Всего лишь химия
Шрифт:
Вот только обстояло всё не совсем так, как казалось на первый взгляд. Нет, несомненно, Стингу здесь вполне нравилось, да и девушки попадались на удивление милыми и сговорчивыми, вот только… Вот только останавливался он у них скорее для того, чтобы оттянуть момент непосредственной встречи с Роугом. Всё тело слегка потряхивало от мандража; он до конца не был уверен, что стоит делиться с другом новостями. Тот вроде как только начал оправляться от полученной сердечной травмы и неизвестно ещё, как он отреагирует на подобное. С другой стороны, эта же причина подстёгивала Стинга всё же не утаивать правду: ходить с разбитой
Уж лучше отстреляться сразу, — пришёл к выводу блондин и решительно двинулся к другу. Не дойдя до него каких-то три шага, остановился на месте как вкопанный. И осознал вдруг, что не может выдавить из себя ни звука.
— Что-то случилось? — вкрадчивая ухмылка, играющая на губах Роуга, вроде указывала на то, что он находится в неплохом расположении духа. Вот только напряжённая морщина, залёгшая в уголках губ, с головой выдавала фальшивость улыбки.
— Люси… — неуверенно начал Стинг, силясь перекричать музыку и, чувствуя, как стремительно холодеют руки от каменеющего взгляда друга, выпалил: — Я видел её здесь недавно, рядом с кабинетом химии. Видать, под шумок решила…
Он едва успел инстинктивно отшатнуться, когда Роуг подорвался из-за стола и, едва не опрокинув его, пулей вылетел из зала.
— …забрать оставшиеся вещи… — и испуганно сглотнул, пытаясь привести в норму невольно сбившееся дыхание. Он ведь не сделал ничего плохого, рассказав об этом, правда?
========== Выпускной ==========
Путь от школьной столовой до кабинета химии, находящегося на четвёртом этаже, показался Роугу бесконечно долгим, хотя он преодолел его за время, которому могли бы позавидовать и лучшие бегуны. Со сбитым дыханием, растрёпанный и раскрасневшийся, он нерешительно замер у нужного кабинета — тот был открыт. Плывущая по воздуху музыка смазывалась в звонкое эхо, которое заглохло и почти полностью стихло, когда юноша вошёл внутрь и прикрыл за собой дверь.
Здесь было пусто и тихо — даже слишком. Ветер лениво покачивал трепыхающиеся занавески. Идеально прибранный класс с ровными рядами столов готов был встретить очередных своих посетителей только через два месяца, но, видимо, не срослось. Совсем ничего подозрительного, если не считать стоящий на столе тщательно упакованный коробок, из которого виднелись нежные бутоны гардении. Люси очень любила эти цветы и, несмотря на их прихотливость и нужду в постоянном уходе, засадила ими почти весь периметр класса. В её отсутствие заботиться о них должным образом было некому, а потому многие растения попросту пропали.
«Ты вернулась сюда ради этих сорняков? Серьёзно?»
Он схватился за дверную ручку, ведущую в подсобку, и рывком потянул на себя, нисколько не сомневаясь, кого увидит. И Люси в самом деле оказалась там — стояла к нему спиной у одной из полок и складывала в коробку книги. Она или до сих пор не замечала появления непрошеного гостя, или же просто была той ещё актрисой. С детства страдающий аллергией на пыль Роуг не выдержал и от всей души чихнул, задев при этом локтем висящую рядом полку. Та с омерзительным скрипом накренилась и грохнулась на пол. В стороны полетели осколки битого стекла, и девушка, испуганно взвизгнув, едва не уронила массивную коробку себе на ноги. С молниеносной реакцией повернулась к источнику шума и окаменела, боясь моргнуть лишний раз — словно тем самым она могла пропустить
Он с трудом сглотнул, и по горлу будто прошлось зазубринами то самое стекло, которым был усеян пол. Рука на автомате потянулась к дверной щеколде — ну уж нет, в этот раз он не позволит, чтобы кто-либо сумел помешать им. Малейшего движения с его стороны хватало с лихвой, чтобы Люси начинала испуганно дёргаться, будто загнанная в ловушку лань, — по сути, сейчас она и была таковой. Пытаясь игнорировать отвратительное тянущее чувство где-то в желудке и хруст под ногами, — его собственного самообладания, не иначе — он решительно сделал шаг вперёд — и замер, чувствуя, как проваливается куда-то вниз окаменевшее сердце.
— Н-не, — хриплый вздох, — не приближайся ко мне. Всё это было ошибкой.
Ошибкой?..
Роуг упрямо мотнул головой, пытаясь отогнать прочь эти не иначе как послышавшиеся ему слова. Люси шумно втянула воздух, и он как заворожённый впился взглядом в её руки: хрупкие пальчики с силой впились в коробку, сминая её края, а ноготки с противным звуком царапали потрёпанный картон.
— Ты… да ты сама хотя бы осознаешь смысл сказанного? Ты сама веришь в это? — с нажимом процедил парень, чувствуя, как поигрывают на скулах выступающие желваки. Люси виновато потупила взгляд, дрожащими руками отставляя коробку — свою последнюю защиту — в сторону. — А теперь посмотри на меня и повтори то же самое.
Воздух стал нестерпимо тяжёлым, а грудь словно залили свинцом — ни сделать и вдоха. Она задыхалась — от жгучего стыда, чувства неопределённости и направленного на неё взгляда, заживо припечатывающего к месту. Немеющие пальцы против воли сжались в кулаки. Повисшую тишину с треском прошил нервный хохот.
— Трусиха, — ошарашенная девушка резко вскинула голову. Роуг запустил пятерню в волосы, взлохмачивая их и оттягивая с такой силой, будто пытался выдрать клок побольше. Отсутствующий взгляд был направлен словно сквозь неё. — Какая же ты трусиха. Мне и в самом деле не стоило приходить сюда.
И что-то в его тоне, отдающее разочарованием и едва читаемым, скорее во взгляде, презрением, заставило отбросить в сторону все внутренние барьеры, которые до этого заставляли её отмалчиваться. На что она в самом деле рассчитывала? Что Роуг прибежит к ней сломя голову и на коленях будет умолять не бросать его, заставит изменить решение? Или же без внутренних сомнений посмотрит ей прямо в глаза и одобрит её выбор? Он был прав, с первого и до последнего слова прав: она просто идиотка. Трусливая идиотка, которая сама не знает, чего хочет. И если бы от её глупости приходилось страдать ей одной, всё сразу стало бы намного легче…
— Думаешь, что всё понимаешь? — воскликнула ему в спину девушка, заставляя тем самым остановиться. Её выше обычного голос надломлено оборвался. — Да ты не имеешь ни малейшего понятия, чего мне это стоило, а теперь приходишь и так просто обвиняешь во всех грехах! Считаешь, что все всегда могут поступать так, как им вздумается?
— Я так не говорил, — неожиданно мягко возразил Роуг, и от его интонации по всему телу разлилось волнующее тепло. — Но ты могла хотя бы поставить меня в известность, и мы бы обязательно что-то решили. Вместе.