Все произведения школьного курса в кратком изложении. 11 класс
Шрифт:
День он проводит в скитаниях по уездному городу, в котором, как кажется герою, он «один так страшно несчастен». Поручик зачем-то забрёл на базар, зашёл в собор, «потом долго шагал, кружил по маленькому, жаркому и запущенному садику на обрыве горы, над неоглядной светло-стальной ширью реки…» С каждым его шагом будто бы усиливается действие «солнечного удара», нагревается и раскаляется душный город. Он возвращается в гостиницу, он не знает, как это сделать, но он хочет рассказать незнакомке, «как он мучительно и восторженно любит её», вместе с тем поручик понимает, как это бессмысленно. «Всё было хорошо, во всём было безмерное счастье, великая радость, даже в этом зное и во всех базарных запахах, во всём этом незнакомом городишке и в этой старой уездной гостинице была она, эта радость, а вместе с тем сердце просто разрывалось на части». Он пьёт кофе, курит, постоянно думает о ней. Наконец снова выходит на улицу, направляется к почте, осознаёт, что попытки найти её нелепы и тщетны (он даже не знает
Поручик возвращается в гостиницу. Номер прибран, «лишён последних следов её». Он видит своё отражение в зеркале: «обычное офицерское лицо, серое от загара, с белёсыми, выгоревшими от солнца усами и голубоватой белизной глаз», но его глаза приобретают выражение «возбуждённое, сумасшедшее», а в нём самом появляется «что-то юное и глубоко несчастное». Он ложится на кровать и засыпает со слезами на глазах, просыпается вечером и вспоминает события, происшедшие с ним, «так, точно они были десять лет тому назад».
Поручик отправляется к причалу на том же извозчике, что доставил их с незнакомкой в гостиницу, садится на пароход.
Рассказ заканчивается словами: «Поручик сидел под навесом на палубе, чувствуя себя постаревшим на десять лет».
Вопросы для самопроверки
1. В чём заключаются чудо и трагедия любви в рассказе Бунина?
2. Почему читатель не узнает имен героев?
3. Какую роль в рассказе играет пространство приволжского городка, знойного, раскалённого солнцем?
Темы сочинений
1. Мотивы памяти и воспоминания в рассказе «Солнечный удар».
2. Концепция любви в рассказах Бунина на примере текста «Солнечного удара».
3. Особенности сюжета и композиции рассказа «Солнечный удар».
Чистый понедельник
Жанр и общая характеристика произведения
«Чистый понедельник» – рассказ. Как уже было отмечено в общей характеристике «Господина из Сан-Франциско», рассказ – жанр универсальный, потому в одном рассказе могут встречаться черты других жанров. «Чистый понедельник», как и «Солнечный удар», как и многие другие тексты из цикла «Тёмные аллеи», сочетает в себе черты русского рассказа, определившиеся сложившейся к моменту его написания литературной традицией, и черты жанра западноевропейской новеллы. В сущности, новелла – разновидность рассказа, но её выделяют острый сюжет и яркий финал.
Уникальность «Чистого понедельника» не только в том, что этот рассказ, в котором так страстно описана любовь, так жива реальность, ставшая воспоминанием, написана семидесятичетырехлетним человеком в страшные дни Второй мировой войны, в 1944 году во время пребывания в условиях «пещерного сплошного голода» (из частного письма Бунина) на вилле «Жаннет» в Грассе. Уникальность его ещё и в том, что рассказ приравнивается по своей полноте и художественной целостности к роману, более того, в «Чистом понедельнике» перед нами – квинтэссенция изображаемой эпохи, ещё не наступил жестокий «не календарный – настоящий двадцатый век», но его приближение (Первая мировая война и последовавшие за ней потрясения) ощутимо близко.
«Чистый понедельник», вне всяких сомнений, одно из лучших произведений Бунина. Он сам выделял его из всего созданного им. Такую запись Бунин сделал в ночь написания рассказа, с восьмого на девятое мая 1944 года, в своём дневнике: «Час ночи. Встал из-за стола – осталось дописать неск[олько] строк «Чистого Понед[ельника]». Погасил свет, открыл окно проветрить комнату – ни малейш[его] движения воздуха; полнолуние, ночь неяркая, вся долина в тончайшем тумане, далеко на горизонте неясный розоватый блеск моря, тишина, мягкая свежесть молодой древесной зелени, кое-где щёлкание первых соловьёв… Господи, продли мои силы для моей одинокой, бедной жизни в этой красоте и в работе!»
Комментированный пересказ рассказа И. А. Бунина «Чистый понедельник»
Герои рассказа – вновь безымянные он и она. События разворачиваются в Москве конца 1911 – начала 1912 гг., последний эпизод – трагический и переломный 1914 год: в тексте сказано, что к 1914 г. «прошло почти два года с того чистого понедельника».
