти только раздражили католическое население. К счастью, смерть неистового папы Пия IX позволила обеим сторонам сделать шаги к примирению.

Вильгельм II

Король Пруссии и император Германии в 1888-1918 гг. Сын Фридриха III и Виктории Английской.

Ж.: 1) с 27 февр. 1881 г. Августа Виктория, дочь герцога Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургского Фридриха (род. 1858 г. ум. 1921 г.); 2) с 6 ноября 1922 г. Термина, дочь Генриха XXII Ройсского (род. 1887 г. ум. 1947 г.).

Род. 27 янв. 1859 г. ум. 4 июня 1941 г.

Вильгельм родился в январе 1859 г. в берлинском дворце наследного принца. Родителями его были Фридрих Вильгельм Прусский и восемнадцатилетняя принцесса Виктория. Роды оказались очень тяжёлыми, и посвященные всерьез говорили о том, что принц вообще чудом остался жив. Он появился на свет с многочисленными родовыми травмами, последствия которых сказывались затем в течение многих лет. В левой руке произошел разрыв нервов, связывавших плечевое сплетение со спинным мозгом. Она была значительно короче правой, атрофировалась и не действовала. Кроме того, в течение нескольких лет из-за врожденной кривошеи Вильгельм должен был носить «машинку для поддержания головы», пока родители и врачи не решились на операцию, исправившую этот недостаток. Можно предположить, что новорожденный получил также лёгкое повреждение головного мозга. Отмечено, что такого рода патологии ведут обычно к раздражительности, импульсивности, неумению концентрировать внимание и неустойчивому поведению. Все эти недостатки проявились у Вильгельма уже в раннем детстве. Гордая принцесса Виктория очень страдала из-за физической и духовной неполноценности сына. Она мечтала вырастить из него замечательного государственного деятеля, «второго Фридриха Великого», и страшно раздражалась от того, что Вильгельм с трудом усваивает даже обычную школьную программу. Мать жаловалась на его верхоглядство и лень в учебе, душевную холодность и высокомерие. Эта вообще-то очень умная женщина просто не в состоянии была смириться с тем, что поставленная ею цель на самом деле не соответствует возможностям её сына. Принц постоянно видел разочарование матери и в ответ пытался утвердить собственное «я» через бунт. Его детство и юность были отмечены постоянными ссорами с родителями. Он возмущался их холодностью, несправедливостью, незаслуженными упреками и платил той же монетой – отсутствием любви и презрением. Характер Вильгельма с самого начала был очень неровный. Физически слабый и нескладный, принц постоянно старался показать свою силу. Внутренне робкий и неуверенный в себе, он держался вызывающе и самоуверенно. Отсюда происходили его любовь к позе, его явное бахвальство, его неудержимое пустословие, так раздражавшее всех нормальных людей. Наставник будущего императора Хинштетер постоянно сетовал на невнимательность, лень и «фарисейский» характер своего подопечного, а также на его «эгоизм, достигший почти кристаллической твердости». По всеобщему мнению, Вильгельм был «трудный, очень трудный» ребёнок. Когда ему исполнилось пятнадцать лет, Виктория, по совету Хинцпетера, поставила над сыном «беспримерный эксперимент», отдав наследника прусского престола в открытую гимназию в Касселе, где тот учился вместе с сыновьями обычных бюргеров. Принц вставал в пять утра и до занятий в гимназии, которые начинались в семь, должен был час заниматься с Хинцпетером. Наряду с домашними занятиями, с которыми он едва справлялся, Вильгельм получал уроки верховой езды, фехтования и рисования. Кроме того, преподаватели гимназии по вечерам проводили с ним дополнительные занятия по своим предметам Тяжелый день, расписанный буквально по минутам, заканчивался в десять вечера, когда принц, совершенно обессиленный, падал в постель. Он закончил гимназию с оценкой «хорошо», но его леность в учебе продолжала приводить родителей в отчаяние. «Он от природы ужасный бездельник и тунеядец, он ничего не читает, разве что идиотские истории… – жаловалась мать в 1877 г. – Я боюсь, что его сердце совсем не-воспитано». Она писала, что у Вильгельма нет «скромности, доброты, доброжелательности, уважения к другим людям, способности забывать о себе, смирения», и желала, чтобы удалось «сломить его эгоизм и его душевную холодность». На других людей Вильгельм производил сложное, неоднозначное впечатление. Болтливый, напыщенный и тщеславный, он был от природы груб и нетактичен, но, при желании, мог быть очень любезен и доброжелателен.

