Все началось с нее (сборник)
Шрифт:
— Насколько я знаю, у самой Беллы. Надо будет еще аккуратно порасспросить об этом моменте у Вероники… Естественно, у самого Панаева. Я это выясню! — решительно подвела черту Лариса. — И следующий вопрос, Анатолий Евгеньевич, это пистолет.
— Его не обнаружили?
— На месте преступления — нет. С заключением экспертизы — баллистической или какой еще, как вы понимаете, я не знакомилась.
— А было бы неплохо, — вставил Курочкин. — К тому же совсем недурно поинтересоваться приватно у Сергея Дмитриевича, было ли у него у самого оружие. Среди бизнесменов это сейчас обычное явление —
Лариса уже знала, что нужно делать с голубым гелем. Так получалось, что, кроме Анатолия Курочкина, который совершенно случайно, волею судьбы, оказался замешанным в этой истории, у нее не было помощников. Отношения с Карташовым у нее разладились, с Городовым тоже, муж был далеко. Да на него и надежды особой нельзя было возлагать.
Лариса оценивающе смотрела на психолога. Да, он, конечно, в плане физической мощи явно подкачал — тощий, маленький. Но осторожностью и интеллектом обладал. Да и, похоже, не чужд авантюрных приключений. И Котова решилась…
— В общем, надо кому-то под видом клиента проникнуть в «Шанхай», взять с собой припасенную заранее тару и снять пробу, — сказала она.
— Резонно, — согласился Курочкин.
— Ты согласен быть этим самым клиентом? — с вызовом спросила Лариса.
Курочкин замялся.
— Вход в бордель строго по флайерам, — продолжала Котова. — Это удовольствие для сливок общества. Словом, это очень дорого. Но деньги можно попросить у Вероники! — неожиданно пришла ей в голову мысль.
— Сколько, интересно, все это может стоить? — поинтересовался Курочкин.
— Думаю, долларов триста хватит с лихвой.
— Ну, Ларочка, вы же понимаете, что для меня это серьезные деньги.
— Я же говорю тебе, что деньги можно попросить у Вероники. В конце концов, она заинтересована в том, чтобы Панаева оправдали. Так ты согласен в таком случае выступить в роли подсадной утки?
Курочкин размышлял с полминуты.
— Только в том случае, если мне оплатят этот маленький праздник жизни, — наконец решился он.
В голосе психолога чувствовалось предвкушение плотского удовольствия. Лариса почувствовала, что здесь она удачно сыграла на тяге Анатолия Евгеньевича к сексуальным приключениям и ощущениям, и была очень этим удовлетворена. В конце концов, он маститый психолог. И надо же — на какой примитивный «якорь» его можно поймать! Как проста человеческая природа! В самом деле — на каждого мудреца довольно простоты. Особенно когда дело касается основных потребностей человека.
— Вопрос в том, что нужно достать флайер, — сказал Курочкин.
— Я позвоню Рожкову и попрошу за одного молодого человека, который хотел бы посетить хоть раз это злачное место. Если будет отказываться, пущу в ход все свои женские чары…
Немного подумав, Лариса добавила:
— Или деньги.
— Договорились, — ответил Курочкин.
Лариса тут же протянула руку к телефону, который стоял на столе и набрала номер Ильи Рожкова.
«Безусловно, он обо всем знает, — думала она. — Нет сомнений в том, что он провел туда Панаева для того, чтобы «подарить» ему необычные ощущения, а потом, опьяненному, подсунуть нужный договор. Но… деньги могут сыграть свою роль. Ведь Рожков прямо ни в чем не замешан, так что, может быть, он не будет упрямиться?»
Переговоры с Рожковым были непростыми. После долгих уговоров Лариса пообещала ему за посреднические услуги пятьсот долларов, и он наконец согласился.
«Это тоже оплатит Вероника, — тут же решила про себя Лариса. — В конце концов, это ее бывшему мужу грозит заключение».
После разговора с Рожковым Лариса тут же позвонила Веронике, которая после некоторых раздумий согласилась помочь.
На следующий день Лариса Котова с утра встретилась с Сергеем Панаевым, который после ареста находился в СИЗО. В этом ей посодействовал адвокат, Роман Исаакович Либерзон. Он приложил все усилия со своей стороны, чтобы Лариса попала на территорию изолятора.
Она не знала, к каким аргументам прибегнул пронырливый Либерзон, но, тем не менее, результат его усилий был налицо.
— Все равно мало шансов докопаться до истины, если она, конечно, не очевидна, — туманно высказал свою мысль адвокат, пока они с Ларисой ехали в его машине в СИЗО. — Кстати, владелец ресторана в роли детектива — это интересно.
— Да нет ничего глупее! — возразила Лариса. — Но меня попросили, и я, как видите, одно за другим проверяю сомнения.
Высокая бетонная ограда изолятора, метрах в пяти от нее высокая металлическая решетка производили гнетущее впечатление. Когда Лариса с Либерзоном прошли необходимые формальности в контрольно-пропускном пункте, охранник разрешил им встретиться с заключенным.
Здание СИЗО напоминало хорошо оборудованный завод, но, в отличие от последнего, там царила тишина, не нарушаемая стуком машин. Лариса и Либерзон прошли в небольшую комнату, разделенную на два помещения. Второе было отделено от первого металлической решеткой. Вскоре туда привели Сергея Панаева.
— Здравствуйте, господа, — сказал Сергей каким-то надтреснутым голосом, и было видно, что мир, с которым он только что соприкоснулся, сильно изменил его. — Все еще надеешься меня спасти? — обратился он к Ларисе, не очень-то замечая своего адвоката, стоявшего рядом.
— У меня к тебе несколько вопросов, Сергей, — ободряюще произнесла Лариса. — Возможно, они помогут установить истину.
— Валяй, — Сергей нервно щелкнул зажигалкой и закурил.
— Кто, кроме тебя, имел ключи от твоей квартиры?
— Я, Вероника… Еще, как я тебе рассказывал, они были у Беллы — я сам ей дал.
— И больше ни у кого?
— Нет, — после некоторой паузы покачал головой Сергей.
— У тебя есть в доме оружие?
— Была пушка…
— Как это «была»?
— Я промолчал тогда — думал, и так все стрелы на меня показывают…
— Выражайся яснее! — потребовала Лариса.
— Лежал у меня в верхнем ящике стола «макаров», под папками, — уточнил Панаев.
— Оружие было зарегистрировано? — быстро спросил Либерзон.
— Нет, кому это надо? — вяло ответил Панаев. — Я приобрел его по случаю — сам знаешь, время беспокойное, а я человек небедный.
— Сергей, а что значит «лежал»? Он что, сейчас там не лежит? — уточнила Лариса.
— Пропал.