Все пиарщики делают это!

Орлова Дарья

На следующий день все мы отключили северские номера телефонов – все, кроме Николая и Тимура, которые еще две недели писали отчеты и оформляли какие-то документы задним числом.

Через день Васька с Перцелем улетели домой – знакомиться с ее родителями. А мы с Курочкиным – в Москву.

На следующее утро – я даже не успела толком рассмотреть квартиру Курочкина, залезть в каждый ящичек и покопаться в его бумагах на правах маленького шпиона, – мы улетели на остров Тенерифе, второпях, упаковав вещи за считанные минуты. Курочкин лучезарно улыбался, клялся, что с масонами и околокремлевскими интригами покончено, но за купальником в магазин категорически меня не отпустил. На Канарах, заявил он, сколько угодно купальников.

Отель оказался изумительным – целая гроздь особняков в викторианском стиле, утонувших в зелени и голубизне. Прозрачное море и прозрачное солнце. Кровать под шелковым балдахином.

В первый же вечер за ужином, разглядывая какой-то немыслимый фрукт и обдумывая, как может пахнуть полоний или другой экзотический яд, я поинтересовалась:

– Как ты думаешь, всепроникающая рука Кремля до нас не доберется?

– У Кремля, малыш, пока руки заняты. И будут заняты еще довольно долго. Пользуясь этим фактом, мы с тобой и исчезли незаметно.

– Надолго?

– Как получится.

– И все-таки?..

– Малыш, ты хотела закончить с выборами, и вот с ними покончено. Ты хотела к морю, и вот мы на море. Все будет хорошо.

Это была небезупречная логическая конструкция. Но больше я ни о чем не спрашивала.

Позвонила Васька, сообщила, что они с Перцелем вылетают на Тибет, коснуться

высот духа и взойти по ступеням буддийских храмов. По следам Данилы Мерзлякова.

– К рождению ребенка-то вернетесь? – деловито уточнила я.

– Постараемся, – как-то неуверенно ответила Васька.

– Все хорошо?

– Бесподобно. Но на всякий случай... будь на связи.

Звонил Андрес. Радуется жизни где-то в Египте и осваивает дайвинг.

Капышинский вернулся домой и, как всегда, дописывает диссертацию. Лариса обещала переехать к нему. Это при живой-то жене...

Говорят, Одиносик опять отличился – после прощальной вечеринки он в параноидальном тумане шастал по городу и потерял портфель, где были все его документы и зарплата за три месяца. Курочкин сказал, что это возмездие, ибо – не доноси на ближнего своего.

К Новому году в Москве обещали быть Митя и Гарик. Где они сейчас – только политконсультантский бог знает.

Я просыпаюсь и заворачиваюсь в невесомый шелковый шарф, прежде чем спуститься к бассейну. Андрей обнимает подушку во сне. Океаны нежности ждут меня.

И все чаще я думаю,

Что истина может проявиться

В любой точке времени и пространства.

И жизнь моя проходит

Не так далеко от царства истины,

Как до сих пор мне казалось...

Конец