Все повести и рассказы Клиффорда Саймака в одной книге
Шрифт:
— Железо, — пустился перечислять Орсон, — никель, молибден, ванадий, хром. В итоге получается сталь. Я знаю о ней не столько, сколько хотелось бы, но сомневаться не приходится. Отличная сталь — крепкая, нержавеющая.
— Может, мы бурили опорную платформу? — предположил я. — Может, они все стоят на таких вот подушках?
— Пошли проверим, — сказал Тайлер.
Мы открыли транспортный отсек корабля, сбежали по трапу вниз и забрались в кабину вездехода, а перед тем, как уехать, отключили телекамеру. Лунная база видела вполне достаточно; если хотят большего, пусть попросят. Мы сообщали туда
Мы отъехали от корабля миль на десять, раз за разом останавливаясь, чтобы взять образцы, а затем вернулись обратно по собственным следам. Мы выяснили то, что стремились узнать, но торжества по этому поводу никто, сдается мне, не испытывал. Везде и всюду нам попадалась одна только сталь.
Потребовалось некоторое время, чтобы переварить открытие. Потом, посовещавшись, мы пришли к выводу, что Плутон — не планета, а металлический шар размером с небольшую планету. Правда, небольшой-то небольшой, но тем, кто его создал, пришлось изрядно потрудиться. А кто его создал? Вот вопрос, который незамедлительно встал перед нами. Кто и с какой целью? А если неведомые строители достигли своей цели — если достигли, — почему они бросили Плутон на краю Солнечной системы?
— Так или иначе, они не из нашей системы, — заявил Тайлер. — Здесь нет никого, кроме нас. Марсианская жизнь не в счет: она не поднялась выше примитивных форм. На Венере слишком жарко, Меркурий чересчур близко к Солнцу. Крупные планеты? Может быть, хотя вряд ли. Нет, тут замешан кто-то со стороны.
— Как насчет пятой планеты? — справился Орсон.
— Ее, скорее всего, не существовало, — ответил я. — Материал имелся, но планета, похоже, так и не образовалась. По всем законам небесной механики она должна была помещаться между Марсом и Юпитером, но не поместилась.
— Значит, тогда десятая, — гнул свое Орсон.
— Которая есть только на бумаге, — заметил Тайлер.
— Да, ты прав, — согласился Орсон. — К тому же, по выкладкам, на ней не те условия, чтобы развивалась жизнь как таковая, не говоря уж о разумной.
— Остаются пришельцы, — подытожил Тайлер.
— Которые заглянули к нам в незапамятные времена, — прибавил Орсон.
— С чего ты взял?
— Пыль. Во вселенной не так уж много пыли.
— И никто не знает, что она такое, если не считать теории грязного льда…
— Я понимаю, к чему ты клонишь. Но почему обязательно лед? Да, не графит, не что-либо другое…
— Ты хочешь сказать, тот серый порошок…
— Может быть, может быть. Как по-твоему, Говард?
— Не уверен, — отозвался я. — Мне известно лишь одно: эрозией тут и не пахнет.
Перед сном мы попробовали составить отчет для лунной базы, однако он получился столь путаным и неправдоподобным, что мы решили повременить. Утром, перекусив, мы влезли в свои скафандры и отправились изучать загадочные сооружения. Их назначение по-прежнему оставалось непонятным, равно как и назначение тех штучек-дрючек, что крепились к балкам и распоркам, а также канавок с закругленными краями.
— Приделать к ним ножки, — заметил Орсон, — вышли бы стулья.
— Не слишком удобные, — буркнул Тайлер.
— А если чуть наклонить? — не сдавался Орсон.
Впрочем, наклон ничего не менял. Интересно, что навело его на мысль о стульях? Лично я не видел ни малейшего сходства.
Мы бродили вокруг да около, осматривали сооружения дюйм за дюймом, не переставая спрашивать себя, не пропустили ли мы чего-то важного. Судя по всему, пропускать было просто нечего.
А потом… Смех да и только. Понятия не имею, почему мы так поступили — наверное, с отчаяния. Мы все трое опустились на четвереньки и принялись разгребать пыль. Трудно сказать, что мы рассчитывали найти. Дело продвигалось медленно, пыль прилипала к перчаткам и оседала на скафандрах.
— Надо было захватить с собой метлы, — сострил Орсон.
Метел у нас, к сожалению, не было. Какому здравомыслящему человеку могло прийти в голову, что нам захочется подмести планету?
Мы оказались в нелепейшем положении: прилетели на планету, которая на деле — изготовленный искусственным путем металлический шар, рыскаем и копаемся в пыли среди сооружений, смысл существования которых не поддается объяснению! Мы проделали далекий путь и надеялись совершить на Плутоне грандиозное открытие, а что в результате? Сплошной бред!
Наконец нам надоело возиться в пыли, мы встали, отряхнулись и вопросительно переглянулись, и вдруг Тайлер громко вскрикнул и указал себе под ноги. Наклонившись, мы увидели на том месте, где отпечатались следы его башмаков, три крошечных отверстия, примерно трех дюймов глубиной и около дюйма в диаметре; они располагались рядом друг с другом и образовывали треугольник. Тайлер вновь опустился на четвереньки и осветил фонарем поочередно каждое из отверстий, а потом поднялся.
— Не знаю, — проговорил он. — Похоже на замок. Внизу, на донышках, видны пазы. Что случится, если мы…
— Плутон взорвется ко всем чертям, — хмыкнул Орсон, — причем вместе с нами.
— Не думаю, — возразил Тайлер, — не думаю. С какой стати было оставлять здесь мину? В расчете на кого?
— Откуда нам знать? — пробормотал я. — Мы же не сталкивались с теми, кто все это построил.
Тайлер вместо ответа принялся расчищать поверхность, подсвечивая себе фонарем. Не желая бездельничать, мы стали помогать ему. На сей раз удача улыбнулась Орсону: он обнаружил трещину толщиной с волос. Чтобы различить ее, требовалось едва ли не уткнуться носом в поверхность. Находка Орсона подогрела наш энтузиазм. Вскоре выяснилось, что трещина описывает круг диаметром приблизительно три фута и что таинственное отверстие находится внутри этого круга.
— Кто из вас, ребята, специалист по замкам? — справился Тайлер.
Таковых не нашлось.
— Вероятно, какой-то люк, — произнес Орсон. — Металлический шар, на котором мы стоим, должен быть полым, иначе его масса была бы гораздо больше.
— И какой дурак взялся бы изготавливать цельный шар? — прибавил я. — Сколько ушло бы металла, сколько энергии понадобилось бы, чтобы привести его в движение!
— Ты уверен, что он двигался? — спросил Орсон.
— А ты нет? Ведь его построили не в нашей системе. Нам такое не под силу.