Все не случайно
Шрифт:
— Да, сейчас поедем домой. А где твоя одежда? Давай переоденемся, — Наташа хватает меня за руку и выводит из палаты. — Ты чего?
— Одежда в пакете в туалете, я не могу одеться. Пыталась, но левой рукой не могу натянуть на себя колготки. Вика так еще и не вернулась, и не берет трубку.
— Пойдем, оденем тебя.
— Только не смейся, я уже чувствую, как ты это делаешь.
— Прекрати нести ерунду, — беру ее за здоровую руку, пропускаю внутрь уборной и закрываю за собой дверь. Беру колготки из пакета и начинаю натягивать на нее. Черт, а надевать-то их тяжело, это не чулки капроновые стянуть.
— Знаешь,
— Да ладно, героиня, если уж я колготки натянул, с платьем и подавно справлюсь, не только же их снимать. Руки вверх, — Наташа, как ни странно, слушается меня и через минуту стоит уже полностью одета.
— Все, давай выйдем из этого ужасного места.
— Давай, — забираю ее вещи и идем к сестринскому посту.
Как только я написал заявление, тут как тут появились Вика с Олегом. Понимаю, что не о том надо сейчас думать, но факт того, что Олег находится здесь, меня просто бесит.
— Ладно Вика, а ты что здесь делаешь?! — немного раздраженно спрашиваю у Олега.
— В момент аварии я был вместе с Наташей в машине. Удар пришелся на ее сторону, если ты не заметил — я тебе звонил, а не она, — зашибись, слов нет. В машине он с ней был. — Давай потом, уймись, — вот же ведь, сука, все понимает. — Кстати, вот адрес, где находится машина, — протягивает мне какую-то бумажку.
— Вот ты знаешь, это последнее, что меня сейчас интересует, — подхожу к Наташе и беру ее за руку. — Олег, отвезешь Вику или ты у нас без машины, раз по чужим шаришься?! — обращаюсь к Самарскому.
— Уже с машиной и Вику я, конечно же, отвезу, — черт, что ж он стал меня так бесить?! Не должно так быть! Мы с ним столько всего прошли, что сейчас-то происходит? — Наташ, поправляйся, — обращается он уже к Наташе.
— Спасибо. Максим, пойдем, да?
— Пойдем.
***
— Что ты делаешь? — возмущается Наташа.
— Забираю у тебя мобильник.
— Зачем?!
— Ты приехала домой лечиться или сидеть в телефоне? Если хочешь позвонить родителям и что-то сказать, пожалуйста, если нет — телефон я не отдам.
— Я не буду им звонить, мне встречи хватило.
— Что-то случилось?
— Нет. Я не хочу об этом говорить.
— Тогда спи. На сегодня хватит, у тебя строгий постельный режим. И это не мои слова. Голова не болит?
— Нет, все нормально. А ты скоро ляжешь ко мне?
— Мне нужно сделать кое-какие дела, и я вернусь. Кстати, ты же понимаешь, что ты теперь однозначно только пассажир?
— Я, кажется, хочу спать, — переводит тему Наташа.
— Ну, во всем есть положительные стороны. Тогда спи, я скоро приду, — выключаю ночник и иду в гостиную. Сажусь на диван и ко мне тут же прыгает Боня. Надо признать, что в последнее время собака меня успокаивает. Правда, не сейчас, я стараюсь мыслить адекватно, но не получается. Сколько бы ни пытался, не могу понять какого хрена Олег был с Наташей. Ее спрашивать не хочу, по крайней мере, не сегодня, сейчас точно не время для ссор. Кручу в руках Наташин мобильник и не решаюсь туда заглянуть. Ну не может она мне изменять, не верю. Чушь все это, хотя моя мать мне тоже казалась образцовой женой, а на деле от образца там только название. Черт! Ну, о чем я думаю? У нее же даже не было никого кроме меня. Не было. Но все равно вместо того, чтобы пойти лечь спать, я набираю номер Самарского.
— Да.
— Я не хочу ругаться, — без приветствий начинаю я. — Просто скажи, почему вы оказались в одной машине, — Олег на удивление не выделывается, а с лету начинает свою речь.
— Наташа попросила встретиться и кое о чем поговорить. Подъехала ко мне, я сел к ней в машину, ехали и разговаривали, а на перекрестке в нас врезалась машина. В общем-то все, прекрати параноить, Максим.
— О чем вы говорили?
— Если она захочет, скажет об этом сама. Здесь я не при делах. Максим, я последний раз повторяю — не накручивай себя. Я бы сказал, что вам нужно все же съездить и отдохнуть вместе, но, видимо, не сейчас.
— Я сам разберусь, что и когда мне делать, — кладу трубку, а сам понимаю, что ни хрена не успокоился. Он может сказать все, что угодно. Я в свое время тоже говорил, что Марина не в моем вкусе, а потом очень даже оказалась во вкусе. Да… беда в том, что я все примеряю на себя. Знаю, что это пошловато и делать так не очень-то и хорошо, но я все же беру Наташин телефон и начинаю в нем копаться. Ничего. Просто полный ноль. Все имена знакомы, мужских вообще только три — собственно я, братец и Олег. С последним нет ни смс, ни телефонных звонков, разве что сегодня. Убираю телефон и иду к Наташе. Самарский прав — хватит параноить.
***
Наверное, так нельзя говорить, но мне понравилось болеть. Если сначала я казалась себе беспомощной овцой, которая и пуговицу на брюках не может застегнуть, то потом поняла простую вещь — это все может делать за меня Максим. Да, я им пользовалась, хотя при большом желании могла все это сделать сама. Себе-то можно признаться — мне нравилась его забота. К своему стыду мне и от гипса не хотелось избавляться, ведь пока у меня сломана рука, он проводит со мной почти все свое время. Да, я оказалась жуткой эгоисткой, но с другой стороны, надо ведь пользоваться внезапно свалившимся счастьем. Кто знает, что будет завтра или, когда он узнает с помощью кого он потерял часть своего бизнеса. Вот об этом совсем не хочется думать, но так или иначе противные мысли заполняют мою голову, как бы я ни старалась их отогнать. Единственный минус сломанной руки оказался в том, что я не смогла ничего приготовить Максиму на его юбилей, хотя тридцать пять это не такой уж и юбилей, но все же. Правда и тут он меня сразу осадил тем, что не собирался его праздновать, более того, мы зачем-то поехали загород и он не пригласил ни Вику, ни Олега. Хотя надо признать, Максим вообще стал каким-то нелюдимым.
— Ну все, барышня, теперь можете пользоваться рукой, как желает ваша душа, — да, без гипса я однозначно изящнее.
— Спасибо. А бить этой рукой человека можно?
— Лучше взять сковородку, руки нужно беречь смолоду.
— Вы правы, — хорошо иметь понимающего доктора. Выхожу из клиники и иду на стоянку, где меня уже дожидается мой курящий герой. Руки ему что ли оторвать?
— Не начинай, у меня был стресс, — вот же паршивец, знает, о чем я заведу разговор.
— Не буду начинать. Куда поедем?