Всего за дюжину мух

Тимофеев Валерий

— А! Понял, понял! — обрадовался король своей необыкновенной прозорливости. — Зовите слуг!

И Гу увели.

Король достал из карманов связку мышиных хвостов и связку мы «шиных ушек и затеял игру. Он учился считать.

Страшные вопли разнеслись по дуплу.

— Раз, два, три… — считал Филя. — Ей, наверное, больно… Четыре, пять, шесть… Как надрывается бедняжка.

— Пустяки. Это она голос тренирует. Надоест у вас служить, пой «дет солисткой в какой-нибудь ан-самбль.

— Семь, восемь, девять… Кто ж ее возьмет? Она и петь не умеет. Тьфу, сбился… Раз, два, три…

— Зато кричит как! А это больше ценится.

— Знаешь, как это называется? —

спросил король.

— Что это?

— Про ансамбль твой.

— Как?

— Закулисные игры. Я знаю! Вы все тылы гото-вите. Все ищете — куда бы сбежать. Одного меня оставить хотите? Обманываете? Обкра «дываете?

— Мой король!

— Всю жизнь чего-то жду, и всю жизнь меня об-крадывают и обма «нывают. Да помолчи ты! "Мой король, мой король!" Завелся! И без те «бя знаю, что твой король. Что, неправда? Раз, два, три… Где моя тайна? Ага, нет! Все. Ухожу на пенсию. Жи-вите, как хотите. Ссорьтесь, деритесь, убивайте друг друга. Мне до лампочки. Я полечу к бабушке. Она меня любит. У нее такое уютное дупло! У нее такие вку «сные пирожки! Раз, два, пять… Там ни-кто не будет лезть со своими умными советами.

— Я всем сердцем…

— Не мешай мечтать! Раз, два, три… Ну вот, опять сбился. И чего суешься? Просили тебя? А? Сейчас как дам, будешь знать!

— Простите, мой король.

— Простите, — передразнил Филя. — Я держу тебя возле своей короле «вской особы из милости, а ты никак не хочешь понять этого.

— Хороша милость.

— Ну, чем тебе не нравится?

— Не могу все время выслушивать ваши настав-ления и тонкие заме «чания, — признался Ученый Секретарь.

— А ты как хотел? Чтобы тебя одного слушали?

— Вы цените меня не больше, чем любого из ваших рабов, — выска «зал филин очередную претен-зию.

— Для меня все должны быть равны! Потому что я — король! Отец всех! Мать всех! И судья всех! Ты что предлагаешь? Групповщину расплодить? Королевство разрушить? Могу я на такое пойти, пустая твоя голова?

— Я один стою всех. Могли бы сделать исключе-ние.

— Это ты выдумал, чтобы возгордиться. Забыл, что в книге чи «тал? "Кто другого унизит, сам триж-ды унижен будет", — Филя почесал крылом за ухом и вычесал еще одну умную мысль. — "Чем умнее, тем проще". Понял? Проще надо быть!

Ученый Секретарь исподлобья смотрел на сво-его короля.

— Ждите, разбежался.

— Вот-вот! Опять недоволен! А еще считаешь себя умной птицей! Кто ты? Такой же мой раб, как и все. Разве что к тебе я отношусь более терпели-во. А, такова участь всех королей. Любой слуга почи «тает себя умнее своего господина. Но госпо-дин есть господин, как бы не был он глуп. И ты исполнишь любую мою прихоть. Это удел твой. Можешь бунтовать, но в мыслях. Можешь выска-зывать недовольство, но в темном уголке. А ус-лышу или узнаю — не задумываясь казню тебя! И ничего не потеряю! Да, не потеряю! У королей всегда хватало совет «чиков. Хватит и на мой век. Я — король! Не каждый умник добирается до коро-левского трона. У меня есть власть и власть эта заставляет вас величать меня самым справедливым даже тогда, когда я несправед «лив, самым великим, когда я низок, самым мудрым, даже если я буду глуп. А как иначе? Жить-то, небось, всем хочется! А? Хочется?

