Все сюрпризы осени
Шрифт:
Незаметно пролетела неделя. Отборочные соревнования шли полным ходом. На переменах и после уроков отъявленные спортсмены наскакивали на теннисные столы, как саранча на урожай – жадно и беспощадно. Остальные же тесными рядами болельщиков выстраивались вокруг. Тренировочные игры учителя не контролировали, стучать шариками по столам в свободное время дозволялось всем. Сами же соревнования проходили лишь на уроках физкультуры под зорким оком Романа Эдуардовича и вездесущего завуча. Директор лишь иногда наведывался в спортивный зал, больше для порядка, чем из
Для начала нужно было отобрать лучших игроков из каждого старшего класса. Тогда уже эти сильнейшие допускались до полуфинала. Потихоньку начали определяться лидеры. Для этого на стене спортивного зала была вывешена большая сетка игр, куда вносился каждый ученик, количество сыгранных им партий, а также счет побед и поражений. Любой мог ознакомиться с этими результатами. Ежедневно Роман Эдуардович под диктовку овцекудрой завучихи вносил новые результаты, красным закрашивая квадратики побед, синим – поражений. Таким образом, графы некоторых учеников синели грустным укором, у других же преобладал победный красный.
Из каждого класса к полуфиналу допускались две девочки и два мальчика. В нашем классе уже сейчас было очевидно преимущество Тимура и Глеба, а также Риткино и… мое. В десятом «А» гордо краснела графа Дениса, в чем я и не сомневалась. Может, в семейном масштабе он и не чемпион, а на школьном уровне – очень даже.
– Мы с Дэном выйдем лучшей парой! Никаких сомнений, правда, Тань? – горделиво окидывала взглядом турнирную таблицу Ритка.
Таня лишь кивала, глядя на синий ручей напротив своей фамилии. А потом вдруг выдала:
– А что, если выиграет Тимур? – и, кажется, даже зажмурилась от страха.
– Тимур? – Рита замешкалась, вглядываясь в его результаты. – Даже не знаю. Ну, если он обойдет Дэна, будет умницей! Кажется, мы неплохо смотрелись, правда, Тань?
– Здорово смотрелись! – улыбнулась она.
И тут между ними влез Филипп.
– А если выиграю я? Что тогда? – Он нахально приобнял Зябликову. – Мы ведь чудесно смотримся вместе, правда, Тань?
– Плохо вы смотритесь! – почему-то обиженно фыркнула Танька.
– Я с тобой полностью согласен! – улыбнулся Филипп.
Танька зачем-то тоже улыбнулась.
– Что ты лепишь! – Ритка злобно отбросила руку Филиппа. – Филя, ты в своем уме?
– Рит, глянь, а результаты Филиппа очень неплохие, – Танька уперлась пальчиком в турнирную таблицу. – Он на третьем месте из мальчишек в нашем классе. Чуть-чуть от Глеба отстает.
– И, как вы знаете, отборочные соревнования еще не закончились, – гордо сообщил Филипп. – У меня есть все шансы его обойти! Правда, Алька?
Поскольку мне не удалось остаться незамеченной, я шагнула ближе и подключилась к разговору.
– Думаю, Глеба ты обыграешь, – кивнула я. – Он угловые плохо берет, имей это в виду.
– А у тебя, Алька, без труда выйдет Зябликову обыграть! – хорохорился Филипп. – Она крученые брать толком не умеет, а еще ты здорово гасишь!
– Да я Зябликовой даже фору готова дать! – совсем распоясалась я.
– Доживи сначала до финала, кузнечик! – фыркнула Ритка.
Затем подхватила погрустневшую Таньку и ринулась прочь. Но очевидным было то, что она действительно забеспокоилась. Не думаю, что по поводу Филиппа: обойти Глеба он и правда мог. Но вот тягаться с Тимуром или Денисом – вряд ли. Зато мои результаты не уступали Риткиным, и таблица была тому подтверждением. Мы были безоговорочными лидерами класса из девочек, даже играть друг с другом ни разу не пришлось: просто сделали всех остальных.
– Я дойду до финала, обещаю! – подмигнул мне Филипп. – Может, станем с тобой парой, а?
И тут мне захотелось провалиться под пол. Без сомнения, Филя был хорошим парнем, но его намеки на возможные отношения повергали меня в смятение и ужас. Конечно, он все это видел и понимал, что ничуть не привлекает меня. Но все же знают, что надежда умирает последней. Даже я это знала, каждый раз с замиранием сердца смотря на Тимура.
– Ну что же, поглядим, – я обнадеживающе похлопала Филиппа по плечу. – Во всяком случае, ты молодчина. Не ожидала!
И Филипп зарделся от счастья.
Тем временем мы с Юсуповым оставались играть в пинг-понг после уроков чуть ли не каждый день. И ему пришлось оценить мое мастерство по заслугам. Иногда, кажется, он даже начинал сомневаться в безоговорочной победе Риты. Правда, в это же время я начинала бояться, что он откажется от своей идеи выиграть соревнования – зачем ему нужна пара со мной? Поэтому я специально начинала мазать, тем самым продляя удовольствие своих с ним встреч. Тимур тоже играл неплохо. Сложно сказать, кто был сильнее – он или Денис. Скорее все здесь решал случай. Я подсказывала Тимуру, где у брата слабые места. Но их мог заметить любой наблюдательный человек – все игры проходили в открытую: смотри – не хочу! Так что скорее мы прикрывали наши встречи этой мнимой деловой необходимостью. На самом-то деле выходило, что мы неплохо ладим. Нам нравилось стучать по шарику после уроков, шутить, гулять вечерами с Алькой. И пусть со стороны Тимура это была лишь дружеская привязанность, меня и от этого кидало в жар. Я просто радовалась тому, что могу быть рядом. Что он смеется, когда я шучу. А иногда смотрит внимательно и серьезно, будто понимая, что я не просто друг, а еще и девушка. Но, наверное, мне это лишь казалось… Люди всегда видят лишь то, что хотят видеть…
Очевидно, куда больше везло нашему Ромео. Как-то раз я забыла на парте учебник по литературе и вернулась в класс после урока. Приоткрыв дверь, я поняла, что Марина Борисовна не одна.
– Обещай, что позвонишь! – воодушевленно допытывался у нее Ромео.
– Правильно говорить «позвонишь», – машинально поправила его Марина Борисовна.
– Извини, виноват, – засмущался Роман Эдуардович. – Хотя, знаешь, Марин, что хочу сказать. Вот была у меня тетка, простая как три рубля. Восьмилетку с трудом закончила, но всю жизнь строила из себя умную. Помню, придет в гости и давай меня учить, к словам придираться. Попробуй при ней скажи «дядька» – сразу поправит: «мужчина». И дальше в том же духе. Слова не скажи, все ей некультурным казалось. Зато дед у меня был благородных кровей, интеллигентный старикан и просто умница. Вот ему почему-то было абсолютно все равно, какими словами ты излагаешь мысли. Его как раз эти самые мысли прежде всего интересовали…