Все тайны ночи

Сэндс Линси

— Я бы все равно отпустила его — даже зная, что он ни за что не вернется и не станет меня лечить, — сказала Лисианна.

— Я так и думал, — кивнул Томас. Потом, бросив на сестру взгляд в зеркальце заднего вида, со вздохом добавил: — Именно поэтому я и позволил ему уйти.

Никто не ответил. Все не сговариваясь молчали до самого дома. Молчание было прервано, только когда Томас загнал микроавтобус в гараж.

— Влипли! — охнула Джулианна. — По-моему, она здорово злится, ребята…

Лисианна, которая как раз в этот момент возилась с ремнем безопасности,

подняла глаза и скривилась, увидев стоявшую в дверях мать. По лицу Маргариты Аржено было видно, что она в ярости. Да что там — она была зла как фурия. Что-то рановато она проснулась, подумала Лисианна. Вздохнув, она отстегнула ремень и взялась за ручку двери.

— Подожди нас! — крикнула Джули, вскакивая на ноги, чтобы присоединиться к сестре. Сразу несколько рук вцепились в дверь, стараясь отодвинуть ее. — Надеюсь, ты помнишь — мы все участвовали!

Жанна Луиза, перехватив взгляд Лисианны, несмело улыбнулась — наверное, чтобы поддержать сестру.

— Все, возможно, не так уж и плохо, — пробормотала она, испуганно косясь на Маргариту. — Как ты думаешь, она здорово разозлилась?

Еще как здорово, пару минут спустя думала Лисианна, робко глядя, как мать нетерпеливо расхаживает перед дверью.

Маргарита, дождавшись, пока они выберутся из микроавтобуса и подойдут к ней, какое-то время молчала, потом впустила их в дом, кивком приказав следовать за ней в гостиную, где с суровым видом сидела Мартина.

Наконец она обернулась. Губы ее задергались, как будто она старалось что-то сказать, но только никак не могла подобрать подходящих слов. Тряхнув головой, Маргарита овладела собой. Окинув провинившихся испепеляющим взглядом, она коротко бросила:

— Что?

Бросив опасливый взгляд на исказившееся от ужаса лицо матери, Лисианна закусила губу. Да, конечно, она предполагала, что Маргарита разозлится, но ей и в голову не могло прийти, что мать будет в такой ярости. И уж, конечно, она не ожидала, что Маргарита отреагирует так, словно они принесли ей весть о том, что горожане, вооружившись факелами, приближаются к их дому с осиновыми кольями в руках.

— Мама, — с тяжелым вздохом проговорила она, — он был страшно расстроен. Он опоздал на самолет и…

— Он бы никуда не опоздал! — раздраженно перебила Маргарита. — Поверь мне, я бы уж позаботилась о том, чтобы вложить в его голову воспоминания о самом потрясающем отпуске, который только может быть. Он вернулся бы домой свежий, отдохнувший и совершенно счастливый, словно побывал в отпуске. А то и больше — ведь в этом случае ему удалось бы избежать всего того, что отравляет жизнь любому отпускнику: задержек рейса, нудных проверок на границе, солнечных ожогов и пищевых отравлений.

Маргарита, прикрыв глаза, испустила тяжелый вздох, после чего направилась к небольшому бару в углу, рядом с которым стоял холодильник.

— А какие воспоминания оставила ему ты? — вдруг резко спросила она.

— Какие воспоминания? — тупо переспросила Лисианна. Встрепенувшись, она испуганно покосилась на своих «подельников». Но у них был такой

же остолбенелый вид, как и у нее самой.

— Любые! Лишь бы стереть из его памяти воспоминания о том дне, который он провел в нашем доме! — рявкнула Маргарита. Открыв холодильник, она порылась в нем и озабоченно всплеснула руками. — Проклятие, у нас почти закончилась кровь. Похоже, прошлым вечером мы прикончили почти все, что было в доме…

— Бастьен обещал сегодня прислать, — вполголоса напомнила Мартина.

— А… ну да. — Маргарита как будто немного притихла, но продолжала с недовольным видом разглядывать содержимое холодильника. Она переставляла банки с одной полки на другую, потом медленно выпрямилась — и повернулась к дочери. — Что?! — слабым голосом переспросила она. — Ты даже не позаботилась… Уж не хочешь ли ты сказать, что просто взяла и отпустила его на все четыре стороны… зная, что ему теперь известно о нашем существовании?! Не может быть! Скажи мне, что это не так! Ты же должна была сначала стереть в его памяти любое напоминание о нас, после чего позаботиться о том, чтобы у него появились новые воспоминания… Разве не этому тебя учили?!

Лисианна тяжело вздохнула. С самого раннего детства ей постоянно вбивали в голову, что смертным ни в коем случае и ни при каких условиях нельзя оставлять воспоминания о том, что с ними произошло. Смертные не должны узнать об их существовании, внушали ей. Любые сохранившиеся воспоминания могут представлять угрозу для всей их популяции. Сколько же раз она слышала это за две с лишним сотни лет! И что же? Да, она позволила ему уйти — и не сделала ничего из того, чему ее учили.

— Я не смогла бы этого сделать, даже если бы захотела. Вспомни — я ведь говорила, что не могу даже проникнуть в его сознание, не говоря уже о том, чтобы читать мысли.

Тетушка Мартина удивленно округлила глаза.

— Ты не смогла прочесть его мысли?

— Нет.

Мартина с Маргаритой переглянулись. Мать Лисианны открыла рот — вероятно, для того, чтобы обрушить на нее новый шквал упреков, — но тут на защиту Лисианны ринулась Элспет.

— Все в порядке, тетушка Маргарита. Грег понятия не имеет о том, кто мы такие. Он ни о чем не догадался.

— Совершенно верно, — подхватил Томас. — По его глубочайшему убеждению, мы просто семейка придурков. О вампирах он и не подумал.

Лисианна нахмурилась.

— И кроме того, — ввернула Элспет, — если он попробует жаловаться, например, начнет утверждать, что его, мол, похитили, ему попросту никто не поверит. В конце концов он забрался в багажник по собственной воле, и это зафиксировано камерами наружного наблюдения, которые имеются на парковке!

— Единственное, что он может поставить нам в вину, — подхватила Жанна Луиза, — это то, что его держали связанным и в результате он опоздал на самолет. Так что власти наверняка сочтут его сексуальным извращенцем — игра несколько затянулась, в результате самолет улетел без него, вот он и решил сорвать с нас деньги, чтобы возместить затраты на авиабилет.