Всегда вдвоём
Шрифт:
Дальше — почти час бесконечной ругани и попыток научиться "ходить в ногу". Вот чёрт — никогда бы не подумал, что это окажется таким трудным! Так попробуешь сам — и начинаешь по-новому смотреть на парное фигурное катание или ещё какие танцы: это ж сколько лет им надо потратить, чтобы вот так синхронно вензеля выписывать?! Тут просто два шага в ногу — час выучить не можем! В итоге, глядя на Тогира — уже чуть ли не в слезах — я решительно отменил старую стратегию, и верёвку мы взяли самую толстую, почти канат, а тренироваться стали без собственно прыжка, только разбег. Шаг,
Тут двери открылась, и в зал ввалилась Рыжая. С бутербродами! И вся такая... с мороза, в снежинках, румяная, рыжая — не могу! Не могу сердиться. Тем более — бутерброды, правда, Тогир, пока мы обнимались, каким-то неведомым образом сточил половину. Вот 50 кил веса, от силы, а ест — как не в себя! Двумя руками пихает, что ли?! Ладно.
После перерывчика уже решили пойти дальше, и прыгать не в воздух, а хоть на ближнюю базу. И сразу облом! У Тогира не получается прыжок. Что-то перемыкает в мозгах, он остаётся на месте, я улетаю на базу один. Нитка, понятно, рвётся. Попробовали без нитки и меня — всё работает как надо. Парень чуть не плачет уже, я на взводе — а мне ведь с генералом встречаться ещё этим чёртовым!
Тут Лина слезла с моего козырного мешка, скинула свитер, подскочила:
— А ну-ка дай я попробую! — и Тогира так обеими руками назад — швырь! Пацан чуть не грохнулся. Его и так-то жалко было, а тут ещё такое... Утешать пришлось! Бутербродами кормить! И времени — обед уже почти, надо заканчивать.
Но решили всё же попробовать на дурачка, вдруг что-то само получится? Хотя, я уже и не надеялся, конечно — мы с парнем час целый только учились хоть приблизительно в ногу попадать, а тут с листа...
А тут — с листа.
Мы с Линой улетели в синхронный прыжок с первого же раза. И даже нитка осталась целой, вот.
На Тогира — смотреть страшно, пацан аж чёрный с лица. Мда. Завязывать надо с такими тренировками, похоже, а то добром это не кончится... Потеряем пацана!
– *-*-
На обед идти Тогир отказался — вроде как бутербродами наелся, и я, честно говоря, даже какое-то облегчение испытал: уж очень трудно на него смотреть было по дороге из зала. Слишком сильно он переживает... Рассказал в столовке Сергею, тот поцокал языком, а потом вскочил и сбежал куда-то... а, вот, Потапченко выцепил и с ним шепчется о чём-то. Вернулся за стол, шумно плюхнулся:
— Всё будет норм. Сейчас там его в порядок приведут.
Сидим, едим, но ему явно не терпится:
— Слушай, а зачем это всё? Ну тренировка такая странная. И — у вас же получилось? — я кивнул. — А что?!
— Да я сам не знаю. Вертится вот в голове что-то, но ничего определённо сказать не могу. Надо будет ещё попрыгать, с Линой, может, зацепится что-то конкретное.
Тут я, конечно, слукавил: новое точно есть. Ниточка-то между нами — однозначно выходит из моего переносимого радиуса, что уж говорить про Рыжую! И ведь целой она осталась, а это значит что? Пропутешествовала с нами вместе, где мы там скрываемся в прыжке! И никак не изменилась!
Правда, надо ещё работать. И информацией этой я светить не готов, так что, нам бы как-то самим...
— Даже жалко, что я с вами сейчас никак пойти не могу — покумекал бы тоже, три головы, как говорится... Но мне придётся ехать этих визитёров встречать да сюда проводить, — разочарованно протянул Сергей.
А я — так вот как раз наоборот, возрадовался в душе. Это именно то, что нам надо!
К счастью, после обеда Рыжая уже не спорила и никаких дел не изобретала, так что, мы тут же рванули в зал — закреплять успех.
– *-*-
Первые полчаса мы просто прыгали — торопливо, даже судорожно, стремясь нахапать как можно больше повторений, чтоб наработать максимально возможную синхронность. И когда мы перешли уже на самый толстый канат, и даже с ним сделали три прыжка подряд вообще без рывков, я, нервно сглотнув, предложил:
— Солнце! Намного лучше уже не будет. Надо пробовать за руку!
Но Рыжая отнеслась к этому эксперименту как-то совершенно легкомысленно: она просто схватила меня за руку, крикнула: "Ближняя!", — и тут же начала отсчёт. Нахалка. Но, надо отдать ей должное — всё получилось как по нотам, чисто, гладко и без проблем.
А ещё — что-то я опять такое ощутил, непонятное. Как-то вот опять легко мне. И кажется... что получится. Всё получится, чего ни пожелай.
Попрыгали мы таким вот образом, и Лина — опять первой! — предложила:
— А давай попробуем домой! — и снова заряжает счёт, ещё до того, как я успел что-то сказать! А "домой" она ведь не может, это дальше её рекордного прыжка! Но чего уж тут, как-то ей воспрепятствовать я всё равно бы не успел, и мы ушли. Домой.
И вот стоим мы такие в квартире, обнимаемся — а меня аж трясёт!
И киса моя, так осторожно, снизу вверх:
— Саша-а... А давай попробуем... далеко? Вместе? в квартиру, в Бруклин?
А с другой стороны: когда и пробовать, если не сейчас?
За руку взять, покрепче, счёт: раз, два, шаг — есть! Тихо, пусто, пыльно. Но — несомненный Нью-Йорк, Линина квартира.
Ой-ой, что же это будет теперь...
Главное, чтоб Тогиру никто не проболтался. Да и вообще, пожалуй, про такое стоит помолчать.
– *-*-
Пока мы, потрясённые, стояли обнявшись на бруклинской кухне, Сергей, видимо, продрался через нашу охрану. И визитёров с собой протащил. Именно так я подумал, когда увидел его фото на экране звонящего смартфона. Ну что поделать — я ведь обещал. Хоть и не вовремя это сейчас.
С другой стороны — может, оно и хорошо даже: не было у меня времени порефлексировать насчёт возврата в Институт. Точнее, насчёт очень даже вероятной неудачи! Поэтому мы с Рыжей просто взялись за руки и прыгнули домой уже в Россию. Эх, а симпатично вырисовывается: дом там, дом сям — да чтоб я так жил! Вернее, я-то и раньше вполне мог бы, только что это за жизнь? Так, существование. И постоянная борьба за плавучесть, чтоб её.
Поэтому, на встречу с генералом надо идти, правильно Сергей мне тогда сказал.