Вселенная неформат

Смирнов Юрий

Сказка чёрного льда

Она приходит к рекеРаз в три месяца.Приносит новый корабль,Ёрш ли идёт на нерест,Загорают ли гастарбайтерши,Словно это их родной Днестр,Или плывёт чёрный лёд –Берег всегда её ждёт.Она уже не ребёнок.Кончается первый семестр.Она больше не хочет бытьПолоумной дурой,Смешным совёнком,ПосмешищемСвоего спального поселения.Клеить,Шить,Раскрашивать паруса.Это её последний корабль.На парусах нарисованы глаза.Она назвала его Прозрение.Мир её завершился,Как последняя часть романаПро принцесс и драконов.Волшебство покидает её,Как толпа выходит из вагоновПодземкиОн в то утроЕдва смог раскрыть зенки.На электрической плиткеСогрел подобие чая.Мороз слабеет,Солнце крепчает.Он вечно живёт один,Как будто сидитВ одиночке на крытке.Срок без конца и начала.В его подвале стоят кораблиНа гнилом сундуке,Как у причала.СамостоятельноПостроенный ад.Слава БогуНе надо ничего надевать.Всё, что есть у него, –Уже надето.Он, прихрамывая, идёт к реке.Надо успеть до первого света.Другой он сказал водителю –На берег давай,На моё место.У него уже год как умерПоследний друг детства.По-видимому,Другой он пытался плакать.Но все слёзыВ каком-то секретном сейфе.Горе будто быДепозит –В месяц капает пять процентов.Другой он, словно ледокол,В бесконечном дрейфе.Другой он приезжаетГоворить с водой.Она может слушать.Это ценно.Чёрной льдиныБриллиантовый скол.Он греет в карманеНепослушный

ствол.Я плыву по реке.Я смотрюВ восемнадцатьНарисованных глаз,На дома для сна,На деревья,На облака.Смотрю без всякой эмоции.Я моряк,Без пяти минут водолаз.Я неимоверно крут.У меня под килемЕдва ли фут.У меня в лоцииТупая тоска.И ничего,Ничего не гуд.А команда моя,Где-то там, в аду,Давно уже в полном сборе.Но я знаю,Девочка,Если вечно плыть –Обязательно будет море.

Эйфория

Мы прилетели.Торкнуло на орбите.Думали, зря напрягалисьДесять лет в этой коробке(Транспорт ДивижнЭкспедиция Мирный Житель)Но командир-навигатор НойерВзял нужный галсСправилсяОн вообще мужчинаНеробкийИстинный гансВзяли пробы всегоВсё бесконечно нормалКомандир приказалВыходить поотрядноНачинать разгружатьХарвестерыИ надеть крестьянскую формуМы его разорвалиОна унижает насОна не наряднаяМы не рабыА герои спейсвестернаМы крепко отметилиРаздали валиумЭйфорияТретья планеткаОт Альфы ДраконаТут хорошоТут не будет законаТут будет ответкаИнженеры пыталисьВзять власть в свои рукиДа, они знали кодыОт сверхлётовИ матричных танковНо нам не нужныЭти чёртовы штукиМы разобьём огородыПосеем капусту и мангоИнженеры пошлиНа удобренияЛюди-растенияВ помощь растениямГумусГуаноГнилостьЖрецы затаилисьНе приставали к намКак тамНа кораблеСо своей ТрансгуманностьюНе спать с чужой бабойНе спать с бригадиромНе спать с парнокопытнымБлагодарить Светлого ТыЗа два тюбика тёмной жижиМы не забылиРезали животыПихали им в кишки крабовВесёлая пыткаТощих повесили вышеТолстых – нижеГде ветви крепчеПотом ЭйфорияПоказала нам зубыВсё стало намного резчеСначала атака летающих зубровПошли непонятные пятна по кожеПотом появились люди-свечиКогда в один миг голова сгораетТяжела изнанка любого раяКстати даМедикологов кислорожихМы разорвали на вечеОт них все бедыИ эпидемииМы сами с усамиУ лекарств естьИнструкция по применениюА потом как-то странноИзменилось времяРаньше оно летелоКак космолётТеперь тянется клеемИ я не уверенЧто точно вперёдНаши дети воображают себяЛиствойПадают с высоких деревьевИ лежат неподвижноМне очень хочется улететьДомойНо я не знаюКак запустить наш ДивижнКорочеНас осталось всегоДвадцать шесть самцовНормальныхПомнящих веру и буквыЦелых иОсторожныхМы перебрались в пещерыОстрожим слепых гольцовПытаемся делать лукиТут сотни вонючих чаекОдно хорошоЯ отрастил густую шерстьИ мне не холодноЭйфорическимиНочамиОстальных мыК себе не пускаемОтгоняем огнёмИ Дьявольским ЛаемОни одичалиЯ по тебе жутко скучаю

