Все началось с нее (сборник)

Алешина Светлана

— Я подруга Сергея Панаева, — представилась Котова.

— А вы очень даже ничего, такая вся приятная и свежая, — осклабился хозяин дачи.

— Вы тоже, — решила отважиться на осторожный комплимент Лариса.

— В таком случае чем могу быть полезен?

— Хотела бы с вами поговорить по поводу одного неприятного дела.

Брови Рожкова удивленно поднялись.

— Ну, проходите, — сказал он. — Вы предпочли бы разговаривать в доме или, может быть, посидим на веранде?

— Лучше в доме, это больше располагает к серьезности.

Дача

Рожкова — большое, вытянутое в длину строение — удивляла с первого взгляда своей архитектурой. Стеклянные витражи вместо окон и неоновые подсветки, фонтан в глубине сада с мраморными русалками. Собственно говоря, это было похоже на сплошную выставку собственного тщеславия.

В гостиной, где они устроились для беседы, стояла дорогая старинная мебель, висела шикарная бронзовая люстра в стиле ампир. Дорогая посуда, стоявшая на столике из черного дерева, с обильной закуской, свидетельствовали о том, что хозяин еще не изволил завтракать. За столиком, на резном стуле из такого же черного дерева сидела молодая особа в безукоризненно облегающем зеленом мини-платье. Ее стриженные под каре и выкрашенные в голубовато-стальной цвет волосы являли собой резкий контраст современного мира и духа французских просветителей времен Вольтера, который, казалось, воплощался во всех старинных вещах вокруг. Она являла собой олицетворение изящества и томной ласки.

Хозяин включил верхний свет, и бронзовая люстра заиграла всеми цветами радуги.

Лариса с интересом подняла голову вверх и невольно ахнула: «Бог ты мой! Да тут даже потолки купидонами расписаны!»

— Я большой любитель искусства, особенно живописи. Своего рода меценат, — пояснил Рожков. — Потолки, например, знакомый художник расписывал. Не хуже Рембрандта, правда?

И тут же обратился к девушке:

— Тамила, нечего тут без дела сидеть. Принеси-ка нам крепкого кофе и можешь быть свободна.

Девушка, которую он назвал Тамилой, грациозно поднялась и вышла из комнаты, обдав Ларису слабым ароматом духов. А Рожков решительно сдвинул брови, сел на стул перед Котовой. Лариса сейчас только обратила внимание на то, что вид у Ильи был какой-то утомленный и даже заспанный.

«Любовные услады спать не дают», — подумалось ей. Взглядом она еще раз рассеянно скользнула по увешанным картинами стенам, откуда на нее смотрели чопорные и надменные лица баловней жизни прошлых столетий.

— Так что же за неприятная история, связанная с Сергеем Панаевым, привела вас ко мне? — спросил Рожков.

— В его квартире вчера обнаружили труп женщины, — без обиняков начала Лариса.

— Что? — подняв брови, удивился Рожков.

— Она лежала в ванной, застреленная из пистолета. Панаев говорит, что он никоим образом непричастен к этому. Вы не скажете, когда его последний раз видели?

— А вы что, из милиции? — насторожился Рожков.

— Я психолог, — ничтоже сумняшеся соврала Лариса. — Сергей был моим клиентом, и я волею судеб вчера стала свидетелем того, как его задержала милиция.

— Так он арестован?

— Да, — кивнула

Лариса. — Так все-таки когда вы его видели последний раз?

— Ну, судя по тому, что я удивлен всем тем, что вы мне только что сообщили, я видел его до того, как все это случилось, — с вызовом ответил Рожков.

— Вы видели его на вечеринке у него дома, которая закончилась за несколько часов до убийства этой женщины? — продолжила расспросы Лариса.

— Да. И что?

— А вы не могли бы мне рассказать, что происходило на той самой вечеринке? — спросила Лариса. — Ничего странного для себя вы не отметили?

— Ровным счетом ничего. Гулянка как гулянка. Спиртное, женщины, неуемное веселье…

Лариса посмотрела на Рожкова. У нее складывалось впечатление, что хозяин дачи строит из себя доброго русского барина. Но кто знает, что скрывается за его улыбкой, за этой внешне приятной безразличной миной?

— Когда вы уходили, Сергей оставался один?

— Да, один.

— Сергей кое-что мне рассказал, перед тем как его арестовали… — задумчиво проговорила Лариса, глядя на Рожкова в упор.

— Что же именно? — с некой насмешкой посмотрел он на нее.

— Ну, например, то, что с вашей подачи он посетил первый раз бордель «Шанхай».

— Это не бордель, — отрезал Рожков.

— А что же это?

— Это что-то вроде закрытого клуба. Вход туда строго по флайерам, в определенные дни, — вальяжно начал объяснения Рожков. — Все по закону. Да, это дорогое удовольствие. Да, в этом заведении одинокий мужчина может познакомиться с девушкой и сделать ей подарок, может быть, даже стоимостью в триста долларов. Может помочь и наличными — это дело человека, куда ему тратить свои сбережения. Но туда приходят не только за сексом. Многие просто хотят оттянуться в веселой компашке, там много музыки, танцуют, впрочем, как и в любом другом ночном клубе. Засветиться в «Шанхае» — престижно…

— А почему же он находится так далеко?

— Вы там были? — быстро ответил вопросом на вопрос Рожков.

— Мне рассказывал Сергей.

— Ну, понимаете, — еще более вальяжно раскинулся в кресле Рожков и снисходительно посмотрел на Ларису. — Люди приходят туда деловые, бывают даже из администрации. А у всех — жены, дети, положение в обществе. Ну, и подальше от глаз народа — это только к лучшему.

— Понятно. А вы не хотите узнать имя той женщины, которая была обнаружена в ванной Сергея? — спросила Котова.

— Ну, допустим, было бы небезынтересно, — пожал плечами Рожков.

— Белла Смирнова, хозяйка «Шанхая», — ответила Лариса.

— Что?! Как так?! Да вы просто меня разыгрываете! — Рожков привскочил в кресле. — Я же еще в пятницу был в «Шанхае», и она меня угощала «Страстью императора»!

— Чем?

— Ну, коктейлем таким. Адская смесь! Можно сказать, фирменный в этом заведении. Вначале вроде ничего, разомлеешь, а потом как саданет в башку! — Рожков становился все более раскованным — видно, его все же взволновало сообщение Ларисы о смерти Беллы.