Все сказочные повести в рисунках В.Чижикова

Успенский Эдуард Николаевич

— Спасибо! Я тоже рада вас видеть. Но при этом я не стучу хвостом по столу и не рычу. Нужно учиться выражать свою радость по-другому. Если вы от радости зарычите на человека, он насторожится. Испугается и убежит. Надо улыбаться. Вот так.

Люся показала, и все интернатники сделали «вот так». Получилась просто жуть. Столько зубов, один острее другого! И все оскалены для показа. Особенно старался Сева Бобров. Он выставил все свои зубы, как будто собирался перегрызать колючую проволоку.

— Нет, — сказала девочка. — Так получается

ещё хуже. Не только простой прохожий, милиционер испугается. При улыбке надо уголки рта поднимать вверх.

Интернатники попробовали.

— Уже лучше. Сняли! А теперь продолжаем занятия. Я прошу подойти к доске… вас, — попросила она бурундукового подростка с задней парты, соседа муравьеда Биби-Моки.

Тот подошёл застенчиво-развязной походкой, держа лапы за спиной.

— Возьмите мел, уважаемый интернатник, и напишите, как вас зовут.

Бурундучок написал:

БУРУНДУКОВЫЙ БОРЯ.

— Хорошо. А теперь напишите, сколько вам лет.

Боря показал ей лапки. Чёрные когтистые ладошки.

— Ты хочешь сказать, что тебе десять лет? — спросила Люся.

Боря опустил нос вниз.

— Он хочет сказать, что ему нечем писать, — встрял зубастый Сева Бобров. — Он мел съел.

— Это от хулиганства? — спросила Люся.

— От застенчивости. И от того, что он растёт.

— Что же мы будем делать? — растерялась девочка.

— Давайте в валилки играть! — завопил Кара-Кусек. — Или в скакалки.

«Не иначе наокуркился», — опасливо решила Люся. И сказала строго:

— Ни в какие валилки мы играть не будем. Мы продолжим занятия. У кого есть мел?

— У меня, — встал черноносый игластый ёжик с первой парты. — У меня в спальне. Можно, я принесу?

— Хорошо. А Бурундуковый Боря сейчас расскажет нам стихотворение.

Ёжик, гремя иголками, ринулся за мелом, а Боря спросил:

— Про любовь можно? — и опустил нос под мышку.

Люся сказала, что можно. Боря стал читать:

Мороз и солнце; день чудесный! Ещё ты дремлешь, друг прелестный…

— Всё.

— Где же здесь про любовь? — спросила Люся.

— Про любовь дальше.

— Ты и прочитай дальше.

— А я дальше не помню. Я могу это ещё раз прочитать. Можно?

— Можно. Читай.

И Боря ещё раз с тихим удовольствием прочёл:

Мороз

и солнце; день чудесный! Ещё ты дремлешь, друг прелестный, —

и снова сунул нос под мышку.

«Ничего себе интернатники! — подумала Люся. — Мел едят! Про любовь стихотворения читают. Научи их чему-нибудь. Вот у нас в классе мел не едят. И вообще, с нами проще».

Тут она притормозила — проще ли? И решила проверить, понаблюдать за тем, что в ЕЁ классе мешает процессу обучения школьников. Сколько мешаний будет за неделю.

Пока Бурундуковый Боря стеснялся и дышал в рукава, черноносый игластик с первой парты вернулся с большим куском мела.

— Вот.

— Где ты его взял?

— Он у меня в зимних ходилках лежал.

— Зачем?

— Мы хотели, чтобы считальный урок отменили. И спрятали в ходилки.

Люся с трудом догадалась, что это валенки.

— И что? Отменили урок?

— Нет. Не отменили. Мехмех проверялку устроил. Меня в двоечный раздел записали.

— И меня! — вспомнил Бурундуковый Боря.

Он так расстроился от воспоминаний, что взял мел и стал его грызть.

— Подожди, не ешь, — сказала Люся. — Напиши, сколько тебе лет.

Боря наморщил лоб и закатил глаза.

— В какой системе? В меховой или в людовецкой?

— В какой такой «людовецкой»?

— В людовецкой — это в какой люди считают.

— Напиши в людовецкой, — согласилась Люся. — То есть в человеческой.

Бурундуковый Боря написал:

В ЛЮДОВЕЦКОЙ С. МИНЕ СИЧАС 8 ЛЕТ.

— А в меховой системе?

В МЕХОВОЙ С. МИНЕ СИЧАС 16 ЛЕТ.

Люся ничего не поняла.

— Может, ты что-то напутал? Как может быть два возраста? При чём тут меховая система?

Но застенчивый мелопоедательный бурундук стоял на своём:

— Девочка Люся, ведь у собак, которые у вас живут, два возраста. Собаческий и человеческий. Ведь правильно?

— Правильно. Мой папа говорил: «Нашему Шаху восемь лет. Его года надо умножить на семь. Тогда мы узнаем его человеческий возраст. Получается, что ему пятьдесят шесть. Он уже пенсионер».

— И у нас два возраста. Для людей и для нас, — упирался Бурундуковый Боря.

— Я поняла, — сказала Люся. — Чтобы узнать ваш возраст, ваши года нужно поделить на два.

Вперёд выступил головастый ёжик. Он теперь оживился и гремел иголками, как хорошая погремушка.

— Мы живём долго и долго вырастаем. Поэтому нам много лет, а мы ещё маленькие.

Люся подумала про себя: «Я считала, что они бестолковые, как на площадке молодняка. А они — умнющие ребята».

Прогудел начинальник. Вошёл Меховой Механик с подносом ярко-фиолетовой свёклы. Он посмотрел на Вафельный Отметник:

— Он целый? Вы не спрашивали учеников? Был беседовательный рассказ в виде доклада?