Все сюрпризы осени
Шрифт:
Всю игру шарик летал по столу, будто был у меня на привязи, – это оказалась, наверное, самая легкая победа в моей жизни. Погрустневшая шпала признала поражение и с достоинством пожала мне руку.
– Желаю победы в финале! – только и сказала она.
А я уже неслась выяснять, как там Филипп.
Сразу возле спортивного зала меня перехватила Жанна.
– Пошли скорее! Там такое творится! – она явно была не в себе.
Внизу, около раздевалки,
– Я не хотела! Я правда не хотела! – срывающимся голосом повторяла Танька.
– Да что уж теперь, – пожимал плечами явно смущенный Филипп. – Все же обошлось!
– Ничего себе обошлось! – ворвалась в разговор Жанна. – Ты теперь играть не сможешь, а финал, можно сказать, был у тебя в кармане!
Все посмотрели на забинтованную руку Филиппа – теперь он явно был не игрок.
– Да расскажите толком, что произошло! – я наконец протиснулась к Филиппу. – Как ты?
– До свадьбы заживет, – радостно подмигнул мне Филя, гордо демонстрируя покалеченную руку.
А Танька между тем завыла в голос.
– Хватит реветь, – осадила ее Жанна. – Как будто это у тебя рука вспорота!
– Лучше бы у меня, чем у него! – рыдала Танька.
– Больше свою Зябликову слушай, и у тебя будет… и не только рука, – огрызнулась Жанна.
– Тань, что случилось? – насколько возможно миролюбиво спросила я.
– Рита! – проныла она. – Рита хотела избавиться от тебя. Она рукоятку ракетки гвоздем проткнула… и подложила… Я была против подмены, но она меня заставила на стреме стоять!.. А потом Филипп услышал, как Рита мне хвасталась, что все у нее получилось… Она его и заперла, а меня оставила охранять… А я выпустила, он руку и проткнул…
После этих слов Танька снова разревелась.
– Теперь ты рассказывай! – я посмотрела на Филиппа. – Ничего не понятно.
– Я мимо женской раздевалки шел, – начал Филипп. – И тут слышу, Зябликова Таньке рассказывает, что ракетку тебе подменила. Я ворвался, хотел ее удушить, а она меня – раз, и заперла. Таньку вот оставила меня охранять. А сама пошла игру смотреть. А точнее – как ты себе руку проткнешь. У-у, гадина! Я в дверь бьюсь, а никто не слышит – все в зале. Тогда я давай Таньку просить меня отпереть…
– Я и открыла! – перебила Танька. – А он и побежал…
–
– Членовредительница! – подтвердила Жанна.
Тимур и Денис молчали, как рыбы.
– Ну дела! – промямлил Глеб.
– Кто бы мог подумать, – вздохнул Федя.
– Что там происходит? Ну расскажите, люди-человеки! – выныривала над плечами Глеба и Феди голова шкета из восьмого «Б».
Только теперь я начинала сводить концы с концами и что-то понимать. Выходит, перед игрой Зябликова подсунула мне ракетку с проткнутой гвоздем рукояткой. Если бы я взяла ее в руку не глядя – сидела бы сейчас, как Филипп, с забинтованной кистью. И никаких разговоров о финале уже не шло бы. Таким образом Зябликова хотела заполучить победу без честного боя со мной. Филипп же нечаянно услышал разговор Риты с Танькой и был заперт в женской раздевалке. Танька его охраняла, а Рита между тем отправилась хладнокровно наблюдать, как я себе руку продырявлю. Только вот Танька выпустила Филиппа из заточения. И как только решилась?..
– Тань, а почему ты выпустила Филиппа? – спросила тогда я.
– Он попросил, – пожала плечами Таня. – Сказал, если у меня осталась совесть – я должна его выпустить. Я и выпустила. Не хотела, чтобы он думал, будто я бессовестная. И я не знала, что там гвоздь, – она снова захлюпала носом. – Вы теперь все расскажете учителям?
– Вот еще глупости, – отмахнулся Филипп и поморщился от боли. – Сами разберемся. Правда, ребят? Рука, по счастью, не сильно пострадала. Через пару недель будет как новенькая.
Все стояли молча, каждый думал о своем. И только шкет все прыгал, как пинг-понговый шарик.
– Хотя мне уже все равно, – вздохнула Танька, вытирая слезы. – Рита меня точно убьет.
– Ну уж нет! – Филипп задорно подмигнул. – Мы тебя в обиду теперь не дадим. Раз уж ты с совестью. Такие люди нам нужны.
– Правда? – Танька смотрела на него с нескрываемым обожанием, а потом прошептала: – Ты очень смелый и благородный. Я это всегда знала. Еще с третьего класса, когда ты давал мне списывать математику…
Жанна захихикала. За ней начали улыбаться Тимур и Денис. А потом уже заржали Глеб с Федей. И даже шкет начал веселиться за компанию. А Танька и Филипп сидели красные, как вареные раки, смущенные и какие-то торжественные. Будто пришли на день рождения и подарили имениннику самый лучший подарок.
– Филь, – сказала тогда я. – Но ты же не сможешь теперь выиграть соревнования!..
– Пусть сразятся достойные, – он посмотрел на Дениса и Тимура. – А я свое дело сделал.