Стаый солярис

В полумёртвом портуБетельгейзе, восемьЯ работал на бареВ ту дурацкую осеньИ ко мнеКак на службуПриходил на стаканОдин бывшийА, может, и нетКапитанОн кричалКомандирНаливай до краёвА не такКак тут льётТыловое ворьёА напившисьШепталЧерез стойкуУбьюИ убил быШламазлТренированный гадНо, поверьте, чтоВосьмирукому мнеЕго ножЕго дедовский лазерЕго гипнозахватБыли равно смешныПомнюВ Красном Гель-Гью…Впрочем, речьСейчасНе о моём ушуНу, короче, летунУпивался в лапшуИОт стойки не отрываяЛицоГоворилКомандирКомандирКомандирКомандирЯ рассказывалПроУбегающий Мир?Он рассказывалПроУбегающий МирЯсен пеньОн рассказывал этоМнеКаждый деньПро планетуГде он повстречал свою теньИ какБросил свойБессердечный линкорИ как ликвор егоТуманил ликёрИз неведомыхДиких зелёных цветовИ как он танцевалС голубым леопардомИ какБудущих душМиллиардыНа деревьях виселиВ весёлом лесуИ как таЧто давноОт удушьяВ далёком краюВыбегалаНа земляную косуКогда он на вёслах шёлК их дворцуИз сапфировИ странных листьевКак однажды карнизРухнул внизБудто выстрелВнезапноИ они хохоталиПод занавескойИ трахалисьТроекратноБарахталисьКак молодые коты…Утро без десятиДверь захлопнетсяС трескомСтоя дремлет гарсонК капитану придётЕго старый приятельНаркотический сонЯ стараюсьСегодня не слишком шуметьВпрочемКак и всегдаВдругНе сонМожет, смертьИ тогда всё изменитсяВ жизни моейЯ пронырливым стануКакТысяча змейЯ уволюсьИ по дешёвке куплюКосмолётБуду первый в галактикеБармен-пилотЯ проставлюсь на славуЯ забецаю пирА потомНавсегда улечуВ Убегающий Мир

Восьмимартэль

Дуру,Что поселилась в домеБывших зомби Егоровых на углу,Сразу изгнали.Она делала кукол, будто бы для театра.Софья Богдановна наслала чёрную мглу,Дыру безнала и королевский артрит.Не дожила квартирантка до марта.Нам тут не надо кукольщиц.Игольщиц,Ведьм.У нас и без ведьм всё болит.Анна Степановна, например,Вышивки делает, мулине,Картины известных художников.С этими вышивками нужноБыть осторожным.Вот Васька, к примеру, Сапожников,Заказал ей «Чёрный Квадрат»,А через неделю суд у него всё забрал.Дом, машину, детей, любые парные органы.Или, скажем, Сергей Палыч Воронов,Купил супруге «Грачи прилетели»,А через месяц труп её куры объели.Внезапный инсульт в инкубаторе.Мария Петровна вообще родиласьВ Улан-БатореВ двенадцатом векеИ знает ходы к секретной воде.Её поделки приносят томное бдение.Мозг заходится в кашляющем смехе.Сон уходит из тебя навсегда.Пластилин, поролон, чёрная беда.А Нэлличка, девочка, наша любимица,Сердечки раскрашивает акрилом.Стоит сердечко десять гривен.Ходовое самое – в форме Крыма,Это если хочешь отбить мужика надёжно.Есть ещё похожее на ёжика.Такое милое, радостное.Это чтобы ребёнка украсть,Или чью-то страсть смертельно проклясть.Жанна Сергеевна составляет молитвы дьяволу.Татьяна Павловна из крапивы шьёт наволочки.Инесса Викторовна волонтёрит на храм Астарты.Елена Олеговна собирает подписи,Чтобы переименовать нашу улицуИмени Восьмого МартаВ переулок Меченой Карты.Или Марты Кетро.Не помню.Но что-то такое.В стиле ретро.

