Все под откос, или Я выпита до дна (Раба любви, или Мне к лицу даже смерть)
Шрифт:
– Не прикасайся ко мне! Слышишь, никогда ко мне не прикасайся! Я больна! Я неизлечимо больна! Ты можешь заразиться.
– Маша, успокойся, ты не в своем уме.
Дмитрий открыл виски, достал рюмки и наполнил их до краев. Я внимательно следила за его действиями, лихорадочно перебирая кисти платка.
– Я на такси приехал, поэтому могу немного выпить. Боже мой, тебя всю трясет! Выпей виски, это снимет напряжение.
– Зачем ты так тратишься? – выдавила я из себя. – Тебе и так трудно живется, а ты приехал ко мне на такси, купил дорогую бутылку, конфеты. Ты ведь простой
– Да ладно тебе! Один раз живем. Бог даст, этот хаос закончится, и я буду нормально получать. Я оптимист и надеюсь только на лучшее. Не могу же я к такой женщине прийти с бутылкой водки!
– Этот хаос никогда не закончится. С каждым годом будет только хуже. Скоро мы все вымрем, как мамонты. Я никогда не поверю, что, например, нам, медикам, будут хорошо платить. Да и не только медикам. Государство обманывает нас каждый день, увеличивает цены и обрекает на нищенское существование. Ты даже не представляешь, как бы я хотела научиться обманывать государство. В нашей стране так заведено: деньги имеет только тот, кто умеет обманывать. Я никогда не осуждала тех, у кого много денег. Я всегда искренне радовалась за этих людей. Пусть поживут на широкую ногу – они заслужили это, видать, сильно башковитыми родились, знают, где и как можно заработать.
– Чудная ты, Машка, – улыбнулся Димка. – Чудная, но говоришь умные вещи.
Димка протянул мне рюмку и хотел было выпить свою, но я с силой ударила его по руке.
– Маша, ты что?! – Димка испуганно посмотрел на меня, снял рубашку, залитую спиртным, и вышел в ванную. Я села на стул и отвернулась к окну, Димка вернулся на прежнее место и опустил глаза. – Зачем ты это сделала? Если ты не хочешь, чтобы я пил, то я не буду этого делать. Можно было сказать нормально.
– Прости, – глухо отозвалась я и посмотрела на него. – Открой шкаф и возьми себе одноразовый стаканчик. Будешь пить из него.
– Почему? Чем рюмка хуже?
– Я лучше знаю, из чего тебе можно пить. Это мой дом и моя болезнь. Я не хочу тебя заразить. Делай то, что я тебе говорю.
Димка подошел к шкафу, достал одноразовый стакан и налил виски.
– За тебя, – произнес он и выпил свою порцию.
– За тебя, – как эхо повторила я и мигом осушила рюмку.
Несколько минут мы молчали, разглядывая друг друга.
– Маша, у тебя туберкулез? – наконец спросил Димка.
– Если бы! Если бы у меня был туберкулез, я была бы самая счастливая женщина на свете. Моя болезнь намного страшнее, чем туберкулез.
– У тебя рак? Если даже и так, то я все равно не могу заразиться.
Я налила себе полную рюмку виски и в два глотка выпила ее.
– У меня чума. Чума двадцатого века.
– Не понял. – Димка смотрел на меня, словно ребенок, готовый в любой момент разреветься.
– Не надо на меня так смотреть! Я больна СПИДом, понял? Я больна СПИДом!
Димка достал из кармана платок и промокнул вспотевший лоб.
– Маша, что ты себе придумала? – спросил он.
– Я больна СПИДом, –
– Ты сама не ведаешь, что говоришь…
– Я в здравом уме и твердой памяти. Я больна СПИДом. Я умру от СПИДа. Ну что ты так на меня уставился? Плюнь мне в лицо! Скажи, что ты меня презираешь! Скажи, что СПИДом болеют только проститутки! Ты брезгуешь мной? Я дрянь! Больная дрянь! Уходи, чтобы не заразиться. Я забыла сказать тебе по телефону, чтобы ты прихватил с собой марлевую повязку, такую, как носят при гриппе. Уходи! Придешь домой, вымой руки с хлоркой.
Димка молчал.
– Ну что ты молчишь?! Не молчи, скажи что-нибудь! Скажи, что я ВИЧ-инфицированная сука! А ты еще хотел быть моим другом. Я думаю, что больше тебе не хочется. У меня не было друзей, когда я была здоровой, а у больной не будет тем более. Пошел вон! – Я перешла на крик. – Вон из моего дома! Я попробую сама вылезти из этого дерьма!
Димка по-прежнему молчал. Взяв бутылку, он налил виски в мою рюмку и свой одноразовый стакан. Я заметила, что его рука дрожит.
– У тебя рука трясется, – усмехнулась я.
– Давай выпьем. Не надо меня прогонять. Я же сказал, что я твой друг, и не отказываюсь от своих слов. Я вообще никогда не отказываюсь от своих слов. Я помогу тебе справиться с этим. В таком состоянии нельзя оставаться одной.
Я с благодарностью посмотрела на него, выпила свою порцию и заревела. Димка встал, подошел ко мне и ласково приобнял за плечи:
– Не надо, Маша, не плачь. Жить можно со всем, даже со СПИДом, поверь. Человек так устроен, что рано или поздно он привыкает ко всему. Жизнь постоянно подкидывает нам трудноразрешимые проблемы и учит выживать при любых обстоятельствах. Мы сжимаем кулаки и продолжаем жить дальше. Это тяжело, но у нас нет другого выхода. Если ты заболела СПИДом, значит, так распорядился бог. Это не конец, пойми.
– Это конец! – замотала я головой и заревела еще громче.
– Ты научишься с этим жить. Ты к этому привыкнешь.
– К чему?
– К СПИДу.
Я расширила глаза и с ужасом посмотрела на Димку.
– Господи, да что ты такое говоришь?!
– Я говорю то, что думаю. Ты справишься. Ты очень сильная. Ты помнишь, как твоя мать перерезала себе вены?
– Конечно, помню, хотя я была очень маленькой. Она лежала в ванне и смотрела куда-то вдаль. На ее лице была улыбка. Она улыбалась, ну конечно, она улыбалась, как же я сразу не догадалась! Она радовалась смерти. Она восприняла ее как подарок, как Божий дар, а не как страшное наказание. Прошло столько лет, а мама, лежащая в ванне, до сих пор у меня перед глазами.
– Ты не имеешь права сделать то, что сделала твоя мать! Ты должна быть сильнее. Ты никогда не сделаешь этого!
– Я не знаю. Зачем мне жить, если я не смогу выйти замуж, родить ребенка, если я вообще больше ничего не смогу?
– Ты должна жить так, словно ничего не произошло. Словно это сон, страшный кошмарный сон. Постарайся проснуться и больше никогда об этом не вспоминать.
Димка наклонился ко мне и стал целовать мои волосы. Я оттолкнула его и сквозь слезы произнесла: