Всё равно будешь моей
Шрифт:
— Малыш, но так нечестно. А вдруг там, что-то другое.
— Теперь мы об этом не узнаем. Я хочу тоже тату. Давай сделаем это вместе.
— С твоих уст, это звучит слишком сексуально.
Я краснею от двусмысленности его слов, но не отворачиваюсь. Смотрю в бездну его голубых глаз. Там волны поднимаются, и тайфун уже направлен на меня. Сам же Матвей наклоняется и целует. Эйфория — это единственное, что я сейчас ощущаю. Остро, горячо и...
Боже, каждый раз во мне столько эмоций рядом с ним, что я уже теряю возможность их
Матвей ласкает мой рот своим языком, руками раздвигает колени, отодвигает трусики в сторону и трогает между ног. Если бы была возможность открыть глаза, они обязательно бы у меня закатывались от удовольствия. Но возможности нет. Я кайфую, улетаю, превозношусь.
После оргазма, который накрыл меня с головой, мы ещё долго сидим в машине. Матвей гладит мои руки, волосы, лицо. А я глажу его. Мне так спокойно и хорошо с ним.
Потом мы едем в салон. Мне всегда нравились тату. У Авы есть, у Крис есть, у Агнессы есть. У многих есть. У меня нет. Я когда-то говорила Рустаму, что хочу сделать. Он был не против, но разрешил только после свадьбы, дабы мать не нервировать. Сделаем вид, что я забыла об этом, и сделала тату до свадьбы. Вот только что это будет, не знаю. Точнее знаю, что хочу. Но, Боже, как, же страшно. А если Рустам поймет, что означает моё тату. Не дай, Боже догадается.
Пока едем, смотрю картинки и как только вижу один эскиз, понимаю, что это именно то, что хочу.
Когда заходим в салон, получается Матвей идёт в одну кабинку, я в другую. Не было времени даже обсудить, кто, что делать будет. Всё потому, что Горский выбирает самый популярный салон Лондона. И попасть сюда без записи нереально. Ну, как нереально?! Для меня нереально, а для него очень даже реально.
У меня мастер девушка. Джейзи. На её теле кажется сотня тату, и все необычные и красивые.
— Что ты хочешь и где набивать будем? — спрашивает она, пока меняет какую-то штуку на тату-машинке.
— Вот, — протягиваю телефон с эскизом, — Только вместо буквы "А" хочу "М" и обязательно в квадрате. А делать вот тут.
Рукой поднимаю платье, и дотрагиваюсь до внутренней части бедра, которая сбоку от зоны бикини.
— Сделаем малышка. Будет немного больно.
Я ложусь на кушетку и жду. Когда мастер начинает бить, я содрогаюсь и пугаюсь. Но, боль быстро проходит. И на том месте, где мастер дотрагивается машинкой, я чувствую лишь лёгкое покалывание.
Матвею заканчивают раньше меня. Он заходит в кабинку, а я краснею. Хорошо, что мастер — девушка, а то совсем сгорела бы со стыда.
— И что это у нас тут? — она садится рядом, и берёт меня за руку. — Когда уже скажешь, что означает это М??
— Обещаешь, не смеяться?
— Малыш, конечно обещаю. Ты на тело наносишь, значит это важно.
— Очень важно.
— И?
— "М"ирослава и "М"атвей, получается М?. Всё просто.
— Ничего себе просто. Я бы и не догадался.
—
— Я сейчас вернусь, — говорит он и снова скрывается с виду. Я продолжаю дальше лежать и ждать окончания работы.
— Готово, — совсем неожиданно заключает Джейзи. Я даже вздрагиваю от её голоса. Поднимаюсь на ноги и сразу к зеркалу. Не знаю от чего, но вдруг на глазах выступают слёзы.
— Не нравится? — спрашивает Джейзи. А я резко разворачиваюсь и прижимаю её к себе. Обнимаю крепко-крепко.
— Спасибо, — шепчу. — Это ещё красивее, чем я представляла. Спасибо.
Матвей снова возвращается в комнату, а Джейзи, наоборот, уходит.
— Ты плачешь? — спрашивает он, и наклоняется к шее. — Я говорил, что ты вкусно пахнешь?
— Говорил, — улыбаюсь. — Плакала, — всё так же улыбаюсь. — Видишь, — платье подняла и показываю на тату, — Оно шикарное. Своё покажешь?
Матвей гладит рукой кожу ноги вокруг моего тату. Сейчас на нём наклеена плёнка и его плохо видно. Мы стоим с Матвеем и смотрим в большое зеркало. Движения его нежные, но такие возбуждающие. Снова тону в его руках. Поворачиваюсь к нему лицом и смотрю на грудь. Вижу под рубашкой тоже пленку. Отодвигаю в сторону ткань, и пытаюсь разглядеть рисунок.
— Созвездие льва, — шепчет Матвей. — А ещё, — выдыхает прямо в ухо, — М? — теперь и у меня есть.
Поднимаю глаза и смотрю в его. Боже, сколько во мне сейчас эмоций. Та и у него не меньше. Тону, захлёбываюсь собственными чувствами.
— Правда? — тоже шепчу. Мне кажется, что мы кричим, но на самом деле шепчем. Наши чувства настолько запретны, о них нельзя вслух. Даже шепотом нельзя. Но во мне переизбыток, не могу молчать. Больше не могу.
— Правда. Малыш, моё сердце без тебя вдребезги.
— Моё тоже, — шепчу ещё тише.
Хотя мне кричать хочется.
Люблю! Люблю! Люблю!
Но вместо этого, молчу. Не могу признаться.
Спустя какое-то время мы уже едем в машине. Играет тихая, расслабляющая музыка.
— Почему созвездие льва выбрал? Знак зодиака?
— Ага. А ещё у брата на груди тоже тату льва. Правда, у него там голова. Я решил скромнее.
— У тебя брат есть? — удивлённо спрашиваю я, поворачиваю голову в сторону Матвея, и снова любуюсь им. Красивый. Никогда, наверное, не насмотрюсь на него. Он тоже переводит взгляд на меня, и улыбается.
Но на мой вопрос ответить не успевает. Потому что происходит какая-то чертовщина. Горский резко даёт по тормозам, но столкновения избежать не удается. С его стороны в нас влетает машина. Основная сила удара приходится на его сторону. Стёкла вылетают, подушка безопасности срабатывает, и нас вместе с машиной несёт в сторону.
Реальность плывёт, но у меня ничего не болит. Я вроде целая. Когда вижу перекошенный взгляд Матвея, и на его лице кровь, сердце сжимается с такой силой, что вытесняет воздух с лёгких. Я начинаю задыхаться, а потом и вовсе отключаюсь.