К Элизе

Утро саксонской принцессыНе предвещает даже приличного вечера.В чашках тончайшихТуман,Делать, конечно, нечего.Вышивка,Держи спинку ровно,В августе путешествие в Мюнхен,Ненавижу,Королевство картофельной кухни,Мы им, конечно, не ровня.Всё изменяется сначала в звуке.В тяжёлые «фа»Местных четвероногих танков,Коней обстоятельных,Рыжих,Словно женщины Лукаса Кранаха,Вплетается «си»Звонкой ганноверской ковки.Лошадка весёлая с бешеной чёлкой.Курьер весёлый с безумным письмом.Герцог Отто ВосьмойПросит руки Вашей дочери.Весь малый дворДо ночиОбсуждает возможный военный союз,Вспоминает Силезию и Мазовию.Ровно спинку держи,Наверное,Так начинается жизнь.В парке ухают совы.Кузен Отто хорош собой,Не расстаётся с картонной трубой,Машет фарфоровым палашом.Кто же тебя ему выбрал, нашёл?Кто развернул судьбу,Как телегу с раненымиРазворачивает першеронИ увозит от линии фронтаК линии леса?Кто фарфоровый твой подбородокТрогает пальцамиИ притягивает к своим губам,И целует,Словно бы наводит резкость?

Обитель

Был монастырь тутОх, какой монастырьБелый свет шёл от звонницыМешал спать округеКогда мы пришлиЧермные СлугиТретья АрмияМёртвой конницыНастоятель МелхиседекВоздел дланьИ установил куполШуйцу в землю вбилКак вбивали крестИ вызвал страж-духовВеришьЯ тогда поседелХоть виделПёстрый ПогромИ барабаны из девичьей кожиМы стреляли в нихАтомом и ядромНо сама сущность стражниковБыла ложнойКороче, бросили мы эту вознюИ ушли к океануОсвобождать АтлантидуА когда вернулисьМонастырь стоялНичего не изменилось с видуТолько колокольня излучала мракИ монахи пелиКак хор сумасшедшихНа престоле мудростиВосседал врагИ приветствовал насНа свет мрака пришедшихА потом были странныеТриста летБез лицаБез солнцаБез первой птицыИ рычал волкИ молчал левУ пустойКогда-то святойГробницы

Цунами

Когда отступает цунамиИ мы приезжаемНа старойЧужойПахнущейПролитым кетчупомСпермой отпрысковСтрахом передЭкономическим кризисомНеярко-краснойМашинеНаших друзейС материкаКогда мыУзнаёмВ куче ила и мракаПаркДеревьяКачелиСчастьеДетейПропавшихИ судя по болиНеверьяВ твоих глазахНавсегдаКогда мыПо колено в водеВходим в наш домУютное гнёздышкоПосткапитализмаПлазмаТы видишьОна уцелелаМир крепежаФирма не совралаМилая улыбнисьЖизнь продолжаетсяНаши детиСейчасВозле ИисусаОн заберёт их из школыОн даст им хорошееОбразованиеТам не бывает плохогоСлушайА давай попробуемВключить?О, работаетРаботаетПринесиБутербродыОни в синей сумкеИ не ревиСука

Поле

Человек на танкеСмотрится отличноПозируетДля журналистокТо башню погладитТо орудиеТанк доволенБока подставляет телевизионным лучамДумаетВот туВ голубом джинсовом сарафанеЯ бы укачалЦе була Надія Марна. Студіє?В танке человекСмотритсяКак эмбрион с патологиейСиндром ПатауНо деваться некудаСмерти многоМеста малоЗаряжайЦельсяВ поле бушуетТакой адский цельсийЧто броня потеетПлачетПо информации ГидрометцентраВ этот деньВ сорок третьемБыло ещё жарчеЧеловек под танкомСмотрится жалкоЛежит ничкомС пробитым бочкомТанкуОтдаёт рукуПотом ногуТанк медведем урчитРазрывает плотьПонемногуПотомПомногуСокол, ответь Небу, не молчиНо это же не наш человекНаш все ещё в танкеОрётМамкаПотому что в танкПопадает корнетИли фаготНазад уже нетКак нет и вперёдПодбили, чёртЧеловек красиво выпадает из люкаКак каскадёрИсполнитель трюкаНо его разрезает утёсОт плеча до пахаОт башни до тракаКак поникший трезубец – овёсТанк умираетПлачетВзываетЧеловек, на кого ты меня покинулЧеловек лежитДвадцать два с половинойСмотрит вытекшим глазомНа человека-врагаС раздавленным тазомБез месяца сорок дваНу давайтеВ агонииДруг другуСкажитеСдохни, тварьОгоньБесконечное вечное житоОхра и киноварьСкоро войне конецВ этом поле построят ТЦ

