… всё во Всём
Шрифт:
– Ты уже знаешь ответ. Песчинка вырастет, превратится в камень, скалу. Но ее будет окружать по-прежнему безбрежное пространство. Бесконечность. Ноу людей будет утешение.
– Утешение?
– Чем больше люди будут знать, тем лучше будут понимать, как мало они знают, как много им еще предстоит узнать. Что может быть большим утешением для пытливого ума? Но ты будешь лишен его. Ты готов?
Запомни – знание меняет всё. Ты переродишься. В минуты отчаяния ты будешь хотеть вернуться обратно в неведение и ты будешь знать, что, вернувшись, ты будешь страдать еще больше. Так готов ли ты?
– Я готов…
Резкий звонок телефона выдернул меня из сна. Опять сон… Я осмотрелся и понял, что лежу в своем номере в «Рамаде».
Я дотянулся до трубки. Вежливый голос напоминал мне, что я просил разбудить в 10:00.
Поблагодарив, я повернулся на спину и стал вспоминать вчерашний день. Яркие воспоминания о поездке в Гокарну, закате, о словах, сказанных мне из этого нереального заката, о старике с хитрой мазью, бешеная гонка по пути назад, разговор с совладельцем об индийской математике… А дальше? Сон это всё-таки, или не сон? Математика. Математика! Я резко сел в кровати. Даже если вчера я был под воздействием неких психотропных препаратов, от них не осталось ни следа. Голова была ясной. Мысли не путались. С телом тоже было всё нормально. Видимо, хозяин отеля не раз встречал таких поздних гостей и точно знал, как сохранить их здоровье и достоинство.
Итак, математика. Нет, не так. Теперь только с большой буквы – Математика. Я складывал все видения и понимал, что теперь просто обязан разобраться с Математикой во всех ее проявлениях. От древних знаний и мистических составляющих до современных технологий. Тема казалась бесконечной и непреодолимой. Тем сильнее мне хотелось расставить всё по своим местам.
Числа древней Индии, знания Египетских жрецов, пифагорейское наследие, поиски Хокинга, – всё стало выстраиваться по местам. Даже немецкая философия Канта, и та вписывалась в картину Математического строения всего. Всё оказалось так взаимопроникновенно, что даже не верилось. Весь симбиоз знаний действительно открывался передо мной. Да и в Европе, первым, кто занимался изучением и формированием чисел для изучения и описания мира, был Леонардо Фибоначчи. Это я помнил еще с технического университета. Теперь я понял, что и кого видел внутри католической церкви в Италии. Царедворец… Леонардо… Фибоначчи… Мне было необходимо вернуться туда.
Я собрал свои вещи, плотно позавтракал, подошел на ресепшен, где рассчитался, и заказал билет из Индии до Италии. Единственной компанией, которая летела в Рим из Индии, оказалась Катар Эйрвейз, что меня устроило. Я попросил вызвать такси и стал ждать. Минут через пять появился мой вездесущий строитель-гуру.
– Как жаль, сэр, что уже покидаете нас, – на его лице опять появилось ожидание трагической потери. – Надеюсь, что мы увидим вас еще неоднократно?
– Благодарю еще раз. Как и обещал, я теперь ваш.
– Похоже, что рикша ждет, – еще раз поклонился совладелец, который, так ни разу не сказал своего имени.
У крыльца стоял такой же «Амбассадор», какой возил меня в Гокарну, только стандартного желтого цвета.
Я сел на заднее сиденье и махнул ладонью приветливому хозяину. Он в ответ еще раз слегка наклонил голову. Через сорок минут передо мной распахнул двери бывший португальский, а теперь принадлежащий Индии аэропорт Гоа.
Часть вторая
10
Издание М.:Тнозис", серия "Пирамида" 1996
Гибель Декарта
Еле переставляя ноги в этот ранний час, пересекая тронный зал по диагонали, по нему шел ссутулившийся мужчина. Звук шагов гулко отражался от высоченных коричневых стен. Свет от сотен свечей был скудным. Несколько каминов не давали достаточного тепла и воздух был тяжелым, прохладным и влажным. Мужчина приблизился к сидящей молодой даме.
– Доброе утро, моя королева [11] , я еще не приобрел стойкой привычки просыпаться так рано, но могу точно сказать, что это мне дается не очень легко, – сутулый мужчина с болезненно уставшим и невыспавшимся лицом стоял в глубоком поклоне перед молодой, одетой в мужское платье девушкой, которая сидела на стуле посреди мрачного зала.
11
Христина Августа – королева Швеции, дочь Густава II Адольфа и Марии Элеоноры Бранденбургской.
– Вы позавтракали, Рене? – спросила она высоким красивым голосом. – Просыпаться на заре – узнать больше за день, а, значит, принести больше пользы. За месяцы, проведенные здесь, вам следовало выучить мои привычки.
Конец ознакомительного фрагмента.