Все сложно. Жизнь подростков в социальных сетях
Шрифт:
Я никогда не смогла бы завершить этот масштабный и продолжительный проект без поддержки моей семьи. Я бесконечно благодарна моей матери Кэтрин, всегда готовой поддержать меня даже тогда, когда я задерживалась в школе дольше, чем мама считала необходимым. Я признательна моему брату Райану, делавшему большие глаза при виде безумия старшей сестры, что всегда вызывало у меня улыбку. Я навсегда в долгу перед моими двоюродными братом и сестрой Тревором и Джулией, уверявшими всех, что я в порядке, даже если это грозило неприятностями им самим. Я глубоко признательна моему дедушке Дику и бабушке Рите. Их поддержка – постоянный источник вдохновения для меня.
Последнее – и самое главное. На протяжении всей работы над книгой у меня был самый лучший партнер, который всегда вставал на мою сторону. Примерно в середине исследования, которое легло в основу моей диссертации, я встретила родственную душу. Гилад составлял мне компанию в поездках по миру, успокаивал меня и задавал неожиданные вопросы о моей необычной стране. Он поддерживал меня, что бы ни случилось, способами, которые я даже не могу описать. Я заканчиваю работу над книгой и одновременно вынашиваю нашего ребенка. Мы вместе с нетерпением ждем того момента, когда в недалеком будущем Зив начнет знакомиться с множеством новых технологий.
Введение
Оказавшись сентябрьским вечером 2010 г. в Нэшвилле (штат Теннесси) на трибуне школьного стадиона, где проходил матч по американскому футболу, я испытала острый приступ дежавю. В середине 1990-х годов вместе с другими участниками марширующего оркестра нашей школы мы провели бессчетное количество пятничных вечеров на стадионах центральной Пенсильвании, поддерживая нашу футбольную команду. Но для меня это была возможность пообщаться с друзьями. Картина, открывшаяся мне на стадионе в Нэшвилле, почти не отличалась от того, что я видела два десятилетия назад, когда сама была школьницей. Представьте себе типичный американский вечер, мгновенно вернувший меня в юность. Я ничего не могла с собой поделать, разве что позволила себе ироничную улыбку, так как прекрасно помнила, что мне еще предстоят разговоры с подростками о влиянии технологий на их жизнь. Сидя на трибуне, я думала: чем заметнее внешние перемены, тем более постоянной кажется природа вещей.
Мне вспомнился разговор со Стэном, состоявшийся за три года до этого в Айове. По словам молодого человека, я напрасно стремилась найти различия. «Вы будете удивлены, насколько мало все изменилось. Играется одна и та же пьеса, только в немного другом формате. Текст набран другим шрифтом и иной цвет фона, не более того». Стэн сослался именно на технологический момент, чтобы подчеркнуть, что технологии ничего, по сути, не меняют.
Вернемся в Нэшвилл. Группа поддержки скандировала: «За-щи-та!» и размахивала в такт своими цветастыми помпонами, а в это время дорожка стадиона начала заполняться юношами в смокингах и девушками в вечерних платьях. До перерыва между таймами оставалось совсем немного. После футбольного матча в школе был назначен выпускной вечер. Его участники должны были появиться при полном параде перед зрителями и жюри, прежде чем ведущий объявит имена короля и королевы бала. Жюри состояло из восьми девушек и восьми юношей; половина его членов были белыми, половина – темнокожими. Я обратила внимание, что в жюри не было ни азиатов, ни латиноамериканцев, хотя статистически состав города быстро менялся. Ведущий церемонии представил аудитории каждого члена жюри, делая акцент на их внешкольной деятельности, участии в жизни местных церквей и мечтах о будущем.
Между тем большая часть школьников находилась на трибунах стадиона. Цвета их одежды соответствовали цветам школы; многие разрисовали себе лица. Но зрители почти не обращали внимания на происходящее на поле. На время короткой речи, посвященной представлению жюри выпускного бала, на трибунах установилась тишина, а затем юноши и девушки вернулись к разговорам друг с другом. Они болтали между собой, получая удовольствие от редкой возможности провести время в неформальной обстановке с друзьями и сверстниками.
