Все звуки страха (сборник)
Шрифт:
— Ну, чего там еще? — сипло рявкнул он.
— Капитан! Левый борт — сплошь решето! Давление падает в тринадцати отсеках! Ремонтное подразделение целиком уничтожено! Там, в одном из отсеков, находилась инженерная бригада! Все мертвы — вздулись и посинели! Видно, как они там плавают без всякого…
— Пошел к чертовой матери! — Марморт повернулся к приборной доске, схватил оттуда спейстант и с размаху швырнул его в механика. Тот быстро пригнулся — и хрупкий спейстант, отскочив от переборки, усеял пол всякими хитрыми детальками и колесиками.
— Ты псих! —
Потом дуэлянт плотно зажмурился, ожесточенно выбрасывая из головы и содрогающийся корабль, и экраны, и космос — и все, все, все…
— Я прав! Прав! Прав! Прав! — вопил он, потрясая воздетыми кулаками.
Тут раздался двойной взрыв — будто две торпеды ударили одновременно. Корабль сильно тряхнуло и повело вбок. Железные осколки рвали наружную оболочку, отскакивая от внутренних переборок.
Даже когда погасло все освещение и Марморту заложило уши чьими-то дикими воплями, он еще раз выкрикнул свой символ веры, вложив в этот крик всю силу убежденности, всю мощь легких, всю энергию изнемогающего тела.
— Я прав! Да покарает меня Бог, если я не прав! Я уверен, что прав! Вот неопровержимый…
— …шах! — закончил Марморт, открывая глаза и внимательно оглядывая шахматную доску. К счастью, все фигуры стояли на прежних местах. Да, он по-прежнему припирал Крейна к стенке.
— Да-да, я, кажется, сказал — шах, — повторил Марморт, ехидно улыбаясь и потирая ладони.
Чернобородая физиономия Крейна искривилась в гримасе.
— Н-да, весьма, весьма неглупо, любезный Марморт, ядовито поздравил он противника. — Вы все же вынуждаете меня тронуть пешку.
И Марморт внимательно смотрел, как чуть подрагивающие пальцы Крейна тянутся к сверкающей черной пешке. Пешке, высеченной из прочнейшего камня, сработанной в точном соответствии с замыслом ее виртуозного создателя-с острыми, как бритвы, краями.
Точно так же сработаны были и все остальные фигуры. Снежно-белые у Марморта и черные как смоль под рукой Крейна. Да, игралась не просто "джентльменская партия". Каждый ход таил смерть.
Марморт знал, что уж в этой-то иллюзии властитель — он. У каждого пока что оказалось по две иллюзии — и эта была иллюзией Марморта. Откуда он знал? Пожилой дуэлянт еще раз бросил взгляд на шахматные фигуры. Он играет белыми, а Крейн — черными. Яснее и быть не может.
— Так что же, вы сделали ход? — елейным тоном осведомился Марморт, прекрасно зная, что пешки соперник еще не касался. — Ага, ваш король, как я вижу, все еще под шахом. — Игра с этим некогда надменным противником уже начинала его забавлять.
Крейн выдавил из себя еле слышное проклятие.
А потом мучительно медленно коснулся фигурки, осторожно дотрагиваясь до ее бритвенно-острых граней. Фигурка едва не выскользнула из руки — так осторожно Крейн ее держал, — но ход был сделан почти мгновенно.
Марморт мысленно выругался. Как же блестяще Крейн все рассчитал! Не только вывел своего короля из-под удара мармортовской
Теперь Марморту придется ходить ферзем!
Придется коснуться ферзя!
Самой смертоносной фигуры на доске!
— Ох нет, — невольно выдохнул он.
— Простите, что? — осведомился Крейн, злорадно оскалив зубы.
— Н-ничего, ничего! — отрезал Марморт. И постарался сосредоточиться. Бритвенно-острые грани фигуры покрывал смертоносный яд мгновенного действия.
Надежды на то, чтобы переставить сплошь покрытого острейшими гранями ферзя и при этом не пораниться, не было почти никакой. О Господи! Вот неразрешимая дилемма! Если он не сделает ход, победа останется за Крейном. А выигрыш чернобородого опять-таки означал для Марморта смерть. Старший дуэлянт уже успел заметить рукоять смертоносного кинжала, что показалась из-за широкого пояса Крейна, когда тот садился за игровой стол. А если Марморт все-таки решится, то наверняка загнется в страшных судорогах прямо на глазах торжествующего Крейна.
"Ну нет! Этого удовольствия я тебе не доставлю!" подумал Марморт с ожесточенным упрямством человека, который нипочем не даст себя победить.
И взглядом, и рукой он потянулся к ферзю.
Основание фигуры огранено было подобно бриллианту. Повсюду торчали столь острые кромки, что Марморт не сомневался — любая из них мгновенно рассечет прикоснувшийся к ней палец. Верхняя часть фигуры выглядела затейливо и прелестно. Женщина, вздымающая над головой напряженно вытянутые руки. Прекрасная — и недоступная.
Тут Марморта кольнула мысль: "А единственный ли это ход?"
С головой уйдя в размышления, дуэлянт принялся просчитывать варианты. Скорее всего, он и сам понятия не имел о тех уровнях, на которых работал его интеллект. Ибо заодно с шахматными познаниями, заодно со смекалкой, заодно с волей к победе его Теория, заново перестраиваясь, приспосабливала свою логику к данной ситуации.
Но как можно приложить к игре его Теорию? Какие еще пути, используя непогрешимую истинность своей Теории — в которую он верил сильнее прежнего, — какие еще пути можно избрать?
И тут Марморт ясно увидел альтернативный ход. Да, он может избрать другой путь, может избежать garde, может стереть ядовитую ухмылку с наглой физиономии Крейна.
Для этого следует всего-навсего сделать ход сравнительно безопасным слоном. Разумеется, и это небезопасно, ибо и слон — также острогранное орудие смерти. Но все-таки Марморт нашел вариант, разрушающий обреченную, казалось бы, на успех комбинацию Крейна.
— Ха! — выдохнул Марморт — и зловещая усмешка исказила его лицо. Он так и впился глазами в противника. А тот смертельно побледнел, стоило Марморту протянуть руку к фигуре, которую, как отчаянно надеялся Крейн, его старший противник просто не примет в расчет.