Всё про Электроника (сборник)
Шрифт:
Когда весь лагерь был на прополке капусты, Рэсси удрал в соседнюю деревню. Он ворвался на главную улицу, что тянулась вдоль реки, и навстречу ему из всех дворов выбегали с громким лаем вольные псы – без городских поводков и намордников. Рэсси никогда еще не видел столько собак сразу. Его встретили по-свойски, его облаивали!
Светило жаркое солнце, от реки веяло прохладой. На скамейках сидели старушки в белых платках. Ребятишки удили рыбу. Никто не обратил особого внимания на собачий переполох. Стая наседала
Рэсси рыкнул на нападающих, обнажив клыки-кинжалы, и тут же дружелюбно замахал хвостом. Его сразу признали. Дворняги – а их было не меньше десятка – одна за другой обнюхали электронного пса и, хотя не нашли у него родственных запахов, не высказали никакого подозрения. Подбегали все новые и новые деревенские стражи. Кто-то принес Рэсси обглоданную кость.
Вся стая, а с ней и Рэсси, устремилась за околицу, на зеленый, в белых ромашках луг. Нет, пожалуй, здесь больше было васильков. Голубое кольцо окружало маленькую деревню. Не потому ли назвали ее Васильки?
Рядом с Рэсси скакал длинноногий черный пес с белыми отметинами на боках.
«Грамоте обучен?» – спросил его Рэсси по-собачьи.
«Обучен», – радостно гавкнул белобокий.
«Что умеешь?»
«Гонять, сторожить, лаять, охотиться».
«Поохотимся вместе», – предложил Рэсси.
«Сейчас нельзя, запрет до августа, – пролаял новый товарищ и пояснил: – У них детеныши…»
«А-а…» – протянул Рэсси, высунув, как и его приятель, язык.
Они разлеглись на траве, на самом солнцепеке.
«Букву «а» я знаю, – проурчал белобокий, и вся стая глубоко и сонно зевнула, при этом чутко вслушиваясь в разговор. – Дальше – нет».
«Ты живешь среди людей», – напомнил Рэсси.
«Буквы собаки пока не проходят, – признался белобокий. – На всю деревню – два первоклассника, и те уехали».
«Придется учить азбуке», – прорычал вслух Рэсси.
Несколько псов вскочили и отбежали на край луга.
«Чего боитесь, лентяи? – пролаял белобокий. – Это свой!»
Лентяи робко приблизились.
А Рэсси уже поднялся, распустив крылья, и, пикируя к земле, начертал в воздухе знакомую фигуру: «А».
«Р-р-ра-а», – повторили за ним дворняги.
Потом были две следующие буквы:
«Р-р-рбе-бе… Р-р-рве-ве-е…»
И стая завершила первый урок грамматики победным воем и лаем:
«Р-р-рабв… Р-р-рабв!..»
Рыбаки на реке очнулись от задумчивости, оглянулись: чего они там не поделили? А дворняги после напряженного труда погоняли в траве и завалились дрыхнуть.
«Ты из города?» – поинтересовался белобокий.
«Из пионерского лагеря». – Рэсси назвал себя и узнал, что его нового приятеля хозяин зовет Сторожевым.
«Что ты сторожишь?»
«Все, – признался пес. – Лодку. Мотоцикл. Корову. Дом. Хозяина. А ты научишь меня летать?» – спросил любознательный Сторожевой.
«Научу, – пообещал Рэсси. – Но тебя надо начинить электроникой».
Белобокий вздрогнул, вскочил на крепкие лапы.
«Не надо, – прорычал он. – Я и сам научусь летать!» – И бросился бежать со всех ног.
Рэсси без труда настиг его, но обгонять не стал, побежал рядом.
Это был, пожалуй, самый значительный день в их дальнейшей дружбе.
Всей стаей собаки играли на пустынной спортплощадке в футбол, поддавая мяч носами и порою огрызаясь, – в собачий, с ничейным счетом футбол. Рэсси не проявлял своих способностей, держался наравне с другими. Когда пыль на футбольном поле осела, стая уже купалась в реке, а наиболее отважные плавали с берега на берег. Потом собаки обсохли на солнышке, а Рэсси зарядил свои солнечные батареи. Вернувшись в деревню, расселись вдоль дороги у околицы ожидать хозяев.
Рэсси не знал, кого он ждет, но все сидели или лежали с умиротворенным видом, и он не трогался с места. Присмирели дворняги. Дремали на лавочках бабушки. Замерли у своих удочек рыбаки. Опускалось солнце. Сидел среди своих и Рэсси, впервые не слыша призывов из далекого лагеря.
Что-то с ним сегодня свершилось, но что – он не знал.
И вдруг стая с воплем сорвалась и побежала по дороге. Навстречу ехал автобус. Вот автобус остановился, из него вышли усталые, загоревшие до черноты люди. От них пахло потом и машинным маслом. Собаки бросились к своим хозяевам, получили порцию ласковой трепки, пристроились к ноге, затрусили в деревню. Казалось, все разом забыли про электронного товарища. Один Сторожевой оглянулся, виновато рыкнул:
«Прости, спешу!»
Его хозяин тоже оглянулся, спросил белобокого:
– Кто такой? Впервые вижу.
«Это Рэсси, – пролаял Сторожевой на собачьем языке, но хозяин его не понял. – До свидания, Рэсси!» – издали гавкнул он.
Рэсси остался один на пыльной дороге.
Наконец-то он услышал: «Рэсси! Ты куда запропастился, Рэсси?»
Рэсси распустил крылья и стремительно направился к лагерю.
…В тот вечер никто не попрекнул Рэсси за отсутствие на месте, и он остался доволен прожитым днем. Сторожевой может не зазнаваться: у него тоже есть хозяева!
Элек чинил электронную плиту, поглаживал ее по железному боку и время от времени приговаривал: «Сейчас ты будешь в форме…» Элечка ему помогала. Рэсси наблюдал за ними.
– Почему ты с ней говоришь? – спросила Электроничка. – Разве она живая?
– Я рабочий, и она работяга-повариха, – ответил задорно Элек. – Кто утром сварит завтрак? Только она! Я починю ее лучшим образом!
– Если ты делаешь лучше других, – продолжала Электроничка, – то ведь не зазнаешься?
Элек дернул плечом, ответил серьезно: