Всецело твой, Картер
Шрифт:
Я залезла в настройки моей электронной почты и поменяла там все, теперь лживые сообщения Картера будут отсылаться и автоматически блокироваться, как спам.
Я плакала каждую ночь, перед тем как старалась заснуть, но ничего не получалось. На занятиях я всегда была собранной и готовой, скажем так я «отключала свой разум» от всего прочего и полностью погружалась в учебу, и только когда возвращалась к себе в комнату, понимала, как меня разрывает на части.
Множество раз, сидя за своим столом, я пыталась написать письмо, но только слова, которые в результате получались, оказывались ругательствами.
Но
Я открыла интернет, и увидела что Николь онлайн, на боковой панели моего экрана, она звонила мне по видео чату, поэтому я, не раздумывая нажала «принять».
На экране высветилось «ожидайте подключения через несколько минут» и в течение минуты ее лицо появилось на экране.
— Привет иностранка! — улыбнулась она.
— Привет… — пробубнила я.
— Я столько раз пыталась с тобой связаться! Я даже и не знала, что ты уехала, пока Картер не сказал… Ты хотя бы могла сказать простое «пока» мне.
Я тупо смотрела на нее.
— Ари? — спросила она, выглядя немножко удивленной. — Ари, почему ты на меня так смотришь? Ты меня слышишь?
— Да… Да, я слышу тебя.
— Хорошо, — улыбнулась она снова. — Ну, так как ты там? Как Франция? Как ты там еще не померла без «Гейлс» и вафель?
Я не могла больше терпеть это все.
— Я переспала с Картером… — слезы тут же побежали по моим щекам, а моя грудь поднималась верх вниз. — Я спала с ним, каждый чертов раз, после той вечеринки у него дома…
Ее челюсть приоткрылась.
— Я не думаю, что это был «просто секс», — сказала я, чувствуя, что слезы все еще не прекращались. — Думаю, я влюблена в него, потому что думаю… и он тоже… — мои следующие слова вышли путаными, и я покачала головой. — Я не могу, есть, спать, и не могу думать ни о чем другом…
— Мне многого стоило сказать ему от этом, и я надеялась услышать ответное признание… Но он сказал «Я люблю тебя, но не так, как ты думаешь»… Он просто сказал, что видит нас друзьями. Что секс для него абсолютно ничего не значил…
Николь смотрела на меня, в ее глазах стояло полный шок от сказанного мною, ну а я не переставала болтать. Я просто не могла остановиться.
— Я плачу каждый день с того самого момента как приехала сюда, Николь. Каждый. Чертов. День. Но с другой стороны я плачу, потому что эта любовь безответна. И еще, потому что я ужасно хочу с ним поговорить, но не могу, понимаешь?
— Оуу, Ари…
— Я хочу рассказать ему обо всем, сказать, что он должен приехать сюда, и я бы устроила ему экскурсию, показала бы то, что знаю… — я вытерла лицо своим рукавом. — Но я не могу быть больше его другом, уже ничего не осталось от той дружбы… Я не могу с ним даже говорить, потому что я не в порядке. Я НЕ в порядке, и я не буду больше притворяться, что я…
Николь молчала — ее глаза встретились с моими, она ждала, чтобы я успокоилась и смогла говорить дальше.
— Ари, мне так жаль… — она сделала паузу. — Прежде чем я что-то тебе скажу, мне бы хотелось извиниться перед тобой, за то, что
Я подняла бровь в удивлении.
— Знаешь, на самом деле я это поняла на прошлой неделе, когда твой телефон перестал принимать мои звонки, и перебрасывал меня на голосовую почту, именно тогда я поняла, как соскучилась по тебе, и какой я была ужасной дурой и эгоисткой. Я так была занята парнями, которые никогда не ценили меня, вместо того чтобы проводить время с тобой… Я уже отправляла тебе письмо, когда увидела что ты зашла в сеть, но по правде, я очень хочу исправить все свои ошибки в будущем.
— Спасибо тебе…
— Что насчет Картера… — сказала она задумчиво. — У меня к тебе есть один вопрос…
— Что за вопрос?
— Насколько огромен его член? — спросила она, и я засмеялась первый раз за последнее время.
— Он большой… Просто огромный.
— Я знала это… — взмахнула она руками и закусила губу. — Повезло тебе. Ну, ты не должна с ним разговаривать, пока не будешь действительно готова. Он должен понять это. И когда ты созреешь, думаю, ты сможешь ему рассказать, что чувствуешь к нему. Так же сможешь сказать ему, что не хочешь быть больше друзьями. А дальше время покажет.
— Да, наверное… — мое сердце болело от одной только мысли об этом. — Вся эта недосказанность причиняет мне ужасную боль…
— Если тебе станет немножечко лучше от этих слов, то я была на вечеринке в те выходные, и видела его, знаешь, он не очень хорошо выглядел.
— Почему ты думаешь, что от этого я почувствую себя лучше?
— Просто подумала, — пожала она плечами. — Он ни с кем не разговаривал, даже когда какая-то девчонка попыталась с ним потанцевать, он просто развернулся и ушел. Черт, когда я сказала своей подруге, что собираюсь пойти и поговорить с ним, она ответила мне бросить эту затею, потому что он либо прогонит меня, либо пошлет нахуй… Он может себя чувствовать так же как и ты, и я готова поспорить и уверена, что выиграю, потому что он тоже в тебя влюблен…
— Если он меня любит, то какого черта сказал мне те слова? Почему не написал в своих чертовых письмах это или не позвонил мне, так как это сделала ты?
— Возможно, — она запнулась, — он просто упрямец, такой же, как и ты… Ты же его лучшая подруга как никак.
— Поправочка, мы были лучшими друзьями. Теперь я его ненавижу.
— Ха! — она наклонила свою голову в сторону и засмеялась. — Ой, прости, прости за этот смех, но… Блядь, это же смешно, твои слова смешны, после стольких лет дружбы и твоего признания, теперь ты утверждаешь, что ненавидишь его. Ты никогда не будешь ненавидеть его.
— Это не правда. Ты не видела нас в четвертом классе.
— И что? — она все еще не переставала смеяться. — Что-то подсказывает мне, что вы уже были влюблены друг у друга.
Я покачала головой, и засмеялась вместе с ней.
Чувствуя себя намного лучше, я попыталась увести разговор от Картера, меняя тему на ее жизнь.
Она рассказала мне, что готовится сдать тест для поступления в бизнес школу, и готова уже в следующем году поступить туда, а этот год Николь назвала «наслаждением прежней жизни».