Как и в большинстве школ, в которых мне довелось побывать, в Нэшвилле дружеские отношения между учениками определялись в первую очередь их расовой и гендерной принадлежностью, сексуальностью и возрастом. Все эти связи проявлялись весьма наглядно – достаточно было проследить, с кем разговаривают школьники или где они сидят. В основном они занимали трибуны секторов, расположенных вдали от центральной линии поля, в то время как родители и более серьезные болельщики заняли места в центре. Большинство школьников на трибунах были белыми и группировались в зависимости от того, в каких классах они учились: места, находившиеся ближе к полю, были заняты самыми старшими, а все остальные сели выше. Парочки школьников встречались довольно редко, но те немногие, кого я заметила, держались за руки. Подростки, роившиеся внизу и справа от трибун, представляли другую часть школы. В отличие от их сверстников на трибунах, большинство учеников, толпившихся внизу, были темнокожими. Кроме жюри выпускного бала, только одна группа юношей и девушек состояла из представителей разных рас; общими их чертами были артистический облик и наряды – волосы, окрашенные в неестественные цвета, пирсинг, черная одежда. В ней я распознала товары, которыми торгует популярная розничная сеть Hot Topic, ориентированная на готов, панков и представителей других субкультур.
О том, что на дворе 2010 г., свидетельствовали только две вещи – внешний вид школьников и мобильные телефоны. Ушли вдохновленные восьмидесятыми годами прошлого века челки и химические завивки, немыслимые без обильного использования гелей и лака для волос, – именно такие прически преобладали в моей средней школе в 1990-е годы. И конечно же, в отличие от 1994 г. (мой год выпуска), у всех зрителей были мобильные телефоны. Насколько я могла судить, присутствовавшие в тот день на стадионе в Нэшвилле подростки пользовались либо iPhone, либо Blackberry, либо другими первоклассными смартфонами (в школе учились в основном выходцы из семей, принадлежавших к верхушке среднего класса). Во многих случаях в руках у белых школьников я видела смартфоны более дорогие или более престижных марок, чем у темнокожих.
Тому, что у подавляющего большинства зрителей на трибунах (если не у всех) были мобильные телефоны, не приходится удивляться: в 2010 г. мобильники имелись свыше чем у 80 % учащихся американских средних школ [3] . Меня поразило другое (большинство взрослых, наверное, разделят мое удивление): то, насколько редко подростки использовали свои устройства как собственно телефоны. Молодые люди, за которыми я наблюдала, совсем не делали звонков. Очень многие достали свои мобильники, чтобы сфотографировать жюри выпускного бала. Не меньшее число подростков быстро набирали текстовые сообщения, пытаясь найти своих друзей, затерявшихся в толпе. Как только цель была достигнута, обмен текстовыми сообщениями в большинстве случаев прекращался. Иногда, когда школьникам приходилось отвечать на звонки, я слышала раздраженное: «Да, мама!» или «Да, папа!» Я понимала, что родители делали проверочные звонки, воспринимавшиеся подростками как неуместное вторжение. Несмотря на то что школьники часто отправляли и получали текстовые сообщения, это не было их основным занятием. Доставая телефоны, они часто показывали изображение на экране своему соседу, вместе читали что-то или смотрели на экран.
3
Lenhart, Ling, Campbell, Purcell. Teens and Mobile Phones. [Полные библиографические описания источников см. в разделе «Библиография» в конце книги. – Примеч. ред.]
Родители учеников, находившиеся на трибунах школьного стадиона, уделяли своим мобильным устройствам гораздо больше внимания. Они намного чаще, чем дети, держали в руках смартфоны и были всецело поглощены ими. Не знаю, проверяли ли они почту или просто, скучая на игре, дополняли события на футбольном поле какой-то другой информацией. Но многие из них внимательно всматривались в экраны своих телефонов, отвлекаясь на футбол, лишь когда игрокам удавалось сделать тачдаун. В отличие от подростков, взрослые не фотографировали и ничего не показывали на своих устройствах соседям.
Многие родители, с которыми я встречалась, выражали недовольство тем, что их дети излишне увлечены своими телефонами. Но в Нэшвилле подростки использовали их в основном как шикарные фотоаппараты или для координации своих действий с товарищами. Причина очевидна: друзья были совсем рядом, а больше юноши и девушки ни в чем не нуждались.
Я приехала в Нэшвилл, чтобы лучше понять, как социальные медиа (средства коммуникации) и другие технологии изменили жизнь подростков. Я была зачарована новыми коммуникационными и информационными технологиями, созданными в то время, когда я училась в средней школе. Думаю, я имею право сказать, что принадлежу к той части своего поколения, чьи подростковые годы прошли за экранами компьютеров и в интернете. Однако прошлое значительно отличалось от теперешнего времени в том отношении, что в начале 1990-х годов немногие из моих друзей интересовались компьютерами. Да и мой интерес к интернету был вызван в первую очередь разочарованием в окружающем. Интернет открыл для меня огромный мир, населенный людьми, разделявшими мои интересы и готовыми обсуждать их в любое время дня и ночи. В мое время выход в интернет (или «подключение») был механизмом спасения, эскапизма – и я отчаянно хотела спастись.