Осенью того же года принц приступил к занятиям в Боннском университете, а с 1879 г. начал проходить военную службу в Потсдаме. В это время ещё у всех на памяти были замечательные победы, одержанные при Садовой и Седане. Как и все пруссаки, Вильгельм гордился прусской армией и прусской боевой выучкой. Прежде всего и больше всего он хотел быть блестящим прусским офицером, а только потом всем остальным Несмотря на то, что он не мог владеть левой рукой, Вильгельм после упорных и мужественных упражнений преодолел этот недостаток и сделался блестящим, ловким кавалеристом. В 1885 г. он получил чин полковника, в 1888 г. был произведен в генералы и в том же году унаследовал после скоропостижной смерти отца германский престол.

Вскоре после коронации Вильгельма его мать, вдовствующая императрица, написала: «Я скорблю о Германии, теперь она станет другой. Наш сын молод, ослеплен, одержим. Он изберет ложный путь и позволит дурным людям склонить себя на дурные дела». Лучше, чем кто-либо другой, она знала, что Вильгельм не имеет ни соответствующих знаний, ни личных качеств для того, чтобы быть правителем такой великой и могущественной страны, как Германия. Но и для других этот изъян недолго оставался тайной. Тинцпетер заметил в 1889 г. об императоре: «Он совершенно не приучен к труду. Всевозможные развлечения в обществе военных, путешествия и охота для него превыше всего. Он читает мало… Сам почти ничего не пишет, не считая пометок на полях отчетов». Неопытность нового государя постоянно давала себя знать в поступках, делах и речах, но он компенсировал её самоуверенностью и неистребимым апломбом. Как никакой другой монарх того времени, Вильгельм верил, что он – государь милостью Божьей, и держал себя соответствующим образом. На одном из банкетов в мае 1891 г. он заявил: «В стране есть лишь один господин – это я, и другого я не потерплю». Подобные высказывания он произносил часто и по разным поводам. Не мудрено, что при таких взглядах он не мог «сработаться» со старым канцлером Отто Бисмарком, привыкшим при его деде к почти неограниченной власти. Вильгельм относился к нему с внешним почтением, однако трения между императором и его канцлером постоянно усиливались. Наконец, в 1890 г. старик попросил отставки и немедленно получил её. С этого времени Вильгельм стал решительно вмешиваться во все сферы управления. «Он никому не даёт говорить, – писал начальник генерального штаба Вальдерзе, – высказывает собственное суждение и не терпит никаких возражений». Императора вообще выводило из себя любое противодействие его воле. В 1891 г., выступая перед новобранцами, Вильгельм обрушился с нападками на рабочее движение. При этом он объявил, что солдаты должны не задумываясь «убивать своих отцов и братьев», если получат такой приказ от императора. В том же духе было его выступление в Кенигсберге в 1894 г., когда император призвал к борьбе «за религию, нравственность и порядок» против подрывных партий. После того как «Законопроект о подрывных элементах» провалился в рейхстаге, Вильгельм воскликнул: «Теперь нам ничего не остается, кроме ружейного огня в первой инстанции и картечи во второй!» И действительно, во время забастовки трамвайщиков от императора пришла телеграмма: «Я рассчитываю, что при вмешательстве войск будет убито не менее 500 человек». Жестокую агрессивность Вильгельм демонстрировал и в других своих выступлениях. Так, в знаменитой «гуннской» речи, которую император произнес перед немецким экспедиционным корпусом, отправлявшимся в 1900 г. в Китай, он дал солдатам приказ вести себя «подобно гуннам»: «Если вы встретитесь с врагом, то для того, чтобы драться. Пощады не давать, пленных не брать. Тот, кто попадет в ваши руки, в вашей власти». Все эти речи, скандализировавшие общественное мнение в Германии и Европе, были причиной многих отставок и конституционных кризисов. Однако близкие к императору люди вскоре поняли, что за этими громовыми выступлениями, в сущности, нет ни продуманной политики, ни даже определенного политического намерения. Они были прежде всего воинственной позой, которую Вильгельм считал нужным принимать перед всем миром. ещё в 1890 г. Вальдерзе писал: «Его поступки определяются исключительно стремлением к популярности… Он буквально гонится за овациями, и ничего не доставляет ему такого удовольствия, как „ура“ ревущей толпы». Граф Цайдлиц-Трюцшлер в свою очередь писал об императоре: «Он ребёнок и останется ребёнком навсегда». Так оно и было на самом деле. Все, кто хорошо знал Вильгельма, в один голос утверждали, что он так никогда и не стал зрелым человеком. Он постоянно фантазировал, путал мечты и реальность, увлекался то одной идеей, то другой. Политика была для него игрой, которой он предавался с азартом и наслаждением, но не отдавая отчета о последствиях своих действий.