Всегда вместе
Шрифт:
— Ошибаетесь, гражданин Зырянов, — сказал Трофим: — ровно по восемь.
— Ты что! — изумился Борис. — Давай посчитаем.
— И считать нечего, — невозмутимо ответил Трофим. — С вами ведь пойдет Сервис.
Все рассмеялись, а Сервис лежал у ног геолога под столом, спасаясь от жары, и, казалось, подмигивал рыжей подпалиной у левого глаза.
Затем Андрей Аркадьевич объявил:
— Начальник экспедиции — Кузьма Савельич. Я его заместитель. Теперь изберем Совет геологического похода.
В Совет выбрали Кешу, Трофима, Малыша, Полю и
Поручили каждому отдельные «подготовительные операции».
— Туеса и лукошки имеются у Захара! Хоть с полсотни!
— Аптечку достанет Кеша: он с Семеном Степановичем в шахматы играет.
— Лепешки напечет Зоя.
Андрей Аркадьевич держал в руках толстую общую тетрадь:
— Это общий дневник геологического похода. Сюда будут внесены наиболее интересные записи каждого из вас. За порядок в дневнике отвечает Захар Астафьев.
Наконец наступило первое июля — день «старта».
Провожали ребят чуть ли не всем поселком. Школьники начали собираться с шести утра, хотя выход был назначен на семь.
Но раньше всех пришел Назар Ильич с сыном. Он привел двух вьючных лошадей, выделенных прииском, и вместе с Кешей тщательно нагружал на смирных животных тяжелую поклажу.
Утро было холодноватое, ясное. Сопки точно в золоте искупались, а небо ушло высоко-высоко в утреннюю синь. За полчаса до «старта» пришел Ванюша Гладких и стал проситься в поход. Почему-то он решил, что Трофим Зубарев — председатель СГП (Совет геологического похода), и ходил за ним по пятам, почти всерьез называя Трофимом Ивановичем.
Зубарев долго уверял Ванюшу, что от его огненной гривы все минералы в страхе попрячутся, зароются в глубины и экспедиция будет сорвана. Тогда Ванюша собрался было вздуть Зубарева, но пришел Андрей Аркадьевич, и бедняга кинулся к нему. «А что будет с алгеброй?» спросил его учитель. Ванюша стал с жаром доказывать, что только занятия на свежем воздухе принесут ему пользу, что с самого детства он мечтал именно о таких благоприятных условиях работы и что он готов решить все задачи на два года вперед. Созвали тут же на школьном крыльце Совет.
— Пусть идет, — сказала Поля. — Возьмем с него слово, что будет заниматься.
Она с сочувствием взглянула на Ваню.
— Да я… — захлебнулся тот, — честное слово…
— А в самом деле? — колебался Зырянов. — Нельзя ведь так уж сурово! Эх, Ваня, Ваня, как же это ты с алгеброй!..
Гладких с надеждой переводил взгляд с одного на другого.
Трофим и Малыш были против. Слово оставалось за Кешей. Он не сразу решился, но, решившись, сказал твердо и жестко:
— Если мы это сделаем, то на будущий год в поход пойдут одни лодыри… Жалко тебя, Ваня, — сказал он более мягко, — но нельзя.
Ванюша постоял с минуту, ероша свои пышные волосы. Молча повернулся и побрел к интернату.
— Да, — многозначительно сказал геолог Хромову, — строгие у нас порядки. Но иначе нельзя.
Ребята были экипированы хорошо: вооружены заостренными, на длинных рукоятках, геологическими молотками для отбивания образцов, небольшими железными лопатами для исследования мягких пород; у Бориса — зубила для выбивания из твердых пород окаменелостей и минералов; у Кеши и Сени — две рулетки для измерения толщины слоев пород. Не забыли и сумки для укладки собранных образцов, оберточную бумагу и вату для их упаковки, этикетки из белой бумаги, чтобы писать точное местонахождение взятых образцов, тетради для записи наблюдений, папки для растений.
У Брынова и Хромова еще заранее были заготовлены две карты района Олекмы. Захватили три компаса. У Захара и Кузьмы Савельевича были фотоаппараты.
— Толя, — вдруг забеспокоился Антон, — рыболовные спасти не забыл?
— Нет, конечно.
— На Урюме и Олекме порыбачим… Будем уху варить из тайменя и хариуса.
— Кажется, ничего не забыли, — озабоченно сказал Брынов. — Платон Сергеевич, давайте прощаться.
Директор стоял на школьном крыльце. Участники похода обступили его полукольцом. За их спинами толпились школьники, родители, педагоги. Кухтенков с волнением смотрел на счастливые лица: ребята еще не ощущали тяжести висевших за плечами рюкзаков, их ноги еще не были измучены километрами немеренных троп. Каково им будет? Впереди — малоизведанный Олекминский хребет, Олекма, Яблоновый…
— Ну, ребята, — сказал директор полушутливо, полусерьезно, — призываю вас к открытиям, которые прославят школу, рудник, район, область и страну… Считайте себя юными разведчиками грядущих пятилеток! Возможно, что вы и не откроете богатых месторождений. Ручаться за это нельзя. Но я хочу, чтобы вы открыли в себе, в своих товарищах то, что пригодится вам в том большом «походе», который называется жизнью…
Варвара Ивановна речей не произносила, но проверила снаряжение каждого.
Пришли Бурдинские: Семен Степанович — опираясь на палку, прихрамывая; Альбертина Михайловна — поддерживая мужа под руку, как всегда величественная и любезная.
— Кузьма Савельевич, — загудела она, — я, как вы знаете, не поклонница этой затеи, но я примирилась с нею… И заверяю вас, что мой кружок за это лето сделает не меньше, чем ваши геологи в тайге… Сережа, я принесла тебе полдюжины носовых платков. Положи их в свой рюкзак.
— Да, и если схватишь насморк, позвони мне в больницу, — скосив глаза на жену, сказал доктор.
Но Альбертина Михайловна была невозмутима.
— Во всяком случае, — вновь произнес Семен Степанович уже вполне серьезно, — если не дай бог с кем-нибудь из вас случится беда, то пострадавший может рассчитывать на текущий, средний и капитальный ремонт в больнице за Джалиндой.