Всегда буду рядом
Шрифт:
– Что ты сказал? Что это неправда? – ожесточилась она. Если он станет все отрицать, то будет ясно: он обманывал ее.
– Нет. Я действительно был помолвлен, – признался Лео.
Странно, подумала Брук. Муж не лгал ей. Но почему от этого не стало легче?
– Отчего же ты не рассказал мне?
– Я боялся, что тебе будет неприятно. Поэтому и родных просил никогда в твоем присутствии о помолвке не упоминать.
– Почему это должно быть мне неприятно?
– Милая, прошу тебя… просто поверь мне.
– Так почему же ты не рассказал мне о ваших отношениях с Франческой? – не унималась Брук. – Ты скрыл это от меня, и теперь я хочу знать, какова причина. Иначе что прикажешь мне думать?
Лео поморщился.
– Хорошо, я объясню. Я разорвал нашу помолвку незадолго до встречи с тобой. Я боялся, что ты решишь… Черт подери, я не хотел портить наши отношения.
– Незадолго? А сколько конкретно времени прошло?
– Зачем теперь ворошить прошлое?
– Нет уж, давай поворошим.
Лео вздохнул и нехотя ответил:
– Мы с Франческой расстались за неделю до того, как я познакомился с тобой.
Брук побледнела.
– За неделю?! То есть прошло всего семь дней?! Ты любил ее, а уже через неделю увлекся мной?
– Пойми, то была не настоящая любовь. К Франческе я испытывал влечение, страсть – не более того.
Брук поморщилась. Какое неприятное слово – влечение. Оно отдает чем-то не поддающимся контролю, чем-то похожим на одержимость.
Брук смотрела на мужа. Если он сейчас расскажет всю правду об измене невесты с его братом, тогда она, возможно, поверит ему.
– А что послужило поводом вашего разрыва? – спросила девушка и затаила дыхание.
– Бог мой, что еще ты услышала? – воскликнул Лео. В его взгляде появилась тревога. – Никак не возьму в толк, с какой стати мама решила посплетничать обо мне и Франческе? И с кем она нас обсуждала?
– Она… она беседовала с твоим отцом. Я нечаянно услышала часть их разговора и тут же ушла, так что больше ничего не знаю, – не моргнув глазом соврала Брук, не поняв, ради кого сделала это: ради себя или ради мужа. Было совершенно ясно, что Лео не собирается поведать ей о том, как нашел невесту в постели с родным братом. Девушка подумала, что как-то даже понимает его. Ведь он очень гордый человек.
– Я поговорю с мамой об этом, – раздраженно пробормотал Лео. – Не желаю, чтобы мои родные создавали мне проблемы и портили наши отношения.
– Нет, нет, прошу тебя, не рассказывай им ничего. Пожалуйста, просто… просто забудь, как будто ничего не было.
– Но ведь ты не сможешь забыть, так? Теперь я понимаю, как ты мучилась все эти дни. Теперь у меня есть объяснение и твоим слезам, и резким замечаниям, и раздражительности.
Глаза Лео излучали невероятную грусть и сожаление.
– Бедняжка, представляю, как тебе было больно думать, что я женился на тебе без любви, что стоял с тобой рядом во время родов и мечтал о другой женщине. Поверь мне, милая… это не так, я люблю и любил тебя всегда. Всем сердцем. Да, признаю, я не говорил тебе об этом, не произносил заветных слов. Мне почему-то было немыслимо трудно вымолвить их. Но теперь все изменилось. Клянусь! Хотя на самом деле однажды я все-таки сказал тебе – помнишь, после той жаркой ночи, еще в Италии? Но ты тогда быстро уснула и не слышала.
– Я… я слышала, – прошептала Брук.
– Ты… – начал Лео, но осекся и понимающе кивнул. – Но ты мне не поверила.
– Я не знала, что и думать. Ты не прикасался ко мне целую вечность, а когда я попыталась взять инициативу на себя, то поняла, что ты меня больше не хочешь.
– Поэтому ты отпустила тормоза?
– Д-да, – неуверенно пробормотала Брук.
Он протянул руку и дотронулся пальцами до ее губ.
– Ты потрясающая! Мы повторим это безумие в среду – вот увидишь. Полагаю, до среды лучше подождать?
Брук прекрасно поняла, что он имел в виду.
– Боюсь, что так, – кивнула она, вспомнив, что месячные кончатся как раз к назначенному им сроку.
– Но в поцелуе-то ты мне не откажешь?
Она с наслаждением упала в объятия мужа. Ее сердце пело от радости. Лео любит ее. И всегда любил. А Франческа – просто часть его прошлого. И все было в точности так, как она и объяснила своей матери. В тот день Лео ездил к невестке, чтобы перебрать бумаги покойного брата. Он умолчал о визите, поскольку опасался, что может тем самым вызвать кривотолки. София ошиблась. Матерям вообще свойственно беспокоиться о своих детях, даже когда для этого нет ни малейшего повода.
Успокоившаяся и переполняемая любовью к мужу, Брук вложила все чувства в поцелуй, обвив руками его шею и прижав к себе. Он ответил с нескрываемой страстью и пылом, от которого у нее просто перехватило дыхание. Ощутив, как велико его желание, она испытала истинное удовольствие.
Лео хотел закончить поцелуй, но Брук не отпустила его. И только почувствовав сильное головокружение, она наконец разняла объятия.
– Вижу, тебе нравится меня дразнить, маленькая плутовка, – протянул он, повернул ее и прижал к дверце машины.
– Ты заслужил страдания за то, что заставил меня мучиться и переживать, – выдохнула Брук. – И я желаю, чтобы твои страдания продлились до среды.
– Вот как? – Привычным жестом он расстегнул ее пиджак и пробежал пальцами по мягкой кашемировой кофточке, задержавшись на груди, которая тотчас же стала тверже. Его рука скользнула под кофточку, а Брук уже трепетала от переполнявшего ее желания.
– Лео, – только и смогла вымолвить она, то ли возражая против его прикосновений, то ли умоляя не останавливаться.