Все в сад!
Шрифт:
дыхание, рванули с места в карьер, и, если бы не периодически
одёргивающий их гном, который уже через полминуты оказался далеко
позади, наверное, поставили бы мировой, а может быть даже межмировой
рекорд по скоростной ходьбе.
Но всё равно, даже при наличии выполнявшего роль тормоза гнома (Витя
его в сердцах так и назвал. Про себя, конечно…), вся группа оказалась у
ворот в частоколе минут через пять-шесть после выхода из леса. Ворота
были закрыты.
М-дя… Дыра та ещё, — вынес безаппеляционный вердикт Нар, осмотрев
преграждающие путь к вожделенному отдыху два деревянных полотнища из
посеревших о времени толстых грубообтёсанных досок и прилегающий к
ним частокол.
После чего набрал в грудь побольше воздуха, и заорал так, что Вите
серьёзно обеспокоился за свои барабанные перепонки:
— Эй! Есть кто живой?!
С той стороны ворот, но где-то совсем рядом, раздался грохот, как будто
кто-то упал, какое-то бормотание, судя по интонациям, очень похожее на
ругань вполголоса. Затем путники услышали звук торопливых шагов, и,
наконец, послышался скрипучий, как, наверное и сами эти древние ворота,
голос:
— Стой! Кто идёт?!
Элдуисар сделал шаг вперёд, и, уперев правую руку в бок, начал:
— Я голубо…
Подскочивший к остроухому коротышка пхнул его локтём и тихо зашипел:
— Не надо вот так сразу… Народ тут тёмный. Как это… Непродвинутый…
Можем остаться ночевать в поле. В лучшем случае… — и уже громче крикнул
в сторону ворот:
— Мы мирные путники! Хотим заночевать в вашей гостеприимной деревне!
Впустите нас, пожалуйста!
Ответ с той стороны прозвучал не сразу. Сначала послышался скрип
дерева, а потом над частоколом появилась лохматаная нечёсаная голова,
сильно напомнившая Маше головы бандитов, сейчас мирно лежащие в
бурдюке за спиной у гнома.
Внимательно оглядев собравшихся у ворот, голова прокашлялась и
проскрипела:
— После захода солнца — не велено пущать!
— А может вы войдёте в положение уставших путников? — вкрадчиво
поинтересовался бывалый гном.
— Кхе-кхе… - то ли закашлялась, то ли засмеялась голова. — А вы все… В
энтом… Положении? Али только девка?
Теперь гному пришлось одёргивать не только Элдуисара, глаза которого
начали наливаться гневом, но и Машу. — Спокойно!… - вполголоса
затараторил он. Если начнём с драки — то точно ночевать придётсся не здесь.
И возможно — очень далеко от этого места…
Торчащая над частоколом башка явно расслышала бормотание коротышки,
однако слов не разобрала.
— Начальство у нас строгое… Аж жуть! — доверительно поделилась она с
нежданными собеседниками подробностями своей нелёгкой жизни. — Я вас
впущу, а оно мне жалование не заплатит. Ик! Дующий со стороны частокола
ветерок донёс до обоняния путников аромат, очень сильно напоминающий
сивушный перегар.
'Так. И здесь коррупция', - сообразила Маша. 'Интересно, сколько сдерут за
вход?'
— Послушай, уважаемый, а трактир или харчевня у вас тут есть? — гном
почему-то решил двигаться окольными путями, а не приступать к
обсуждению размеров платы за вход немедленно.
'Нормальные герои всегда идут в обход' — сердито подумал Витя. Его
желудок, похоже, полностью разделял настроения своего хозяина, так как
снова недовольно заурчал. Голова над частоколом заулыбалась вовсю,
продемонстрировав зрителям некомплект зубов. Понятное дело. Чем
уставшее и голоднее просители, тем они будут щедрее и сговорчивее.
— Есть, конечно, почему не быть? Староста наш трактир и содержит. И
комнаты вам сдаст на ночь, и накормит-напоит… Если у вас есть чем
расплатиться, конечно…
— А теперь слушай сюда! — голос гнома неожиданно стал жёстким. В нём
появились металлические нотки. — У нас дело к вашему старосте. Поэтому
мы через ворота пройдём в любом случае. Или сейчас, или утром, если ты
нас не пустишь, и нам придётся заночевать снаружи. А утром мы, конечно,
расскажем старосте, кто нас не пропустил, и из-за кого он не получил деньги
за наш ночлег и питание. Вот и подумай, похвалит он тебя, или накажет, за
то, что ты нас не пропустил.
— Ночью в поле на вас могут напасть волки, — до Стража Ворот слова гнома
дошли не сразу. Поначалу он понял только то, что незванные гости
собираются заночевать в поле, и зароботок, который он в мыслях уже успел
потратить, ускользает.
— Отобьёмся, — пренебрежительно отмахнулся гном. — Пошли отсюда,
ребята.
Тем временем охранник, очевидно, наконец-то полностью осознал угрозу,
озвученную коротышкой. Лицо его скривилось, словно в рот попало что-то
очень горькое, он тяжело вздохнул, и разочарованно проскрипел:
— Ну ладно, проходите…
Голова над частоколом исчезла, и через полминуты одна из створок ворот
гостеприимно распахнулась. Как и предполагал гном, со скрипом, очень