Герои «были богаты, здоровы, молоды», удивительно хороши собой. Он, герой-рассказчик, «красив почему-то южной, горячей красотой», «даже «неприлично красив»», как заметил однажды один актер. Она красива какой-то «индийской, персидской» красотой: «смугло-янтарное лицо, великолепные и несколько зловещие в своей густой черноте волосы, мягко блестящие, как чёрный соболий мех, брови, чёрные, как бархатный уголь, глаза; пленительный бархатисто-пунцовыми губами рот оттенён был тёмным пушком…»
Познакомились герои «как-то в декабре, попав в Художественный кружок на лекцию Андрея Белого». С декабря и до рокового чистого понедельника они встречаются, ездят «обедать в «Прагу», в «Эрмитаж», в «Метрополь», после обеда в театры, на концерты, а там к «Яру», в
«Странная любовь! <…> Странный город!» – вспоминает рассказчик свои былые думы, для него возлюбленная и Москва становятся близки друг другу по своей странности, «восточной мудрости». Так он описывает «странный город»: «Блаженный и Спас-на-Бору, итальянские соборы – и что-то киргизское в остриях башен на кремлёвских стенах…».
Героиня столь же загадочна, сколь и город, в котором она так органично существует. Кажется, её образ состоит из одних противоречий: прочитывала новые книги Гофмансталя, Шницлера, Тетмайера, Пшибышевского, поддерживала разговоры о «новой постановке Художественного театра, о новом рассказе Андреева», а над диваном в её комнате «зачем-то висел портрет босого Толстого» и «завтракала за тридцать копеек в вегетарианской столовой на Арбате»; «обедала и ужинала с московским пониманием дела» и удивлялась тому, «как это не надоест людям всю жизнь, каждый день обедать, ужинать». Она звала цыган, слушала их песни «с томной, странной усмешкой» и не любила высокопарность «Огненного ангела» (роман В. Я. Брюсова), она же, никогда не любившая «желтоволосую Русь» ушла с концерта Шаляпина. На попытки героя говорить о счастье в браке отвечает «восточными мудростями», не вполне ему понятными: «Счастье, счастье… Счастье наше, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету» (слова Платона Каратаева).
Он и она проводят зимние вечера в ресторанах, в театрах, на концертах. «Так прошёл январь, февраль, пришла и прошла масленица». Он, как это и бывало раньше, примчался к ней в один вечер – вечер Прощёного воскресенья («завтра уже Чистый понедельник», первый день Великого поста). Встретила она его уже одетая, во всём чёрном: «в короткой каракулевой шубке, в каракулевой шляпке, в черных фетровых ботиках». Она предлагает ему поехать в Новодевичий монастырь: «Что ж всё кабаки да кабаки…». Героиня рассказывает ему о том, что вчера утром была на Рогожском кладбище, «знаменитом раскольничьем», на похоронах архиепископа: «Так вот: диаконы – да какие! Пересвет и Ослябя! И на двух клиросах два хора, тоже все Пересветы: высокие, могучие, в длинных чёрных кафтанах, поют, перекликаясь, – то один хор, то другой, – и все в унисон и не по нотам, а по «крюкам». А могила была внутри выложена блестящими еловыми ветвями, а на дворе мороз, солнце, слепит снег…» А по утрам и вечерам, когда он её не «таскает по ресторанам», она бывает в кремлёвских соборах. Он удивляется только что открывшейся ему религиозности возлюбленной, но нет, это не религиозность. Она восклицает: «Да нет, вы этого не понимаете!» Они побывали на кладбище Новодевичьего, на могилах Эртеля и Чехова. «Какая противная смесь сусального русского стиля и Художественного театра!» – сказала героиня о могиле Чехова. Она хотела «поездить ещё немного» – они «зачем-то поехали на Ордынку, долго ездили по каким-то переулкам в садах, были в Грибоедовском переулке…». Конечно же, герои не нашли «дома, где жил Грибоедов», и она обмолвилась: «Тут есть ещё Марфо-Мариинская обитель». Он засмеялся: «Опять в обитель?»; «Нет, это я так…» – ответила она. И герои отправились в трактир Егорова в Охотном ряду, полный «лохматыми, толсто одетыми извозчиками, резавшими стопки блинов, залитых сверх меры маслом и сметаной, было парно, как в бане. В верхних комнатах, тоже очень тёплых, с низкими потолками, старозаветные купцы запивали огненные блины с зернистой икрой замороженным шампанским»; а во второй комнате трактира, где сидели герои, висела икона Богородицы Троеручицы: «Хорошо! Внизу дикие мужики, а тут блины с шампанским и Богородица Троеручица. Три руки! Ведь это Индия! Вы – барин, вы не можете понимать так, как я, всю эту Москву», – говорила она ему. Он ответил ей: «Могу, могу! И давайте закажем обед силён!». «Барин» подражал языку летописной Руси: «Да, князь Юрий Долгорукий. «Рече Гюрги ко Святославу, князю Северскому: «Приди ко мне, брате, в Москову» и повеле устроить обед силён». И такая Русь, по словам героини, «вот только в каких-нибудь северных монастырях осталась». «Ох, уйду я куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой, вологодский, вятский!» – грозится она, требуя к жирным блинам и «к наважке хересу». После она наизусть прочитывает герою фрагмент из «Повести о Петре и Февронии»: «Был в русской земле город, названием Муром, в нём же самодержствовал благоверный князь, именем Павел. И вселил к жене его диавол летучего змея на блуд. И сей змей являлся ей в естестве человеческом, зело прекрасном…». «Так испытывал ее Бог», – говорит она. «Когда же пришло время её благостной кончины, умолили Бога сей князь и княгиня преставиться им в един день. И сговорились быть погребёнными в едином гробу. И велели вытесать в едином камне два гробных ложа. И облеклись, такожде единовременно, в монашеское одеяние…»