Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать
Шрифт:
Пес рядом зарычал, явно не одобряя такого тона в мой адрес.
– Бруно, фу! – услышала я голос профессора эр Ритера. – А ты, Майкл, не рычи, девочка вон с какой высоты упала, наверняка сильно ушиблась, а тут ты еще.
Вот именно! Я, можно сказать, чуть не убилась, а он на меня кричит. И вдруг так жалко себя стало, что я всхлипнула.
– Где болит? – участливо спросил оборотень.
Дальше молчать с закрытыми глазами было уже глупо, к тому же меня жалели. Я вздохнула, беря себя в руки, и открыла глаза. Надо
– Кажется, что-то с ногой.
– Давайте я помогу вам сесть. – И оборотень взял меня за плечи, помогая приподняться.
– Какая нога? – хмуро глядя на руки магистра на моих плечах, спросил ректор.
– Правая. Ай! Больно! – вскрикнула, когда он до нее дотронулся.
– Насколько я могу судить, сильный вывих, – констатировал дракон. – Я не силен в целительстве, но притупить боль смогу. Не двигайтесь.
Его рука чуть засветились, и я ощутила приятную прохладу в пульсирующей болью лодыжке.
– Спасибо, – облегченно выдохнула, наслаждаясь отсутствием боли, и не сразу заметила, что он не спешит убирать ладонь с моей коленки, на которую случайно положил свободную руку. Еще и поглаживал ее, задумчиво рассматривая ветку, с которой я упала. И эти поглаживая оказались неприлично приятными!
Нет, что он себе позволяет?!
Я с возмущением уставилась на нахальную конечность, перевела взгляд на ректора:
– Кхм-кхм, – не скрывая негодования, привлекла его внимание.
Ректор посмотрел на меня, перевел взгляд на свою руку, на которую я красноречиво косилась, и, уставившись на нее, искренне удивился. Потом резко одернул и встал.
– А что вы вообще делаете на экспериментальном огороде? – спросил он. – И зачем залезли на дерево?!
Вопрос, прямо скажем, неудобный. А потому ответ на первую его часть я пропустила:
– Так Бруно… – пожала я плечами.
Магистр поддержал меня под руку и помог подняться.
– Что Бруно? – окинул ректор собаку хмурым взглядом.
– Ну-у… я сюда, а он… за мной… Вот.
– Ага… – оборотень посмотрел на недавно облюбованную мной ветку. – Но сейчас-то он на вас не нападает. Почему?
– Да кто же разберется в их собачьей душе? А это ваш песик?
– Мой, – кивнул магистр. – Погулять его сюда выпустил.
– Ну вы тогда его расспросите, а я пойду, да? – и попыталась проскользнуть мимо мужчин.
Маловероятно, что этот маневр у меня получился бы, но попробовать я должна была.
– Стойте, адептка, – усмехнулся оборотень. – Господин ректор вас, конечно, обезболил, но это не значит, что ваша нога здорова и уже можно бегать.
– Ничего, я аккуратненько.
– Давайте я лучше донесу вас до лазарета.
Я улыбнулась, собираясь отказаться – не хватало еще, чтобы меня магистры по академии на руках таскали, – но ничего сказать не успела.
– Не нужно, – опередил меня ректор.
А я подумала, что, конечно, ни у кого на ручках ехать не собиралась, но все же… обидно. Чешуйчатый мог бы и пожалеть пострадавшую адептку, а он…
Но все эти мысли уже через несколько секунд вымело из головы, потому что ректор окинул меня хмурым взглядом и заявил:
– Я сам.
Глава 9. О том, как сложно бывает покинуть чьи-то объятия
– В смысле? – не поверила я своим ушам.
– Отнесу вас в лазарет. – И, не слушая моих возмущений, подхватил на руки и прижал к твердой груди.
Я невольно обхватила его за шею руками и уставилась в глаза. Что же он такой красивый-то, а? И руки у него сильные, и прижимают как-то по-особому. И смотрит так, что все внутри подрагивает. И почему этот чешуйчатый гад так умопомрачительно пахнет?! Так нечестно! Голова идет кругом, и сердце стучит как сумасшедшее. Елки-метелки, этого мужчину нельзя подпускать так близко!
– Поставьте меня на землю! – нашла я в себе силы возмутиться и, когда он не обратил на мои слова внимания, продолжая шагать по дорожке, высказала самый убойный аргумент: – Вы же ректор!
– Ну и что, что я ректор.
– Завтра, нет, уже сегодня по академии поползут неприличные слухи.
– Переживете.
– Я-то переживу, а вот о вас будут говорить, что вы не против встречаться с адептками. Представляете, что начнется?
– Пусть говорят, – спокойно шагал он по дорожке.
– Вы что, не понимаете?!
– Нет.
– Вы же ректор! Вам нельзя!
– Да? – Я кивнула, поудобнее обхватывая его шею, а он хмыкнул и продолжил движение, не сбавляя темпа. – Мне льстит, что вы так печетесь о моей репутации. Но на то я и ректор магической академии, чтобы суметь оградить и вас, и себя от ненужного внимания.
– Это как? – удивилась я.
– Кокон невидимости, – ответил за него оборотень, пристроился рядом и начал задавать неудобные вопросы: – И все-таки… понятно, что на дереве вы оказались из-за Бруно – он любит иногда поиграть и… перебарщивает, но как вы оказались здесь, на огороде? Сюда же единицы имеют постоянный пропуск, а временный для адептов еще никому не оформляли.
Надо же, как у них тут все непросто. А Нэлла, оказывается, такой пропуск имеет. Нужно будет у нее об этом расспросить. Но что мне отвечать сейчас? Правду и только правду. Однозначно!
– Кушать очень хотелось. А для голодной ведьмы никакие пропуски не преграда.
– А почему вы не пошли в столовую? – удивился оборотень.
– А вы что, там еще не были?
– Не успел.
– Тогда понятно, – понимающе покивала я головой. – Драка там произошла.
– Ну и что? – не понял магистр.