Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать

Цвик Катерина Александровна

Я икнула и все же вцепилась в руку Санвара.

– Кэсси я больше к твоей лечебной настойке не притронусь, ик, – вырвалось у меня, и Черная дама уставилась своими черными провалами в мою сторону. – Ик.

– Ф-ф-федьма-а-а, – ее голос прошелся по комнате тихим шелестом. – Помоги-и-и. Найди-и-и две-е-ерь.

Я никак не могла прекратить икать. А как это сделать, если на тебя бездонными провалами глаз смотрит привидение?! Смотрит, ждет и уходить не собирается.

– Как, ик, ее найти? – выдавила я из себя.

– Найди-и-и-и! Помоги-и-и!

Внезапно сдерживавшая ее кривая пентаграмма мигнула потусторонним бело-синим светом и погасла, а фигура Черной дамы странным образом исказилась, ее лицо оказалось напротив моего, и в глубине черных провалов я не увидела, скорее почувствовала мольбу.

– Помоги, – прозвучало над самым ухом совсем тихо, и я ощутила странное холодное жжение внутри сжатого в испуге кулака.

Опустила взгляд и успела заметить, как поверх него тает призрачный конверт, который до этого сжимала в руке Черная дама.

Призрак исчез. А внезапный порыв ледяного воздуха задул одинокую свечу призыва, и комната погрузилась во мрак и тишину.

Неужели Черная дама ушла и можно выдохнуть?

И тут за дверью нашей комнаты послышался стон, по самой двери провели когтистой лапой – хотя правильнее сказать: ею провели по нашим нервам – и раздался стук…

Тук-тук-тук…

– А-а-а! – раздался истошный визг какой-то впечатлительной девушки.

– А-а-а! – поддержал его мужской бас.

Комната наполнилась криками. Что-то где-то упало, грохнуло, входная дверь резко открылась и в проеме возникло нечто с двумя парами светящихся алым глаз. Причем одна пара была сверху, а другая примерно посередине темной фигуры вошедшего.

Волосы на голове от такого зрелища встали дыбом. Любимая метелка очутилась в руках сама собой, а я почему-то оказалась на руках Санвара, который, не раздумывая, бросил в чудовище какое-то заклинание и начал пробираться со мной к окну. Умный парень. Понимает, что с такой страхолюдиной драться в замкнутом пространстве комнаты глупо. А может, решил мной прикрыться, пока будет драпать через окно?

Я поплотнее прижала к себе метлу – просто я этому чудищу не дамся. Отметила всполохи заклинаний бытовиков. От страха они кидались всем, чем только можно. И я даже подумала, что чудовищу такую адскую смесь заклинаний пережить будет сложно, но если оно этот залп переживет… будет жутко злым.

Мы с блондином почти добрались до спасительного окна, когда чудовище взвыло и заорало:

– Адепты! Прекратить беспредел! Демоновы слизни, я сказал прекратить! – и под потолком комнаты зажегся большой огненный шар.

Он осветил застывших в разных позах ошарашенных адептов и адепток, разгромленную комнату, радостно скакавшего Бруно, который, судя по всему, и скребся к нам в комнату, и злющего, как демон нижнего мира… ректора.

Одежды на нем из-за уже знакомого заклинания развоплощения почти не осталось, волосы были растрепаны, на скуле красовалась ссадина, а глаза блестели гневом, но светились не красным, как мне с перепугу показалось.

Что не отменяло факта – нам конец.

– Ёлки-метелки, – еле слышно вырвалось у меня, и глаза ректора, оглядывавшего представшую перед ним картину, остановились на мне, на руках Санвара, прижимавших меня к нему. Снова на мне, на парне…

– М-м-матильда, М-м-мать-тильда, М-м-мать-тильда! – Похоже, ректор нашел причину безобразия, и его заклинило.

Но я ведь ни в чем не виновата! Он сам пришел! Причем в самый неподходящий момент, вот и огреб.

Тем временем одежда на нем дотлевала, прикрытыми оставались только бедра. И то, подозреваю, из-за свойств той самой нефритовой пряжки, которая меня так заинтересовала. Я бы и сейчас не отказалась на нее поглазеть, и не только на нее… Все же ректор без одежды – это отдельный вид искусства. Но находиться сейчас рядом с ним было страшнее, чем с привидением. А потому…

– Санвар, валим… – широко улыбаясь и глупо хлопая глазами, еле слышно произнесла я, практически не шевеля губами.

– Куда? – так же тихо спросил парень.

– В окно.

– Высоко.

– Зато есть шанс выжить.

– М-м-матильда! – Дракон тем временем отмер и сделал шаг к нам, а увидев, как толпа адептов колыхнулась, рявкнул: – Стоять! Всем стоять!

Для нас же с Санваром это прозвучало как «Бежать! Скорее бежать!» Парень бросил в окно усиленным в несколько десятков раз заклинанием чистоты, и стекло буквально испарилось.

– Га-а-адство-о-о! – одновременно с этим проорал парень и, используя магию, запрыгнул со мной сначала на подоконник, а потом вывалился в окно.

– Шуша, вывози! – пискнула я, и метелка поднатужилась и понесла нас прочь от башни.

Я только и успела что придержать парня, чтобы не свалился. Как мы вообще смогли вдвоем на ней удержаться – не знаю. Но смогли!

Только мы забыли одну крайне важную вещь: наш ректор – дракон. И он не собирался просто смотреть на удиравшую от него добычу.

Разъяренный сверх меры, он вслед за нами прыгнул на подоконник, а потом и в темноту ночи, в доли секунды превращаясь в огромного черного ящера.

Я даже успела услышать из комнаты восхищенный вздох и слова какой-то адептки:

– Девочки, вы видели его задницу?! Я ведь теперь не усну!

– Не повезло, еще бы чуть-чуть – и точно бы увидели и его… – со вздохом разочарования ответил ей другой, но окончания я уже не слышала.

Дракон взревел, чем придал нам с метелкой ускорения, но он нас догонял.

– Тильда, быстрее! – орал мне в ухо Санвар.

– Не могу! Шуше тяжело тащить двоих!

Я обернулась и в свете луны увидела надвигавшуюся на нас черную тень. Сердце подпрыгнуло к самому горлу. Вдвоем нам точно не убежать!

Я начала снижаться.

– Прыгай! – прокричала я.

– Я же разобьюсь! – вместо того, чтобы дисциплинированно сигануть вниз, Санвар еще сильнее вцепился руками в мою талию.

– Лучше разбиться, чем быть сожранным! – перекрикивая шум ветра в ушах, проорала я.