Всегда говори «Всегда» – 4
Шрифт:
– Нет, нет, это не намек, Сережа, – Ольга не сдержала улыбки. – Ее один очень хороший человек подарил.
– Ну, значит, на стену повесим, – резюмировал Барышев, и Ольга вдруг пожалела, что он немедленно, страстно не приревновал ее к этому «хорошему человеку».
И даже не спросил, какой он, директор «Питер Ренессанса» – пожилой бородатый дядька или молодой красавчик под стать Грозовскому.
Он ее вообще ни о чем не спросил…
Только дома, когда она, разбирая чемодан, развешивала вещи
– Я бы на твоем месте чемодан не распаковывал…
– Почему? – удивилась Ольга.
– Подозреваю, что следующая командировка не за горами…
– Нет уж, – резко оборвала его Ольга. – Хватит с меня!
Сразу вспомнились – и шампанское, и вечернее платье комом, и прическа, смытая в душе. Одиночество, одним словом.
И Погодин с его внезапно вспыхнувшим чувством, которое вызвало в ней ощущение неловкости и… вины. Словно она специально сделала что-то такое, чтобы он потерял голову – флиртовала, давала надежду…
Барышев, не заметив ее смущения, забрал у нее вешалку, снял платье и красноречиво уложил его обратно в чемодан.
– Ты домой летела, а мне уже из архитектурного управления Питерской администрации звонили! Сказали, что меня только с тобой и ждут.
– Очень приятно, конечно… Но ты, Сережа, теперь и без меня справишься! – Ольга выдернула из чемодана платье – то самое, в котором не дождалась Сергея в гостинице, – водрузила его на плечики и повесила в шкаф, всем видом выражая – с ней лучше не спорить.
– Оль, ты что, устала?! Капризничаешь? – растерялся Барышев от ее серьезного тона и резких жестов.
– Это не каприз, а взвешенное решение. – Джинсы и свитер тоже отправились в шкаф. – Я действительно устала в этой командировке! Видимо, отвыкла от работы. И за эти два дня поняла, что хочу заниматься домом, семьей!
Ольга вдруг замерла.
Может быть, она врет?!
Может быть, ей, наоборот, нестерпимо хочется в Питер, чтобы ловить на себе запретно-влюбленные взгляды Егора? Знать, что он – сохнет, страдает, плохо спит и готов мчаться за ней на бешеной скорости, чтобы снова на секунду заглянуть в глаза…
Ведь убегал же Сергей от Оксаны, хватался за свою любовь к Ольге, как за соломинку, но его все равно затянуло, засосало и раздавило это запретно-манящее чувство… Может, и у нее тот же симптом? Иначе откуда такая неожиданная горячность в нежелании ехать в Питер вместе с Сергеем?
Эта мысль поразила ее, показалась дикой, но… не лишенной смысла. Ведь если бы не Егор, она поехала бы с Сергеем.
Если бы не Егор и исходящее от него электричество…
– А ты… против, чтобы я оставалась дома? – медленно повернулась она к Сергею.
– Я-то – за! Но как-то это неожиданно… – Барышев ничего не понял, он
А вдруг он увидит Погодина и все поймет?!
– Твоя жена будет сидеть дома, – закрывая шкаф, отрезала Ольга. – А проект я передам специалистам в «Солнечный ветер».
– И много там осталось специалистов? – не без ехидства поинтересовался Сергей.
– Не волнуйся, ребята не подведут. Я им помогу. Но сама в Питер больше не поеду!
– Оль, – Сергей, взяв ее за плечи, подвел к окну и заглянул в глаза при ярком солнечном свете. – Ничего не случилось?
– Нет. Все замечательно, Сережа. Просто перегорела. – Если она и соврала, то совсем чуть-чуть. – Ты повесишь картину?
– Да, конечно. А кто тебе ее подарил?
– Андрей Павлович, художник…
– Ну вот, уже и поклонник завелся, – проворчал Барышев, освобождая полотно от бумаги, в которую его упаковали в аэропорту.
– Сереж…
– Все, все, молчу! Зови детей на прогулку, я покажу вам наконец-то свой родной город.
– Я так полагаю, мне лучше надеть кроссовки?
– Что? Ах да, театры и музеи не обещаю…
Ольга вспомнила подхватившие ее руки Погодина, его синий смеющийся взгляд, губы – преступно близкие от ее лица, и почувствовала, что неотвратимо краснеет.
Хорошо, что Сергей стоял к ней спиной, прикидывая, где лучше повесить картину.
Экскурсия получилась захватывающей.
Барышев провел их по всем дворам, где прошло его детство. Дворы были обычные и, в сущности, одинаковые, но Сергей с блеском в глазах рассказывал о них необыкновенные вещи.
– Вон, березу ту видите? На третьей от земли ветке – наблюдательный пункт индейцев. Я – Белый Клык, а Юрка – Рыжий Пес!
– Он разве рыжий? – удивилась Машка.
– Это неважно. А вон там, где сейчас стоянка, раньше беседка была, плющом увитая. У нас там с Юркой штаб был… По подготовке к кругосветному путешествию!
– Ух ты! – восхитился Костик. – И вы поехали?
– Нет, поважнее дела нашлись!
Они перешли в соседний двор, и Сергей, указав на старый, полуразрушенный дом, понизив голос, таинственно сообщил:
– А это наше с Градовым секретное место. Дом с привидениями… Юрка говорил, что лично видел там призрака.
Ольга тотчас же вспомнила Егора, крутую лестницу в темном подъезде и бомжа, тянущего к ней скрюченную руку…
– Давайте посмотрим! – подбегая к покосившейся двери, позвал Костик.