— Хочется.

— Вот и терпи. И не бунтуй.

— Разве ж я бунтую?

— И с советами своими не лезь, когда не надо.

— Я хотел как лучше.

— Кому это нужно — как лучше? Тебе? Мне?

— Заботы о процветании вашего королевства… — раскрыл клюв Уче «ный Секретарь.

— Это

не твои заботы, — перебил король. — Патри-от выискался, — презритель «но сказал он. — Хочешь, и я дам тебе умный совет?

— Совет вашего королевского величества я вы-слушаю на коленях! — пообещал Ученый Секре-тарь.

— Не дури, — не принял шутки король. — Я с то-бой серьезно разго «вариваю.

— А я серьезно слушаю, — тут же поправился филин. — Так какой совет вы мне хотели бы дать?

— Скройся с глаз моих! Вот какой.

— Зачем?

— А надоел! Это раз.

— Еще и "два" будет? — осведомился Ученый Секретарь.

Филя 1 сделал вид, что не услышал последней реплики своего со «ветчика.

— Гу мы посадили в камеру пыток. Есть одна вакансия на отпуск. Слушай, а и вправду, возьми-ка ты отпуск, — попросил король, словно отпуск — это такая нехорошая вещь, что надо уговаривать взять его. — Получи в кассе лицензии и припасы и уезжай, браток, на охоту. Мы «шей сейчас в лесу полным полно. К осени они отъелись. И природа са «мая красивая. Лучше не пожелаешь. Что тебе здоровье губить в этом темном дупле среди ржа-вых болот? Поживем вдали друг от друга, от «дохнем. Если ты мне понадобишься — я вызову. А нет, скатертью доро га! Хоть всех мышей пере-стреляй, хоть сам застрелись. Я дарую тебе право выбора.

— Благодарю вас, мой король.

— Ну как? Здорово я придумал? `O^u берешь от-пуск?

— Я подчиняюсь, — еле слышно сказал Ученый Секретарь, — но подчи «няюсь с тяжелой душой.

— Что тяготит тебя?

— Глупости.

— Объясняйся, — нахмурился король.

— Тяготят меня глупости, которые вы натворите без меня.

— Что? Я? — закипел король. — Вон с глаз моих! Обнаглел!

— Мой король…

— Не подлизывайся, я перестану тебя уважать.

— А мальчишка?

Король притих. Но для Ученого Секретаря это не было неожиданным. Он оставил самый силь-ный козырь на крайний случай, и теперь видел — козырь хорошо сработал.

— Что мальчишка? — шепотом спросил Филя 1.

— У него тайна, — так же шепотом ответил Уче-ный Секретарь.

— Я знаю, что тайна у него. Ты чего хочешь? Говори.

— Позвольте мне остаться.

— Пока не позволяю.

— На некоторое время. На чуть-чуть. Как только мальчишка приз «нается, вы сразу и прогоните ме-ня. — Ученый Секретарь знал — как не злится ко-роль, а его всегда можно уговорить, и, уговорив, заставить сделать то, что нужно Ученому Секре-тарю, а следовательно, королевс «тву.

— А ты прогонишься? — спросил Филя, сдаваясь.

— Честное слово! — гаркнул Ученый Секретарь.

ГЛАВА 3

ЭКСКУРСОВОД

В камере пыток негде было развернуться от множества приспособлений для вытягивания са-мых тщательно скрываемых тайн.

Стены комнаты, как и стены коридора, по кото-рому недавно ве «ли Вадика, были сплошь изъедены трещинами, выступами, осыпающейся трухой про-гнившего дерева — словно кора у основания ста-рой-преста «рой сосны. Кто больше трудился над созданием этого дупла — при «рода, мыши или фи-лины? Любого из трех мастеров можно смело на-звать мастером "топорной работы" — никакого вку-са, никакой аккуратности, лишь бы творить, а что творить и как — не важно.