Батискаф

Это, скорее, философский вопрос,Чем конструирование историиДля выжимания слёз.В задаче дано:Есть корабль,Научно-исследовательское судно,Есть батискаф,В нем сижу я,И есть тросМежду батискафом и кораблём.День сегодня какой-то простудный.Метеосводка мирная, словно атом.Я погружаюсь со своим батискафомВ малоизученный водоём.Допустим, океан.Тихий.Где-то в районе Антарктики.И тут налетает шторм.Дикий.Трос не выдерживает ответственности.Батискаф словно лайнер в зоне турбулентности.И вот мы уже катимся по ледяной лестницеВ трёх километрах от поверхностиОкеана.Мама мне говорила – не доверяй водеИ людям воды.Они от рождения седые от ужаса.Вода – это чудище.А ты – её ужин.Капитан говорит – делаем всё, что можем.Штурман говорит – ещё час и нас на борт положит.Боцман говорит – вахтенные еле тёплые.Юнга пишет в твиттер – первый мой шторм, ёпта.У батискафа автономный запас.Восемь часов и семь особо раздражающих сейчас минут.Я понимаю, что меня не спасут.Часы идут.Наверху пьют крепкий научный чай с мёдом,Связываются с «Мстиславом Келдышем» истанцией Мак-Мёрдо,Все мёртво.Нет троса.А если бы был,Нет способа нас с батискафом найти.Нет вопросов.Лишь чудо.Через восемь часовКапитан выдыхает и говорит:Уходим нахер отсюда.Батискаф утешает меняСемь минут, брат,Прекрасный тайминг,Чтобы бегством спастись из пленаМамы,Судьбы,Кислорода,Принадлежности к расе, полу, народу.В кресле расслабься,Затянись крайним воздухом,Как сигаретой первой.Тебе хорошо – ты умрёшь,А мне гнить тут до скончания времени.Я отвечаю – всё ты врёшь.Давай-ка, брат, без лозунгов.Напоминаю, это был, скорее, философский вопрос,А не история для выжимания ваших ёбаных слез.

III. Морровинд

Скала

Девочка собирается в школу.Книжки, резинки, тряпчаная куклаС глазами-армейскими пуговицами.Говорит маме:Алла Петровна велела взятьЛуковицу тюльпанаИ двояковыпуклую линзу.Мама находит слова дочериЛишёнными здравого смысла,Но ищет насмешливое стеклоВ рабочем хаосе мужа.Муж придёт только к ужину,Позднему, как желанный сын,Нерождённый и очень нужный.Девочка, третья девочка.Вообще-то четвёртая.Но первая умерла от воспаления лёгких.Если бы пенициллин открылиНа пять лет раньше или того около,Девочка не бежала бы в школуС горбом из красного ранца,А была бы небытием.Но мама с папой смирилисьИ собрали её геном.От Батыя до Конева мир един:«Берегись, девочка, я тебя съем»Первый тезис.Чёрный, как нагромождение льдин.А тезис спасительный, второй:«Не ешь меня, я тебе буду сестрой»Из подруг у девочкиТри кладбища и река.Невелика, светлолика и неглубока.Пред рекой иудеи спят и магометане.Над рекой – католики в белых склепах.Есть ещё подружка грустная Таня.Есть ещё подружка весёлая Лена.Речку они шутейно прозвали Летой.Летом девочка жила со смертью.Брала куклу, шла на могилы играть.Война уже не имела вчерашней силы.Не лязгала, не грохотала.Ржавчиной отцветала.Осколками в папиных лёгких хоркала.Мама Зина уже не прятала в чемодан корки.Жили влёгкую.Впятером делили кровать.Девочка в речку бросает ранец.Словно красный лебедь,Лебедь-повстанец,Он плывёт передать нашим,Что погибла девочка в этой манной каше,В шароварах этих из парашютного шёлка,В этой нудной ненужной школе.И она не девочка, она альпинист Абалаков.Лезет в облака по белой стене отвесной.Каолиновая нехристова невеста.Глина подлая убегает из хвата,Под ногой скользит, как каток февральский,Мертвецы ей протягивают пальцы,Держат,Держат,Держат,Но она летит, как краплёная картаСо стола таёжных сидельцев.Вертит гибельное двойное сальтоИ лежит в реке правым боком,И с рекой сообщается кровотоком,И вода бьётся в её красном сердце.Говорит мнеОщущение былоБудто не я на землеА земля вся на мне лежалаБыло больноДаже больнееЧем когда я тебя рожала.