Все мы люди
Шрифт:
– Сэр?
Но Дортмундер не ответил. Он остался в прежней застывшей позе, его внимание на секунду привлекло знакомое лицо на эскалаторе, спускавшееся сверху вниз. Это было яркое, веселое, рождественское лицо, которое напоминало чем-то птичку. Дортмундер настолько растерялся, что ему даже не пришло в голову пока не поздно спрятать свое собственное лицо. Келп увидел его, Келп сиял огромной улыбкой, Келп приподнялся на цыпочки, чтобы помахать ему рукой.
– Сэр?
– Христос, – пробормотал Дортмундер.
Он посмотрел на девушку взглядом
– Ладно, – сказал Дортмундер. – Нy и черт с ним, все в порядке.
– Сэр?
– Я возьму эти чертовы духи.
Келп прокладывал свой путь через толпы людей: растерянных мужей, сопливых детей, погруженных в себя секретарей, семейных пар, хихикающих пар девочек-подростков, низких и коренастых женщин, несущих по девять сумок, стройных высоких женщин, легко несущих меха на своих плечах и солнечные очки с желтыми стеклами на голове – через все эти круговороты и течения в сезон подарков мегаполиса. Дортмундер, когда уже было слишком поздно, поднял плечо, пытаясь спрятать свое лицо, и протянул девушке три смятые десятидолларовые купюры.
– Дортмундер!
– Да, – ответил он.
– Какое совпадение! – возник Келп с полной сумкой и хитро продолжил. – Около часа назад я звонил к тебе домой, Мэй сказала, что не знает, где бы ты мог быть.
– Рождественские покупки, – ответил Дортмундер таким голосом, каким другой человек говорит «Очистка выгребной ямы».
Келп взглянул мельком на девушку, которая упаковывала новый пузырек духов в сложную небольшого размера упаковочную коробку. Он наклонилась ближе к Дортмундеру и спокойно спросил:
– Для кого ты покупаешь это? Мы ударим по одному из торговых центров на острове и получим доход с него.
– Для рождественского подарка? – Дортмундер покачал отрицательно головой. – Подарок на Рождество – это нечто особенное, это то, что ты покупаешь.
– Да? – Келп воспринял это как совершенно новую идею, заслуживающую дальнейшего размышления.
– Кроме этого, – продолжал Дортмундер, – у меня все еще есть деньги, полученные от Чонси. Семь тысяч долларов, вырученных с продажи драгоценностей и другого добра после неудачного ограбления, были разделены поровну между пятью участниками. Келп был очень удивлен:
– У тебя все еще есть деньги? Но это было больше месяца тому назад!
– Ну, я не большой транжира.
Вернулась девушка с покупкой Дортмундера и изменениями для него:
– Двадцать девять семьдесят, – сказал она, и бросила на его ладонь четвертак и монету в 5 центов.
– Вы сказали мне двадцать семь пятьдесят.
– Плюс налог.
– Вот дерьмо, – расстроился Дортмундер, засунул сдачу в карман, взял упаковку и отвернулся.
– И веселого Рождества Вам – пожелала девушка его спине.
– Послушай, – сказал Келп, когда они отошли от прилавка, – я должен поговорить с тобой, вот поэтому я и искал тебя. Здесь слишком многолюдно, может, пойдем домой?
Дортмундер подозрительно посмотрел на него.
– Никаких сомнительных дел, – произнес он.
– Ничего такого, – сказал Келп и забавно подчеркнул. – Я обещаю.
– Тогда хорошо.
Было почти шесть часов вечера, когда они вышли и направились к Геральд-сквер. На улице уже совсем стемнело, было относительно тепло, и слегка падал снег. Пробки на дорогах и толпы людей были везде.
– Холоднее чем в аду, – произнес Дортмундер.
– Это не холод, а влажность, – возразил Келп. – Промозглый воздух пробирает до костей.
Если температура опуститься ниже нуля, тогда воздух станет суше, и мы не так сильно будем ощущать холод.
Дортмундер посмотрел на него:
– С тобой произойдет все с точность наоборот, – заверил он его.
– Я просто говорю…
– Не надо. Где твоя машина?
– Я пока не знаю, – ответил Келп. – Подожди меня здесь. Я вернусь.
И он, шлепая по лужам грязи, ушел, неся свою сумку из Korvette магазина через плотную толпу людей и падающий снег. После того как Келп исчез из поля зрения, его слова рикошетом отразились в сознании Дортмундера. Вслух он пробормотал: «Он пока еще не знает?». Возникла мысль о побеге, но когда он подумал о возможных вариантах: стремительные потоки людей в метро, попытка поймать такси в Геральд-сквер в шесть вечера торгового дня декабря-месяца или прогулка пешком 25 кварталов под снегом и в холоде – он подумал, что лучше остаться на месте. Он прислонился спиной к стене Мэйси, недалеко возле входной двери, сунул одну руку в карман пальто, а правой рукой сжимал коробку духов и принялся ждать. Снег ложился ему на плечи и его черную вязаную шапку, снег таял на его лбу и стекал вниз маленькими ледяными струйками по носу и ливнем по пуговицам на пальто, ледяной жижей проникал через закрытые мокрые ботинки к его ступням.
Он простоял так около пяти минут, когда перед ним остановился безупречный джентльмен с белыми усами в каракулевой шапке и пальто с меховым воротником. Он положил что-то в нагрудный карман пальто Дортмундера и произнес:
– Не унывай, старина. И с Рождеством Христовым тебя, – и ушел.
Дортмундер в замешательстве посмотрел ему вслед, затем пощупал свой карман и вытянул оттуда аккуратно сложенную долларовую банкноту.
– Неисповедимы пути Господни, – только и произнес Дортмундер.
Просигналил автомобиль. Дортмундер посмотрел мимо доллара и увидел рыжий мерседес у обочины, и кто-то внутри махала ему. Келп?
Келп. И неизвестно как, но мерседес имел регистрационные знаки Коннектикута.
Дортмундер быстро зашагал в сторону пассажирского сиденья, проскользнул в машину и почувствовал сухой теплый воздух, когда Келп ускорил ход мерседеса.
– Ах, – вздохнул Дортмундер.
– Невероятный трафик, – произнес Келп. – Даже Стен Марч не смог бы найти что-нибудь. Я взял этого зверя через квартал отсюда, ты можешь в это поверить? Поэтому все это заняло так много времени, – он посмотрел вверх. – Что с долларом?