Все темные создания
Шрифт:
Я понимаю, что больше не одна.
Теперь я слышу только собственное сердце — его учащённые удары гремят в неестественной тишине, натягивая мои нервы, как струны.
Единственная свеча, что остаётся гореть, освещает меня. Вверх, откуда я спустилась, теперь тянется лишь чёрная, непроглядная тьма.
И там наверху что-то меня ждёт.
Я чувствую это каждой клеточкой своего тела.
И точно так же знаю, что не смогу убежать. Мои мышцы напряжены до предела, а грудь сковывает мучительная
И тогда я слышу хлопанье крыльев.
Звук доносится и близко, и далеко одновременно.
Я пытаюсь глубоко вдохнуть, но мои лёгкие будто бы пусты. Это больно. Они кажутся тяжёлыми, медленными, и каждый вдох обжигает горло.
Затем существо, которое ждало меня, выходит вперёд, и я вижу его.
Передо мной, в темноте, два полностью чёрных глаза смотрят на меня с плоского, белого лица в форме сердца.
Я вижу острый клюв, перья и огромные, неестественно большие когти.
Это сова. Но и не сова.
«Лира…»
Зовёт меня Кириан, но его голос не принадлежит этому существу. Я понимаю, что эти два элемента совершенно чужды друг другу. Голос не отсюда, не из этого мира теней и ужаса. А вот существо — вполне.
Я открываю рот, пытаясь позвать Кириана, но голос меня не слушается.
Существо приближается, и я чувствую, как голова начинает кружиться.
Я пытаюсь закричать. Пытаюсь позвать на помощь, но из горла вырывается лишь слабый, едва слышный звук.
Существо подходит ближе, а я стою неподвижно, не в силах ни сдвинуться с места, ни закричать. Тяжесть в груди становится невыносимой, а удушье накрывает меня с головой.
Страх взбирается по моему горлу. Сердце начинает биться ещё быстрее.
Я пытаюсь кричать, напрягаюсь изо всех сил, пока существо подходит всё ближе, ближе и…
Мой собственный крик будит меня.
Наконец.
Свет возвращается, но ужас остаётся, слишком плотный, чтобы исчезнуть так быстро, как обычно проходят ночные кошмары.
Мне нужно несколько секунд, чтобы прийти в себя, чтобы начать дышать. Я дышу, стараюсь дышать, но… по-прежнему чувствую тяжесть в груди, это ужасное ощущение, когда делаешь вдох, а воздух не поступает в лёгкие.
— Лира, что происходит? Лира?
Кириан.
Кириан здесь, рядом со мной, смотрит на меня с нарастающей тревогой. А я не могу дышать, я не могу…
Капитан расстёгивает шнуровку платья, обнажает корсет, просовывает пальцы внутрь и резко тянет, освобождая мою грудь.
Я делаю глубокий вдох и понимаю, что вцепилась в его предплечье.
Вижу, как нахмуренные брови Кириана, его обеспокоенные глаза ищут мои. Я осознаю, что он сидит рядом со мной, на каменных
Я всё ещё слышу голос священника.
— Я закричала? — спрашиваю. Кириан, озадаченный, медлит с ответом. — Кириан, я закричала в молельне?
— Нет, — качает он головой. — Ты… ты только шептала. Ты не кричала, Лира.
Я кладу руку на грудь. Давление всё ещё ощущается.
— Ингума, — шепчу.
Мой голос хриплый.
Кириан удивленно поднимает брови.
— Ты уверена?
— Я его видела.
Я закрываю глаза, но тут же открываю снова, когда воспоминание о сове захватывает меня.
Я пытаюсь вспомнить, когда уснула, но даже не помню, как присела. Однако чётко вижу образ Кириана, стоящего на коленях между моими ногами, и угрызения совести, ещё более острые, чем прежде, сковывают мои мышцы.
Неужели я могла это допустить?
— Когда… — мой голос дрожит, я прочищаю горло, — когда я заснула?
— Не знаю, — отвечает он.
Он продолжает смотреть на меня, не отрывая взгляда.
— Когда? — настаиваю я, теперь уже срываясь. — Когда я села?
Кириан не понимает. Я вижу это по его обеспокоенному взгляду.
Тем не менее, он качает головой, пытаясь ответить на мой вопрос.
— Я заметил. После того как перевязал тебе рану, ты села на секунду и…
— Мы что-то сделали?
— Что-то? — переспросил он, без тени иронии в голосе.
Мое горло пересохло.
— После того, как ты снова перевязал рану, что произошло?
Кириан проводит рукой по волосам.
— Лира, что происходит?
Сердце колотится так сильно, что каждый удар вызывает боль. Это уже не от удушья или нехватки воздуха.
Я хочу объяснить, но не могу, и он, кажется, это понимает. Медленно качает головой, и, внимательно изучая выражение моего лица, отвечает:
— Ничего не произошло. Я перевязал твою рану, ты села, и, когда я обернулся, ты уже спала.
Я закрываю глаза, на этот раз с облегчением.
Это был всего лишь сон, кошмар… И всё же он кажется таким реальным. Если я сосредоточусь, то смогу снова почувствовать руки Кириана на своих бедрах, его губы на моей коже… Смогу ощутить удовольствие.
Даже сейчас, зная, что ничего не случилось, я не могу убедить себя, что это была лишь видение, вызванное Ингумой. Я не могу размыть границы между тем, когда я заснула, и когда начался этот сон.
Это пугает.
— Что он заставил тебя увидеть?
Я сглатываю.
— Ничего.
— Лира, — настаивает он.
Я поворачиваюсь к нему. Его синие глаза сверлят меня серьёзным взглядом. Нет и следа той улыбки, дерзкой, игривой, которой он часто меня дразнит. Его губы теперь тонкая, жёсткая линия.