Все под откос, или Я выпита до дна (Раба любви, или Мне к лицу даже смерть)
Шрифт:
Иногда по ночам снился Валет. Я просыпалась в холодном поту, включала свет и шла на кухню за валерьянкой. Правда, она мне почти не помогала. Наверное, именно поэтому я не любила ночь. И все же, рассматривая себя в зеркале, я понимала, что с моими внешними данными вполне можно рассчитывать на приятный сюрприз. А почему бы и нет? Вот выйду из своего отделения, отдежурив очередные сутки, и увижу машину Ильи. Илья откроет дверь и выйдет мне навстречу с огромным букетом алых роз…
Проснувшись утром, я привела себя в порядок и отправилась на работу. Настроение
Запрыгнув в автобус, я улыбнулась засмотревшемуся на меня мужчине и подумала, что все не так уж плохо, черт побери! В отделении я поздоровалась с пациентами и зашла в раздевалку. Через минуту дверь распахнулась и на пороге появилась взволнованная Танька.
– Ты что-то больно веселая сегодня, подруга. Что-то новое на любовном фронте?
– Мое настроение не зависит от подобных мелочей. Посмотри в окно: погода – прелесть и ветерок теплый. Это предсказывает близкие перемены. Я надеюсь, что они будут, причем в лучшую сторону. А ты что такая взволнованная? У тебя вид как у сумасшедшей.
– Ой, Машка, тут такие дела творятся! Я вчера Верку подменила, поэтому без отдыха двое суток пашу. Сама знаешь, зарплата – хоть заживо умирай, поэтому за любой приработок цепляюсь. Только я не про то. Я про другое. – Танька тараторила без остановки, глаза ее блестели, голос постоянно срывался и дрожал: – Ой, Машка, если бы ты только знала, какая ты счастливая! Ты даже представить себе не можешь! Господи, если бы только знала, как тебя Бог бережет! Я так рада, что ты этого придурка отшила!
– Какого еще придурка?
– Того самого, который после выписки прикатил к тебе на иномарке с букетом цветов. Будь он неладен!
– Танька, ты бы хоть объяснила, в чем дело-то. Что ты трещишь как заведенная! При чем тут Илья?
Сказав его имя, я почувствовала, как кровь бросилась мне в лицо. А что, если он приезжал в мое отсутствие и пытался меня найти? Но я ошибалась. В тот момент я даже представить себе не могла, как сильно я ошибалась.
– Сейчас попробую все по порядку. Просто в больнице такой переполох! Все только об этом и говорят…
– Да о чем? Говори, не трави душу. Ты вчера дежурила и что-то произошло? Что? Землетрясение, ураган, смерч?! Рассказывай, – разозлилась я.
– Я пошла к Лариске в лабораторию. Понесла анализы. А Лариска белая сидит, как стенка, смотрит на меня и молчит.
– Ну и что случилось у твоей Лариски? – не выдержала я.
– Ты сейчас ушам своим не поверишь, что случилось. Оказывается, Лариска в целях экономии кровь толком на СПИД не проверяла. Штамповала всем подряд, что вирус не обнаружен, и все. Болезнь редкая. Сама понимаешь, в нашей больнице такого еще не было. Всегда проносило. Правда, я в этом теперь стала сомневаться. Может, у нас в больнице СПИДа не было только потому, что на анализах Лариска сидела? Она и в этот раз смолчать хотела, но не смогла, хотя прекрасно понимала, что ее по головке никто не погладит за такие дела.
– К чему ты клонишь?
– При том, что Лариска его кровь проверить забыла. Штамп поставила, и все. А вчера решила все-таки проверить. У него СПИД обнаружен. Лариска чуть было со стула не свалилась, но промолчать не смогла. Господи! Что ж это такое на белом свете творится! И кто бы мог подумать, что этот бандюга спидоносцем окажется! На вид приличный мужик, крутой! Вот так и знакомься с ними! Машка, как тебе повезло, что ты этого придурка отшила и в койку с ним не легла! Даже подумать страшно, что бы тогда было!
Я почувствовала, как закружилась голова. В ушах зашумело. Язык перестал шевелиться и прирос к нёбу. Танька испуганно посмотрела на меня, прижав руки к груди.
– Машка, ты что?
– Может, Лариска ошиблась? – только и смогла вымолвить я.
– В том-то и дело, что не ошиблась! Лариску уже к главному врачу вызывали. Повторно эту кровь проверяли. СПИД у него. Главврач теперь его должен разыскать, поставить в известность, взять подписку о принудительном лечении и о том, что он обязан прекратить половые контакты со здоровыми людьми, вплоть до уголовной ответственности при несоблюдении этих условий. Хотя какая, к черту, уголовная ответственность! За ним разве теперь уследишь?! Он же, когда баб в постель будет затаскивать, не скажет, что СПИДом болен. – Танька замолчала и вдруг спросила: – Машка, ты что-то совсем бледная. Может, у тебя с ним было чего?
Я вздрогнула и уставилась на подругу:
– Ничего у меня с ним не было! Не было! Поняла? Что ты ко мне прицепилась, я же тебе русским языком сказала, что ничего у меня с ним не было и быть не могло.
– Я в этом не сомневаюсь, – пролепетала Танька. – А чего ты тогда так побледнела?
– Просто человека жалко. – Мне хотелось закрыть лицо руками и громко зарыдать. – Пусть он хоть сто раз бандит, а все равно человек. Кем бы он ни был, все равно жалко…
– Мне его ни капельки не жалко. Кобель он, вот кто! Получил то, чего хотел! Трахаться не надо с кем попало!
– Ты не права. ВИЧ может подцепить любой, – прошептала я, уставившись в одну точку. – Можно заразиться случайно. Это может случиться с каждым из нас, даже с теми, кто никогда не гулял.
– Не скажи. Мы же с тобой СПИДом не болеем. Им болеют только те, кто ведет беспорядочный образ жизни.
От этих слов я чуть было не свалилась в обморок, но все же удержалась на стуле. Посмотрев на Таньку безразличным взглядом, замотала головой, чтобы не хлынули слезы, и тихо произнесла:
– Таня, шла бы ты в свое отделение. Без тебя тошно.
Танька пожала плечами:
– Не знаю, Маша, что ты так на меня взъелась, но если ты хочешь, я уйду.
– Иди, иди, – прошептала я и показала на дверь.
Танька вышла, громко хлопнув дверью. Я подошла к зеркалу, смахнула слезы и посмотрела на свое отражение. Я знала, что при СПИДе обычно увеличиваются лимфатические узлы. На шее не было никаких заметных уплотнений. Боже мой, когда они появятся?! Завтра, через месяц или через год?!