Все пишут книги на коленках
Шрифт:
– Да само понятие мне ясно, но интересно другое, а именно, с помощью чего, или за счёт чего или кого, достигнута эта демократичность цен, и, в конце концов, во сколько мне обойдется эта демократия, ведь законы рынка еще никто не отменял. А если вдруг, она покажется для меня чересчур дорогим продуктом, и не заявят ли мне, что так и должно быть. Ведь качественная, а демократия, по их мнению, это и есть наиболее качественная продукция, всегда требует от тебя больших трат, так что плати и помалкивай, – возмущался Алекс, запивая пирог демократичной колой (привезенной из страны демократии) по весьма не демократичной цене. Которая, замораживая вашу горячую пищу в желудке,
Ведь раньше вы, всегда наедались при приёме такого же количества продукта, а сейчас что-то даже не приблизились (да, когда дело касается еды, я очень не демократичен, и предпочитаю называть масло – масляным) к этому состоянию, что заставляет вас вновь идти к кассе и брать себе ещё столько же еды. И вот вы выходите из кафе и, прикидывая, сколько отдали за обед по этим демократичным ценам, приходите к выводу, что потратили куда больше того, что было вами запланировано. Да и к тому же, тяжесть вашего желудка совсем не способствует вашей вольготной прогулке по свежему воздуху, требуя срочного посещения кабинки с наличием искусственного спёртого воздуха. Так что выходит, что за демократию нужно платить, и не только из своего кошелька, но и своим здоровьем.
– Так что тебя не устраивает? – проговорил Грег, наученный горьким опытом, и запивающий свой кусок пирога горячим чаем, чья цена всегда очень радовала любителей маржи.
– Да просто меня, всё, что связано с этим словом настораживает. Как знать, может у меня выработалась аллергия на него. Ведь аллергия, как сейчас говорят, самое распространённое заболевание, и я заметил, что всё чаще люди подвержены вирусным психическим заболеваниям, о которых раньше никто и представить не мог. А ведь всё началось с шизофрении, которая и стала той предтечей психических болезней, которые, глядишь, в скором времени в своей опасности и смертности переплюнут все самые известные эпидемии, затронувшие мир, – отложив свой обед, оживленно жестикулируя, выдал своё видение проблемы Алекс.
– Ну, в данном случае необходима информационная профилактика. Раз в неделю обесточенная жизнь, без просмотра всяких источников новостей, так сказать, в своем роде лечебное голодание, – предложил Грег.
– Ага. Кто тебе это позволит сделать? Нет, сам для себя ты, конечно, сможешь устроить такие разгрузочные дни. Но вот на уровне государства, этого уже никто не сможет себе позволить. Ведь сама безопасность государства зависит от информационной составляющей. И ведь тут получается порочный круг. Все понимают, в том числе и государственные деятели, что информационная загруженность уже становится губительной для населения, но при этом человек и государство уже не могут сосуществовать без этого. Пока, – многозначительно сказал Алекс, на что, естественно, последовал ожидаемый вопрос Грега.
– Что пока?
– Пока не грянет гром, – ответил, улыбаясь, Алекс, чей ответ, так и не прояснил ситуацию, а только придал ответу большей таинственности.
– Ты мне тут, давай, не растягивай удовольствие, а говори, что хотел сказать, – строго заявил Грег, зная эту театральную привычку Алекса придавать своей фразе значительности.
– Так что не ясно-то? Государству, для его шевеления нужна статистика, в которую весьма неплохо вписываются эпидемии. И как только они появятся, например, в связи с каким-нибудь новым информационным вирусом, то только тогда, получив угрозу существованию государства, и зашевелятся его
– Ты на кого там уставился? – и, не дожидаясь от него ответа, повернулся в ту сторону, куда смотрел Грег. Увидев занимавшую отдельный столик компанию, в которой основную массу составляли их сослуживцы, и среди которых выделялся Герман, Алекс, махнув рукой, заявил.
– Даже не хочу смотреть на них, чтобы не портить себе аппетит.
– А знаешь, что интересно? – задумчиво произнес Грег.
– Нет, не знаю, – ответил Алекс, знающий лишь то, что его товарищ по столу сейчас начнёт о чем-то мудрствовать.
– Вот мы, хоть и находимся за разными столами, но, тем не менее, меня не покидает ощущение, что мы всё равно, как бы принимаем участие в одной и той же, и очень близкой по своим результатам, деятельности, – проговорил Грег.
– Вот и правильно. Главное, чтобы ты сыт был, а остальное неважно, – улыбнулся Алекс.
– Да ты не понял меня. Ведь получается, что я с ними, как бы делю свой кусок обеда, запивая его их взглядами и закусывая этими запахами, исходящими от них, и всё это под звуки музыки слов, исходящих из их ртов. А я, может, этого делать не хочу, – с некоторой брезгливостью, заявил Грег.
– Слушай, ты меня пугаешь. Как бы тебе с такими мыслями не угодить в ловушку своей мысли Говарда Хьюза, – почему-то улыбаясь, ответил Алекс, которому, исходя из его слов, следовало бы испугаться.
– Ну, ты же знаешь, моё мнение про всяких этих Хьюзов и Пулитцеров. Ведь из-за их существенного вклада в человечество, к вышестоящей инстанции, вышло специальное обращение Сатаны, испугавшегося, что его подсидят на его месте. После чего, для них ад, уже начался по месту пребывания, на земле, – ответил, заулыбавшись Грег.
– Я вас понял, – заявил Алекс, решивший ещё раз взглянуть на пришедшую компанию, в частности на Германа, и тем самым воочию представить, на что тот может претендовать в царстве Вельзевула, и светит ли ему там, хоть что-то. Ведь тут вопрос не так-то прост, как он видится на первый взгляд, когда в деле решения по нему, во главе угла ставится талант со значением дара Божьего, который, особенно ловкими парнями, приобретает приставку криминальный. Ведь в нашем случае, это не тот случай, который подходил бы в нашей данной ситуации, хотя, опять же, дав название этому таланту «криминальный», человечество как бы само уже вынесло по нему определение.
Но нас волнует не человеческий суд, а божья воля, которую так часто мы хотим осудить. И здесь вопрос не в совместимости гения и злодейства, который так и не был решен (И с чем Моцарт, полный тщеславия или детской наивности, дал на него свой ответ? А ведь от его решения, зависит верность ответа.). Или же, опять решать не нам, не понимающим всех предначертаний творца, дающего и забирающего по воле своей, и давшему злодею талант, чтобы тот, не выдержав груза божественного дара, либо закопал его в землю, либо очистил себя через него. Так или иначе, талант лишь средство в твоих руках, а уж как будет оно работать, зависит только от тебя.