Все против короля
Шрифт:
– Ах, папа, что за чушь ты говоришь! – озлобилась Рита. – Какой еще роман! Мне, кроме Володи, никто не нужен, да и Илья к нему сильно привязался.
– Я знаю, мне тоже другого зятя не надо, но он не должен знать об этом наверняка. По-моему, уехать, и именно сейчас, тебе просто необходимо. Это только подтолкнет события. Поверь мне, – убеждал строптивую дочь Игорь Алексеевич.
– Нет, папа, я чувствую, у тебя что-то на уме. Ты со вчерашнего дня как-то странно себя ведешь, нервничаешь. Что случилось?
– Глупости. Выдумки. Ничего не случилось. Я просто хочу, чтобы ты отдохнула. Смотри, какой у тебя усталый
– Папа, ты не умеешь врать, – заметила Рита. – Лучше скажи честно, что ты задумал?
– Ничего, абсолютно ничего, – в голосе Мешкова так и сквозили фальшивые нотки. – Я только о твоем благе пекусь, дочка.
В кабинете воцарилось молчание. Но я не спешила уходить, чувствовала, что разговор еще не закончен. Прямо напротив двери висел застекленный стенд с планом эвакуации из здания в случае чрезвычайной ситуации. Едва я собралась засунуть за стекло игральные карты, как из-за угла показалась какая-то парочка.
– Скажите, а Маргарита Игоревна там? – спросила меня девушка.
– Нет, – соврала я.
– Саша, пойдем ее в конюшне поищем, – сказала она своему парню, и вскоре я снова осталась одна в этом конце коридора.
Можно и нужно было действовать. Не долго думая, я засунула одну карту за стекло, затем – другую и третью. Едва я собралась запустить туда последнюю карту, за дверью директорского кабинета послышались приближающиеся шаги. Дабы меня не застукали на месте преступления, я отскочила подальше от стенда, но эта предосторожность была излишней. Никто в коридор не вышел. Тогда я вернулась обратно и бросила последнюю карту. Три штуки упали рядком, а вот дама крестей завалилась за бубновую подружку. Впрочем, это было не так уж важно. Главное – меня никто не застал за этим неблаговидным занятием.
– Я никуда не поеду! – после некоторых раздумий решительно и бесповоротно заявила Рита.
– А это мы еще посмотрим! – возразил ей отец. – Я сам завтра же куплю вам две горящие путевки и отправлю за границу. Да, так я и сделаю!
– Папа, признавайся, что ты задумал?
– Ничего.
– Неправда. Почему ты не хочешь сказать мне, что у тебя на самом деле на уме? Ты ведь никогда от меня ничего не скрывал, – сказала Ритуля, даже не подозревая, как жестоко она ошибается относительно правдивости и порядочности своего отца.
– Конечно, не скрывал и не скрываю, – нагло врал папочка-убийца. – Зачем ты ищешь то, чего нет. Мои намерения очень просты. Я хочу, чтобы вы с Ильей полноценно отдохнули. Да и люди могут подумать, что у нас нет средств на престижные курорты.
– Меня не волнует, что о нас может кто-то подумать. Кроме Володи, конечно. Странно, что ты это сказал. Тебе тоже всегда было наплевать на чужое мнение.
– Все, Рита, разговор окончен. Как я сказал, так и будет, – суровый голос Мешкова прозвучал практически около двери, и я поспешила удалиться.
Из разговора отца с дочерью мне стало ясно, что Игорь Алексеевич сильно занервничал, получив вчерашнее послание. Он понял, что наследник Маститого не оставит его в покое, и, испугавшись, что нелицеприятные факты из его прошлого дойдут до дочери и внука, стал быстренько выпроваживать их на заграничный курорт. Однако Рита была женщиной с характером и, кажется, не собиралась потакать странной выходке отца. К тому же ее удерживал здесь Кудринцев. Она боялась оставлять его одного, значит, не была уверена
Я вышла из конторы на свежий воздух и увидела Петра Николаевича. Похоже, теперь он готов был заняться моим обучением.
– Ну что ж, Полина, пойдемте. Сейчас я покажу вам лошадь, на которой вы будете учиться ездить верхом. Еще не передумали, нет?
– Петр Николаевич, а почему вы все время меня отговариваете? Даже сейчас, когда я здесь...
– Видите ли, Полина, я очень хорошо разбираюсь в людях и с первого взгляда могу определить, из кого выйдет толк, а из кого нет. Думаете, мне охота тратить время на того, кто через одно или два занятия скажет, что зря сюда пришел? Потом лошади, они ведь чувствуют, как к ним относится человек. Когда между человеком и конем нет взаимопонимания, возможен травматизм, а мне такие случаи совсем не нужны. Полина, только не подумайте, что я вас запугиваю. Нет, просто вы должны знать, что верховая езда – это не шутки. Если вам эти занятия нужны только для того, чтобы произвести благоприятное впечатление на своего молодого человека, то это для меня не аргумент.
– Но вы же вчера согласились меня учить!
– Ваш дедушка хлопотал за вас, да и я вчера был немного подшофе. Ладно, что-то я действительно переборщил. Пугаю вас и пугаю. Может, вам здесь понравится. Всякое бывает. Не только человек укрощает лошадей, но и братья наши меньшие способны менять характеры людей в лучшую сторону. Сейчас я покажу вам одного человека. Я был знаком с ним в далекой молодости, он уже тогда был с гонором. Найти с ним общий язык, кроме как на кулаках, было невозможно. А теперь Владимир Дмитриевич немного изменился. – Мы зашли в конюшню, и Кныш показал мне рукой на дальнее стойло: – Вон видите ту серую в яблоках кобылу?
Я посмотрела туда, куда показал рукой мой тренер, и увидела Владимира Дмитриевича, обнимающего лошадь за шею и прижимающегося лицом к ее густой гриве. Это было удивительное для меня зрелище, ведь наш генеральный был скуп на положительные эмоции. Я видела не раз, как Кудринцев стучал на совещаниях кулаком по столу и грозил своим подчиненным увольнением, слышала, что он периодически бьет свою супругу, да и вообще, поднять на женщину руку для него дело обыденное. Но вот теперь я стала свидетельницей того, как Владимир Дмитриевич проявлял заботу о животном. Он действительно холил и лелеял свою кобылу. Каждое его движение было пронизано нежностью и любовью. И Агнесса отвечала своему хозяину взаимностью. Даже издалека было видно, что ей нравились его ласки. Она опустила шею и, звеня уздечкой, кокетливо заржала.
– Да, очень красивая лошадь, – сказала я, встав за тренера, чтобы Кудринцев не заметил меня.
– Что есть, то есть. Агнесса – наша гордость. Она была у нас самой строптивой лошадью, ее прежний хозяин, Урсуляк, с трудом управлялся с ней. Потом ее купил Владимир Дмитриевич, это как раз тот директор кирпичного завода, о котором мы вчера говорили у Ромашкиных. Новый хозяин смог быстро приручить строптивую лошадь. Да и сам Кудринцев как-то изменился. Он заботится об Агнессе, не брезгует сам чистить здесь за ней... Хотя это совсем необязательно, тем более для человека его положения. За него эту работу могут выполнить подсобные рабочие.