Все точки над ё...?
Шрифт:
Передняя часть зайчика была нормальной и продолжала функционировать, в отличие от задней. И вот эта са-мая задняя часть была… каменной. Горе — кудеснику не хватило силёнок превратить столь «крупное» животное в ка-мень всего. Передними лапами бедный косой ещё упорно передвигал своё безжизненное тельце, хотя был обречён. Все присутствующие на поляне пристально следили за несчастным животным, но каждый испытывал свои эмоции… Андрею было жалко изуродованную животинку. Кудыка отчаянно боялся, поняв, что его тайна раскрыта и попадёт ему, мама, не горюй! Аида закипала от злости
— Да-а, птицу видно по помёту…, - изрёк старый чёрт и задумался над собственной фразой, вращая в разные стороны своими подвижными глазами, — по полёту, — поправился он. — А заклинание то слабовато.
Лоцман взял жертву неудачного колдовства на руки. Зайчик даже не испугался человека.
— Расколдуйте его! — он с мольбой взглянул на Огула.
— Я могу только дальше в камень его… доделать, — проворчал старик.
— Не в камень, а обратно в животное! — Май начал выходить из себя. — В живое животное! Колдуны кривору-кие!
— Мы черти, — возмутился Огул, — а не армия спасения!
— Вот именно, черти! Только гадить и умеете! — зло плюнул Андрей и двинулся в сторону виновника. — А ты, гадёныш, чего к Баське полез? Чего он тебе сделал? Погеройствовать захотелось?
— Это вам за Злода! — вдруг окрысился Кудыка. — Будете знать, как над чертями издеваться! — он вырвался из рук Рыськи и попытался сбежать, но тут же наткнулся на разгневанную мамашу. — А-а-а!!! У-у-у!!!
Аида, не обращая внимания на присутствие посторонних, самозабвенно порола бестолкового отпрыска рем-нём, непонятно, откуда материализовавшемся у неё в руках.
— За Злода, говоришь, отомстил? И кто тебе эту бредятину в голову вбил? — сокрушённо бормотал Огул, одна-ко с одобрением наблюдая за воспитательным процессом. — У того умника мозги набекрень съехали от жажды вла-сти… А власть, она барышня капризная. Добиться её не трудно, трудно в руках удержать. Ветреная она, власть то… А тебя то, что сподвигло? Его глупой славы захотелось?
— Он герой! Ой! — вопил чертёнок. — Он смелый! Ай! Он мой кумир! Уй-ёй-ёй-ёй!!!
После этой фразы Аида прекратила экзекуцию и с удивлением уставилась на сына.
— Кто!?
— Кумир, — глядя на мать исподлобья, упрямо повторил Кудыка.
— Калхан! — почти шёпотом выдохнула она и пошла прочь с поляны, волоча за собой ремень.
— Нет! — её сынок шлёпнулся на траву и залился горькими слезами.
— Что, Кудыка, доигрался в благородных мстителей? — глумливо спросил Рыська. В голосе его не было ни кап-ли сочувствия к маленькому проказнику, получившему заклятье на силу от родительницы. Больно уж большая карта разыгрывалась в этой, казалось бы, невинной игре. Жизнь Баськи была ему дороже наказанного чертёнка. Да и как можно сравнивать длительное, но всё-таки временное наказание и жизнь живого существа! — Если ещё раз что-нибудь подобное случится с василиском, я не буду изображать из себя сыскного агента.
— Не запугивай ребёнка! — попытался защитить набедокурившего чертёнка Огул. — От матери досталось, ещё ты тут стращаешь!
— Так сами его стращайте! — не отступал фолк. — И его, и других, таких же ушлых! Жизни от ваших не стало! Злод, Урюпа, теперь этот бес — балбес! Законы, что, не для всех писаны? Чернобог кровью «Хартию» подписал! Или он вам уже не указ?
— Ладно, Рысий, перестань, — примирительно заговорил старый чёрт. — Я всё сделаю, чтобы этого больше не повторилось.
— И меньше, тоже, — вставил свои пять копеек, молчавший до этого Май.
— Меньше? — не понял Огул. — Чего меньше?
— А ничего! — снова начал злиться Андрей. — Я говорю, чтобы ВПРЕДЬ этого не было! И ваше счастье, что с нами Берегини не было! Она за Баську разложила бы тут всех на атомы! Можете в Абиссинии у джиннов проконсуль-тироваться!
— Не надо Абиссинии. Наслышаны… Мы, это, пойдём? — чёрт с надеждой посмотрел на Рыську.
Фолк только кивнул в ответ, боясь снова сорваться. Огул подхватил зарёванного Кудыку и поковылял обрат-но в Стивратовку.
— Ну, что? Поздравляю тебя с успешно проведённой операцией! — хлопнул он Мая по плечу, когда черти скры-лись в ельнике. — Домой?
— Ура, — мрачно изрёк Андрей. — Рысь, а Джинни сможет расколдовать зайца?
— Тебе так это важно? — поразился фолк. Он не испытывал таких сентиментальных чувств к косому по причи-не своего происхождения. Хищник есть хищник.
— Жалко его. За Баську пострадал.
— Если Джинни не сможет, Хмару попросим.
— А Хмара сможет? — Андрей удивился таким разносторонним талантам Горыныча.
— Ящериц оживлял, — сознался друг.
— Да ты что!?
Домой они добрались, когда женщины ещё спали. Тихо, стараясь не разбудить их, улеглись спать. На лавке, в корзине со свежей травой, копошился многострадальный заяц.
Я проснулась довольно поздно, солнце уже приближалось к зениту. Поглядела на часы и ужаснулась.
— Одиннадцать доходит! — я оглянулась, увидела спящего рядом мужа и ласково потрепала его по щеке. — Вставай, засоня. Я и не заметила, когда ты пришёл.
Май пошлёпал во сне губами, нахмурился, непонятно выругался и отвернулся в другую сторону. Я погладила спящего Мая по живописным мышцам спины и пошла проверять Джинни. Она сладко спала в обнимку с Рыськой, и вставать, явно, не торопилась. Что-то долго она почивать изволит. И вчера отрубилась в момент. Как-то это всё подоз-рительно. Надо всех разбудить и… Какое-то постороннее шуршание отвлекло меня от объявления всеобщего подъё-ма. Я поискала причину шума и обнаружила его в корзине на лавке. Небольшой заяц, скорее даже зайчонок, вяло же-вал лист одуванчика.