Все новые сказки
Шрифт:
— Ловкий… Ты как?
Я потер глаза.
— Да вроде нормально. Что случилось со Сколем и Хати?
— С этими двумя парнями? — переспросила она. — Ой, они здесь совсем ни к чему. Я послала их назад, в Тень.
Теперь уже Артур разинул от удивления рот.
— Откуда ты знаешь о Тени?
— Ох, Артур, дурашка! — Санни легко вскочила на ноги и поцеловала Тора в нос. — Неужели я могла так долго здесь прожить и не догадаться, что я не похожа на других… — Она покосилась на всполохи в небе. — Северное сияние! — радостно объявила она. — Надо его здесь почаще устраивать. Но вам, Артур и Лес, я от всего сердца признательна, —
Артур зарделся — надо же, покраснел еще сильнее.
— А что вы теперь будете делать? — спросила Санни. — Наверное, на какое-то время мы в безопасности. Но теперь Хаос о нас знает. А Тень если уж что затеяла, не отступается…
Я призадумался. И не впустую:
— Санни, ты никогда не думала о сцене? Я могу пристроить тебя в мою группу…
Интересно, голос у нее есть? Почти все небесные сферы дружат с музыкой, и вообще, она даже молча озарит своим присутствием зал… на световые эффекты тратиться не придется…
Она улыбнулась своей мегаваттной улыбкой.
— А Артур тоже играет в твоей группе?
Я поглядел на него:
— Да пусть играет. Для ударника всегда место найдется.
Если рассудить, нам пора на гастроли. Выезжаем немедленно. Новые лица, новый состав, новые места…
— Здорово! — воскликнула Санни. Ее лицо зарделось. Артур глазел на нее, как прихворнувший щенок. Я вновь поблагодарил судьбу за то, что сроду не был романтичен. Попытался вообразить, что из этого выйдет: богиня солнца и бог грома каждый вечер вместе выходят на сцену…
А что, вполне себе представляю. «Лесов ПоЖарр» возобновляет концертную деятельность! Из облаков вместо дождя сыплются рыбы, северное сияние на экваторе, ураганы, затмения, вспышки на Солнце, наводнения в пустыне… И молнии. Стаи молний! Конечно, немножко небезопасно…
Но это будет супершоу!
32
«The Truth is a Cave in the Black Mountains….» by Neil Gaiman. Copyright © 2010 by Neil Gaiman.
Вы спрашиваете, смогу ли я себя простить? Я готов простить себе многое: то, что оставил его, то, что сделал. Но никогда не прощу себе тот год, когда ненавидел собственную дочь, думая, что она сбежала — скорее всего в город. Весь год я запрещал произносить ее имя, а если и упоминал его в молитвах, то лишь ради того, чтобы однажды она осознала, что натворила, какой позор навлекла на мою семью, и чтобы ей стало стыдно за выплаканные матерью глаза.
Я ненавижу себя за это, и ничто не может утишить мою ненависть, даже то, что случилось этой ночью на горном склоне.
Я провел в поисках без малого десять лет, хотя след давно остыл. Я мог бы сказать, что нашел его случайно, вот только я не верю в случай. Если идти по тропинке, рано или поздно доберешься до пещеры.
Но это случилось позже. Вначале была долина на большой земле, где посреди луга у журчащего ручейка белел дом, словно облачко в зелени травы и едва начавшего багроветь вереска.
Перед домом стоял мальчишка, собирал с боярышника клочья овечьей шерсти. Он не видел, как я подошел, и не поднял глаз, покуда я не сказал:
— Я тоже когда-то собирал пух с колючек. Мама его мыла, а потом делала для меня разные штуки. Мячик, куклу…
Мальчик обернулся. Вид у него был изумленный, будто я возник из ниоткуда. Это было не так: я прошел много миль, и мне оставалось пройти куда больше.
— Я тихо хожу, — пояснил я. — Это дом Калума Макиннеса?
Мальчик кивнул, выпрямился в полный рост — пальца на два выше моего — и сказал:
— Я и есть Калум Макиннес.
— А есть еще кто, кого так зовут? Калум Макиннес, которого я ищу, — взрослый мужчина.
Мальчишка ничего не ответил, он молча выпутывал толстый ком шерсти из цепких колючек.
— Может, это твой отец? — продолжил я. — Может, его тоже зовут Калум Макиннес?
Мальчик пристально посмотрел на меня.
— Кто ты такой?
— Хоть и мал ростом, я такой же человек, как и ты, — ответил я. — И я пришел повидаться с Калумом Макиннесом.
— Зачем? — Мальчик поколебался. — И почему ты такой маленький?
— Хочу кое-что спросить у твоего отца. Мужской разговор, — ответил я и заметил, что в уголках его рта прячется улыбка. — Не так уж плохо быть маленьким, Калум. Однажды ночью в мою дверь постучали Кэмпбеллы, целый отряд, двенадцать человек с ножами и дубинами, и потребовали, чтобы моя жена, Мораг, выдала меня, они пришли убить меня из мести за какую-то надуманную обиду. А она сказала: «Молодой Джонни, беги на дальний луг, скажи отцу, пусть возвращается, скажи, я за ним послала». И на глазах у Кэмпбеллов мальчик выбежал за дверь. Они знали, что я очень опасный человек. Но никто не сказал им, что я маленький, а если и сказал, они не поверили.
— Мальчик тебя позвал? — спросил Калум.
— Это был не мальчик, — сказал я, — а я сам, вот кто. Я вышел за дверь и был таков.
Калум рассмеялся:
— А почему Кэмпбеллы на тебя охотились?
— По недоразумению. Они считали, что коровы принадлежат им. А я считал, что их право собственности закончилось в ночь, когда коровы ушли со мной за холмы.
— Подожди тут, — сказал юный Макиннес.
Я сел недалеко от ручья и стал рассматривать дом. Немаленький был дом, больше похожий на жилье лекаря или законника, а не того, кто промышляет разбоем. На земле валялись камешки, я собрал их в кучу и принялся бросать в ручей. У меня меткий глаз, и мне нравилось издали попадать в цель. Я забросил сто камней, когда мальчик наконец вернулся в сопровождении высокого мужчины с пружинистой походкой. Волосы с проседью, лицо удлиненное, похоже на волчью морду. Я знал, что в тех холмах волки давно не водились, и медведи тоже.
— Доброго вам дня, — сказал я.
Он ничего не ответил, только глянул на меня. Я привык к таким взглядам.
— Я ищу Калума Макиннеса. Если это вы, так и скажите. Если не вы — не тяните, я пойду своей дорогой.
— Какое у вас к нему дело?
— Хочу нанять его в проводники.
— А куда вас надо вести?
Я уставился на него.
— Так просто и не скажешь… Многие не верят, что такое место существует. На Туманном острове есть пещера.
Он помолчал. Потом сказал: